Берег. Свернуть горы - Юлия Крынская

чай, — я забыла, ты же был крещен в православной церкви. И Джулия, видимо, тоже. После того, что мы видели вчера, можно твердо сказать, что эта вера помогает ей в жизни. Ладно, предоставим миссис Хант договариваться со Всевышним. Нужно с ней созвониться. Значит, мы организуем регистрацию, место для празднования и приглашение гостей. Хорошо?

Юля сложила руки на груди.

— Я даже не знаю, как благодарить вас, — она до глубины души прониклась готовностью милых леди помочь им с Робертом во всем и вмиг простила им все обиды. — Страшно представить, насколько это хлопотное занятие. Это такой для нас подарок с вашей стороны.

Тетушки степенно кивнули. В их глазах читался снисходительный отказ от благодарности за предстоящий титанический труд. После завтрака Эдвард позвал Роберта в кабинет, а Элен и Джейн завлекли Юлю к себе, дабы посвятить ее в уже созревшие планы.

— Ну что, — Фаррелл-старший устало потер виски, — давай закроем вопрос с Бойлондами? Я хочу, чтобы они как можно скорее покинули дом. Удивительно, как их сущность не выплеснулась наружу раньше.

— Вы просто не хотели этого видеть, — нахмурился Роберт. — И Джу была права, когда сказала, что они смогли бы отказаться от своих слов, и с русской горячностью вывела их на чистую воду.

Он положил руку на плечо отцу и добавил по-русски:

— Самурай сказал бы, что развела как лохов.

Эдвард покачал головой и закрыл лицо руками:

— Это был такой риск… Я с ума с вами сойду. Ладно, я пойду к Энджи, а ты займись младшими. Передай им, чтобы отныне…

— Я передам, — перебил его Роберт, — чтобы отныне они забыли дорогу в этот дом.

— Хорошо, — Эдвард улыбнулся, — только без жести. Все вопросы можно решить мирным путем. Ты и так вчера отделал Бойланда как следует.

— Как пойдет, — Фаррелл-младший усмехнулся и вышел из кабинета.

Для начала он зашел к себе, чтобы взять небольшую любительскую видеокамеру, а потом отправился на первый этаж к Рональду. У дверей в комнату на стуле сидел Стив, один из охранников Фаррелл-Холла. Роберт взял у него ключ и открыл замок. Рональд в одежде лежал на кровати поверх покрывала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Встать, — приказал Фаррелл-младший голосом тихим, но не терпящим возражений. И сделал знак, что все в порядке, охраннику, возникшему за окном. Тот исчез так же быстро, как и появился.

Рональд встрепенулся и сначала просто сел на кровати, но, взглянув на хозяина дома, встал.

— Роберт, я не подумал…

— Слушай меня внимательно, — Фаррелл-младший прошелся по комнате, чувствуя как внутри кипит огненная лава, — думать ты никогда не умел, поэтому просто заруби на носу. Ты вчера сначала хотел отравить, а потом изнасиловать мою невесту. Только за это я должен был бы тебя убить. Но законы нашего общества позволяют мне лишь сдать тебя на милость судей.

Роберт вплотную подошел к Рональду, и тот, вжавшись в стену, с ужасом посмотрел на него.

— Я не буду разбираться, как ты думал выкручиваться после содеянного, но ты мне сейчас на камеру расскажешь о том, как и что тебя на это подвигло, — Фаррелл-младший говорил спокойно, но у Бойлонда на лбу выступила испарина.

Роберт направил на него видеокамеру и нажал пуск.

— Я не буду этого делать, — вдруг заявил Рональд.

Роберт двинул подбородком вправо-влево, положил камеру на стол и, вздохнув, вырвал из бра шнур. Достав перочинный нож, он зачистил провода.

— Что ты хочешь сделать? — пролепетал Бойлонд.

Роберт вставил вилку в розетку и, схватив за грудки Рональда, поднес к его рту оголенные провода:

— А ты физику не учил в колледже?

— Я расскажу, — Рональд начал заикаться. — Все из-за наркоты. Чертова Джоанна втравила меня в эту историю, а твоя русская вообще чокнутая! Чуть не прирезала меня…

— Тсс! Не гони! Давай-ка все заново и не вздумай хоть слово вякнуть против Джу, — Роберт оттолкнул Бойланда, выдернул провод и, намотав его на кулак, снова взял видеокамеру. С отвращением выслушав и записав признание, Фаррелл-младший продолжил разъяснительную работу.

— Пленка останется у меня. Памятуя о наших родственных отношениях с Бойлондами, мы не станем вмешивать сейчас полицию. Запомни главное, если ты в своем гнилом нутре помыслишь отомстить моей семье, лучше сразу застрелись, потому что второго шанса остаться в живых у тебя не будет. Я понятно говорю?

Рональд молча кивнул.

— А теперь собирайся на выход, — Роберт смачно хрустнул костяшками пальцев. — Твои дамы скоро присоединятся к тебе.

Он пошел к двери и у выхода оглянулся. Бойлонд сидел, тупо глядя в пол. Стукнув кулаком в стену, Роберт развернулся и направился к шкафу. Распахнув его, Фаррелл вышвырнул оттуда все вещи.

— Пять минут на сборы, — прорычал он, и поверх разноцветных рубашек, кинул отобранный накануне паспорт, — и вон из моего дома!

Рональд, словно очнувшись, бросился собирать с пола одежду. Роберт брезгливо переступил через него и вышел из комнаты.

— Подержи, — он сунул камеру в руки Стиву и распахнул дверь в спальню Джоанны.

Джоанна натянула одеяло на голову. Роберт прошел к окну и занял выжидательную позицию. Вскоре ей надоело прятаться, и она села на кровати, прикрывая грудь руками.

— Дорогой, — проворковала она слабым голосом, — неужели для того, чтобы ты пришел, мне потребовалось почти умереть?

Роберт возвел глаза к потолку и про себя сосчитал до десяти.

— Джоанна, — он стянул со стула пеньюар и накинул ей на плечи, — между нами никогда ничего не было. И пока твои домогательства касались только моей персоны, я терпел, потому что меня ты интересуешь не более, чем карниз на кухне. Твоя вчерашняя выходка расставила все точки над «i», а заодно открыла глаза моим родственникам на истинную суть мисс Бойлонд. Я мог бы заявить в полицию, но не буду. Есть одно условие: ты сейчас исчезаешь из жизни моей семьи навсегда. На сборы пять минут.

— Это твоя девица все устроила, — вдруг взвизгнула она. — У меня безупречная репутация в обществе, а эта шлюха неизвестно откуда. Это я должна заявить в полицию!

Роберт подошел и одним рывком перевернул кровать. Джоанна не ожидала этого и, ударившись головой об пол, ошеломленно уставилась на него. Фаррелл-младший обошел вокруг, встал на одно колено и, схатив незадачливую воздыхательницу одной рукой за горло, слегка придушил ее.

— Послушай, ты, — глаза его превратились в холодные льдинки, — корова царя небесного, я не бью стариков, женщин и детей. Но если ты сейчас же не уберешься, у меня возникнет большое искушение выкинуть тебя отсюда в неглиже, которым ты уже всех достала. И можешь жаловаться