Боксер-7: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров

таблицу не переиграешь — с кем поставили, с тем и придется драться. Значит, нужно придумать что-то, что позволит мне одолеть этого чугунного датчанина. Но что это может быть?

На ринге все сведения об этом пареньке подтвердились. Он практически не замечал моих попыток атаковать его и всякий раз обрушивал на меня вдвое больше ударов. И хотя я тоже был не лыком шит и повалить меня было не так-то просто, но все-таки первый раунд прошел, можно сказать, в попытках «прощупать» соперника и завершился фактически вничью.

— Миша, так дело не пойдет, — начал говорить мне тренер нашей сборной, когда я в перерыве отошел в свой угол. — Ты же видишь, в лоб атаковать его бессмысленно. Он не только сам устоит — еще и тебе лобешник пробить может.

— Да я уже слышал, что его называют «чугунной башкой», — отозвался я.

— Ну вот, — продолжил тренер, — а теперь ты сам убедился, что прозвище справедливое. Так зачем впустую дубасить по этому чугуну, если это не действует?

— Если ты так будешь продолжать, — вмешался Григорий Семенович, — то лучшее, на что ты можешь рассчитывать — удержаться на ногах. А я так понимаю, что ты сюда приехал не за этим.

— Да уж конечно, — зло усмехнулся я.

Охота была километры наматывать, чтобы постоять, добавил я про себя.

— Ну а раз так, — подхватил тренер сборной, — то значит, надо менять тактику! Прекращай эти лобовые атаки! Подумай, как можно действовать еще! Углы режь!

В принципе, я и сам прекрасно понимал, что прежнюю тактику пора списать в утиль. Только что мне ввести сейчас в бой вместо нее? «Подумай, как можно действовать еще». Легко сказать! Ведь мне нужно не просто поменять свои действия абы на что, но и удивить этого датчанина, чтобы он не сумел адекватно отреагировать, а в идеале — вообще растерялся.

После недолгих раздумий я решил обрабатывать ему корпус. Все-таки не зря ходит этот армейский анекдот про голову — «А чему там болеть, это же кость!». Шутки шутками, а ведь действительно встречаются такие бойцы, которых хоть кувалдой по голове бей — они будут стоять себе столбом, как будто ничего не происходит. Зато на их теле, как правило, есть намного более чувствительные места. Вот по ним мы сейчас и будем бить.

Мой расчет оказался верным! Уже примерно на двадцатой секунде, пропустив несколько моих ударов по корпусу, датчанин начал задыхаться. «Вот так-то, друг» — подумал я про себя, а нечего было быть таким самонадеянным!'. Более того, похоже, мне удалась и вторая часть плана — чтобы он растерялся. Я старался наносить удары в разные части корпуса, заходя каждый раз с неожиданной стороны. В результате такой моей атаки к концу второго раунда датчанина настолько сильно шатало, что до своего угла к перерыву он добрался с большим трудом. Ну а третьего раунда попросту не случилось: выйти на него мой соперник оказался не в состоянии. Вместо этого было объявлено о моей победе.

— Вот видишь, — Григорий Семенович, как обычно, крепко сжал меня в объятиях, — я же тебе говорил, что ты все сможешь! Совсем немножко хитрости — и ты, как говорится, уже в дамках!

— Сможет-сможет, — по-отечески улыбаясь, поддержал его тренер сборной, — Миша, судя по всему, еще и не то со временем сможет. Только надо вовремя нужные подсказки давать, а то пока он сообразит, как действовать, может и все три раунда пройти!

— Я вообще-то и сам понял, что тактику надо менять, — с достоинством заметил я. — Просто надо было понять, на какую именно.

— Такие вещи надо понимать быстрее, — у меня сложилось впечатление, что тренер сборной был уязвлен тем, что я показал ему незнакомый, но явно эффективный снаряд для тренировок, и теперь стремился восстановить свой авторитет в собственных глазах. — А то ведь хорошо, что сейчас повезло, но в следующий раз можешь и не успеть сообразить!

— Ладно, хватит спорить, — примирительно сказал Григорий Семенович. — Миша, поздравляю тебя с победой! Ты молодец — с таким соперником не каждый даже опытный боксер справился бы! Я уверен, что ты…

Но договорить у него не получилось. Подбежавшие динамовцы едва не свалили меня с ног, тоже наперебой поздравляя с успехом.

— Мишка, такими темпами ты скоро чемпионом мира станешь! — завопил Сеня прямо мне в ухо. — Вот правильно вчера Лева говорил — всех разбросаешь!

— Ну, всех — не всех, а некоторых уже разбросал, — авторитетно заметил Колян.

— Так вот все остальные посмотрят, как наш Мишка работает, и сами разбегутся в разные стороны, — вставил Лева.

— Во, правильно! — развеселился Шпала. — А потом уже и чемпионаты незачем будет проводить! Сразу каждый год назначать Мишку чемпионом — и все, чего зря время тратить!

— Ладно, ребята, давайте не устраивать здесь кучу малу, — призвал Григорий Семенович. — Пойдемте лучше чемпионат смотреть, я думаю, там еще много интересного будет. А повеселиться и потом еще успеем.

Постепенно наши ребята разошлись обратно по своим местам. Григорий Семенович же устроился в зрительном зале рядом со мной. Думаю, со стороны он просто сиял от гордости: еще бы — его воспитанник выиграл уже второй бой подряд на чемпионате Европы! В принципе, это уже был достойный результат, независимо от того, как пройдет третий бой. Хотя, разумеется, я не воспринимал свою победу как повод расслабляться. Моя цель — самая-самая вершина, а для этого нельзя зацикливаться на том, что уже получилось — нужно думать о том, что еще предстоит сделать в будущем.

Тем временем все мы наблюдали, как на ринге сошлись главный задира-англичанин и боксер из Франции. Этот поединок был для меня особенно интересен: ведь от его исхода зависело, кто из них пройдет в финал, а значит, и то, удастся ли мне провести бой с нашим обидчиком или нет. Это же понимал и Григорий Семенович, поэтому тоже внимательно следил за их схваткой. От волнения он комментировал едва ли не каждый жест противников.

— Эка он его! — Семеныч аж подпрыгивал на месте. — Нет, Мишань, ты только посмотри, а! Каков паразит!

Уговаривать «посмотреть» меня было излишним — я и без того не мог оторваться от ринга.

— М-да, бой, похоже, будет вязким, — со знанием дела протянул Григорий Семенович, наблюдая, как