Заклинатели - Анастасия Александровна Андрианова

без ярких ароматных цветов, травы влекли её тонкими пряными ароматами. Алида вздохнула и погладила листок незнакомого растения.

– Пошли? – спросил Рич. Кастер уже ушёл вперёд и ждал их, облокотившись на невысокую ограду.

– Да, – согласилась Алида, поворачиваясь к другу. – Пойдём.

– Тебе нравится тут, верно? Эти маленькие дома, сады с цветами и травами…

Рич обвёл рукой дворик и украдкой улыбнулся.

– Нравится, – призналась Алида. – Наверное, я хотела бы здесь остаться. С бабушкой.

– Значит, останемся.

Рич развернулся и зашагал вперёд. Алида замерла на миг, думая, оговорился он или нет? И ей показалось или он действительно стал чуть сильнее сутулиться, смутившись? Алида покачала головой и поспешила за ним, догонять Кастера.

– А правда, что у вас, за Водой, дома строят прямо один на другом? – спросил Кастер у Рича, когда они поравнялись.

– Городские земли стоят слишком дорого, чтобы позволить людям строить одноэтажные дома, как у вас, – напыщенным тоном произнёс Рич. – Не один на другом, а в несколько этажей. Жилые дома – в два-три этажа, архивы, ратуши, библиотеки и другие государственные постройки ещё выше. А уж Библиотека Биунума славится своими высокими… – Рич кашлянул и неловко замолчал, но Кастер не заметил эту заминку.

– Как же вы наверх карабкаетесь? – с придыханием изумился Кастер. – По стене – и в окно?

– Лестницы. – Рич повёл плечом. – Слышал, в ратуше Авенума работает механический лифт, а столичные архитекторы вот-вот огласят проект самодвижущейся лестницы.

Кастер восхищённо присвистнул.

Алида вертела головой по сторонам, стараясь не упустить ни одной живописной детали, но всё-таки прислушивалась к разговору юношей.

Это была та же самая деревня, где Алида уже гостила, но осень раскрасила улочки совсем иначе, и дома теперь утопали в красной пене рябиновых гроздей, укрывались покрывалом золотистых яблоневых листьев с зелёными, жёлтыми и багряными яблоками на ветках. Рудбекии и астры доставали почти до подоконников, а чёрные семена подсолнечника были готовы лопнуть от спелости прямо в соцветиях.

– А Дрей?! – внезапно вспомнила Алида. – К вам приезжал мальчишка с альпакой по имени Липучка. Как они?

– О-о, хочешь посетить дворик альпак? Давай позже, ладно? Они не отпустят тебя, пока не дашь кусочек яблока каждому из них. Дрей тут прижился. Отличный малый, у него от девчонок отбоя нет – как же, чужестранец.

Кастер завистливо хмыкнул и остановился у широкой калитки. За низким забором из белых берёзовых стволов виднелся добротный дом, наполовину оплетённый краснеющими лозами дикого винограда.

– Ну вот, мы и пришли. Мой дом, – деловито сообщил Кастер и, отперев калитку, сделал приглашающий жест.

– Большой! – восхитилась Алида. – Твои родители – старосты?

– Что-то вроде того. У нас нет королей и владык, нет богатеев и нищих. Но нашу семью уважают в деревне, а уважение у нас ценится дороже, чем у вас – золото. Заходите, чего вы.

Земля у древунов тоже, видимо, не считалась чем-то особо ценным, оттого они не стремились отхватить себе участок побольше, а довольствовались скромными палисадниками и огородами на несколько грядок – именно такими, чтобы хватало на семью.

Семья Кастера была зажиточной, это сразу бросалось в глаза. Помимо основного дома на участке умещались сарай, курятник, два хлева и гостевой домик. По двору важно прохаживались упитанные куры и кролики. Алида на всякий случай схватила Мурмяуза в охапку, чтобы не дать ему поохотиться на чужое имущество.

Кастер показал им двор и сад с огородом, а потом подвёл к гостевому дому, не такому большому, как основной, но тоже крепкому и добротному. Алида разглядела, что резьба на фасаде изображает сиринов, сидящих на еловых ветвях, а наличники украшены росписью из желудей и дубовых листьев.

– Вы у нас важные гости. Можете оставаться сколько нужно. Если нравится основной дом, живите там. Но, может, вам больше по душе этот, гостевой. К нам иногда приезжают родственники из других поселений, иногда сестра с мужем гостят, но до Средьзимовья никого вроде бы не ждём, так что комнаты свободны. Решайте сами. В гостевом потише, если вы будете какие-то свои вопросы решать или… – глаза Кастера блеснули предвкушением чего-то потрясающего, – или опыты какие ставить.

– Мы не действуем такими методами, наша цель – изучение и наблюдение, – разочаровал его Ричмольд.

Кастер запыхтел.

– Да-да, мы со всем разберёмся, – вставила Алида, устраивая Мурмяуза поудобнее на плече. – Комнаты в основном доме нам вполне подойдут. Не хотим обременять твою семью ещё больше, так что так будет удобнее: вам не придётся носить обеды в гостевой дом. К тому же мы скоро двинемся в книгохранилище. Кстати, Кастер. Подскажи, фикларсия ещё цветёт? И что это вообще за растение такое? Если у нас оно и растёт, то называется как-то иначе.

– Фикларсия? – нахмурился древун. – А-а, это такие невзрачные двухцветные цветочки! Не знаю, не обращал внимания. Летом точно цвела… Тут недалеко была целая поляна. Хотите, покажу?

Алида вопросительно посмотрела на Ричмольда. Тот кивнул.

– Покажи. Но только после того, как мы подкрепимся с пути.

* * *

Родители Кастера были очень похожи на него – тоже стройные и гибкие, темноволосые и с озорными искрами в глазах. Мать приготовила восхитительное рагу с молодым картофелем, морковью и шалфеем, отец предложил крепкого домашнего пива и сыграл пару песен на старенькой лютне. Мурмяуза сначала неприятно удивило общество пары трёхцветных кошечек, но после миски варёной курятины он смягчился и даже позволил кошкам вылизать свой роскошный мех. Алида быстро расправилась со своей порцией еды, отложила деревянную ложку и взяла чашку травяного чая.

– Хотел бы я однажды повидать большие города, – мечтательно произнёс отец Кастера, Халео. – Говорят, они прекрасны.

– Ничего особенного в них нет, – одновременно произнесли Рич и Алида. Кастер рассмеялся.

Алида заметила, что Калия, мать Кастера, бросает на неё какие-то уж слишком внимательные взгляды. Алида вопросительно посмотрела на неё.

– Глаза, – призналась Калия, ставя на стол баночку абрикосового варенья. – Поразительные у тебя глаза. Такой цвет сейчас почти не встречается, но раньше многие древуны из дальних чащоб могли похвастаться этим оттенком.

Алида едва не поперхнулась чаем.

– Древуны? То есть вы не намекаете, что сиреневые глаза – признак нежити или что-то такое? А то мне уже говорили… разное.

– Какой уж тут признак нежити, – легонько улыбнулась Калия. – Скорее, признак древней