Прорыв - Дэвид Дрейк

Харрис согласно строгим правилам Флота не имел права покидать дежурство. Военный корабль есть военный корабль. Бутылка веселящего напитка в золотистой обертке должна была утешить жертву устава.

— Вы молодчина, сэр, вы гордость Флота, — улыбался инженер станции, пожимая Дженсену на прощание руку. — Вы спасли Альянс. Если бы наше секретное оружие попало в руки Диких, страшно представить, какие несчастья обрушились бы на нас.

Улыбаясь в ответ, Дженсен подхватил бутылку виски и поспешил к выходу, уклоняясь от многочисленных излияний восхищения. При других обстоятельствах его тщеславная натура упивалась бы всеобщим восторгом, но сейчас на душе у Дженсена скребли кошки. До сих пор он не нашел ответ на мучительный вопрос — с чего это вдруг Мак Джеймс проявил такой гуманизм? Он ведь далеко не дурак. Наверняка он преследовал свои интересы. Для того, чтобы поразмышлять над этой головоломкой, Дженсену не терпелось побыстрее вернуться к себе на борт. Сославшись на своего друга пилота, который не может принять участие в празднике, Харрис покинул приятное общество.

В ангаре дока было темно, лишь тускло мерцали аварийные лампы. После яркого коридора глаза Дженсена не сразу привыкли к полумраку. Странно, подумал он, кому понадобилось выключить верхнее освещение? Может быть, сознательные сотрудники станции экономят электроэнергию? Дженсен поинтересовался у охранника.

— Нет, просто эти террористы взорвали пункт дальней связи, — объяснил охранник. — А лампы дока питаются от тех же солнечных батарей, которые были на пункте. Теперь бригаде техников придется выйти в открытый космос и как следует повозиться с запасным оборудованием.

Несмотря на объяснения охранника, внутри Дженсена росло предчувствие чего-то недоброго. Он быстро миновал гулкий стальной ангар, направляясь к «Труднорожденному».

Дурное предчувствие заставило его остановиться сразу, как только он оказался внутри корабля. Что-то было явно не так. Может, все дело в том, что Харриса нет на привычном месте у тайника с пивом? Ведь сейчас самое время напиться до чертиков. Дженсен осторожно двинулся по коридорчику к пульту управления. Вдруг впереди мелькнула тень.

Дженсен мгновенно отпрыгнул. Страшной силы удар лишь скользнул по ребрам, но и этого оказалось достаточно, чтобы сбить дыхание. Бутылка грохнулась об пол, брызнули осколки. Дженсен согнулся пополам, судорожно пытаясь вздохнуть, рука его инстинктивно дернулась к пистолету. Краем глаза он увидел, как тень метнулась по коридору в кабину.

Судя по всему, это был какой-то чужак, высоченный, как каланча. Наверняка он уже успел спрятаться, понимая, что офицер Флота, для которого пистолет — это продолжение руки, не промахнется, если ему дать хоть малейший шанс.

Выстрел Дженсена прошил насквозь перегородку, за которой мгновение назад скрылась голова незваного гостя. Выругавшись, Дженсен послал еще одну пулю и бросился вперед, поскользнулся на луже виски, но на ногах устоял. Одновременно его мозг пытался понять, что пришельцу понадобилось в рубке управления.

Влетев в рубку, Дженсен в упор выстрелил в незнакомца. Раздался глухой звук — пуля отскочила от бронежилета. В следующее мгновение верзила прикрылся, как щитом, телом пилота. Похоже, Харрис был мертвецки пьян. Безвольное тело обхватили хорошо знакомые Дженсену грубые жилистые руки, иссеченные шрамами.

— Мак Джеймс! — вскрикнул лейтенант.

— Годфри, — послышался из-за Харриса знакомый голос. — Как прошел прием в твою честь? Не устал ли ты?

Лица контрабандиста видно не было. Пират был тяжелее своего живого щита килограммов на тридцать, и держал его легко, словно пушинку. Но как Джеймс здесь очутился? Дженсена пронзило воспоминание о том моменте, когда «Труднорожденный» находился в угрожающей близости от корабля пирата. Именно тогда Мак Джеймс перебрался сюда и спрятался в трюме. Места там могло хватить только для одного человека, значит, Мак тут один. Теперь Дженсена мучил другой вопрос — почему опытный пират рискнул отдать себя в его руки?

Дженсен лихорадочно соображал. Если бы он не стал связываться с террористами, а отдал пилоту приказ возвратиться через гиперпространство к Мертвой Звезде 31 на станцию Флота, тогда Джеймса сразу бы обнаружили и отдали в руки правосудия. Значит, хитрый пират был уверен, что честолюбивый лейтенант примет его вызов и одолеет шайку подонков. После этого «Труднорожденного» встретили на станции Кассикса как героя и, разумеется, не посмели проверить корабль, который спас и детей, и военные тайны Альянса. Пока герой выслушивал заслуженные дифирамбы, пил кофе и уплетал пирожные, а Харрис валялся без чувств, одурманенный подмешанным в пиво наркотиком. Мак Джеймс через бортовой компьютер мог проникнуть в секретнейшие файлы станции. Дженсен чуть не взорвался от ярости. Он был пешкой в хитрой игре пирата! Победа внезапно обернулась поражением.

— Пусть погибнет Харрис, но я убью и тебя, — зло прорычал Дженсен.

Джеймс, конечно же, знал, что лейтенант способен на это. Но звериное чутье подсказывало ему, что Дженсен не захочет стрелять.

— Мальчик, ты хочешь знать, что мне удалось украсть, пока ты наслаждался триумфом? — проскрипел пират.

Пальцы Дженсена побелели, сжимая рукоять пистолета; в голове, словно пойманные в капкан крысы, сновали мысли, не находя выхода. Он хорошо помнил свой визит на борт «Марити». Тогда компьютерное искусство Джеймса его потрясло. И вот этот компьютерный пират три часа хозяйничал на сверхсекретной станции, выкачивая из нее сведения. Трудно даже представить себе, какой ущерб нанесен безопасности Альянса. Последствия могут быть непоправимыми.

— Итак, — продолжал Мак Джеймс, — у тебя есть две возможности. Сейчас ты хочешь выбрать первую. Ты хочешь убить пилота вместе со со мной, но тогда комиссия Флота займется расследованием этого дела. У тебя не будет свидетелей. А присутствие на твоем корабле такого опасного преступника, как я, да еще на сверхсекретной станции, бросит на тебя такую тень, что ты до конца жизни не отмоешься. Ты ничего не докажешь.

— Все равно я убью тебя.

— Погоди, может, ты еще передумаешь. — Пират устроился поудобнее, голова бесчувственного Харриса свесилась на другую сторону. — Когда следователи начнут проверять компьютерный бортовой журнал, они обнаружат, что с помощью твоего бортового компьютера со станции Кассикс похищены секретные файлы, содержащие информацию о всех перспективных видах вооружения, которые тут разрабатываются. Трибунал Флота приговорит тебя к высшей мере наказания. Мальчик, я нужен тебе живой. Правда, если ты знаешь, как стереть записи в твоем бортовом журнале и не оставить при этом следов, тогда ты можешь спокойно пристрелить меня.

Это был нокаут. У Дженсена едва не подкосились ноги. Он не знал, как взломать сложную защиту компьютерного журнала, чтобы стереть в нем записи. И тем более не смог бы преодолеть компьютерную защиту станции Кассикс, дабы выкрасть секреты, но суд никогда не поверит ему. От такой несправедливости досада Дженсена удвоилась.

— Что же ты молчишь, малыш? — нетерпеливо спросил Мак Джеймс. — Ты понял, зачем я все это затеял?

— Ты послал другого пирата с его шайкой, чтобы они раздобыли секретное оружие у директора Кассикса, а сам в это время вел параллельную игру, натравливая меня на террористов. Ты использовал и их, и меня как прикрытие. Ты получил гораздо больше, чем рассчитывал получить от своего сообщника.

На несколько секунд воцарилась гнетущая тишина. Наконец заскрипел голос Джеймса:

— Каждый стремится к тому, к чему склонна его натура. Ты мечтаешь о быстрой карьере, а капитан Горлов любил рисковать. Но он переоценил свои шансы, и это погубило его. Ты тоже можешь погубить себя непродуманными действиями. Лучше прислушайся к голосу разума. Мы слетаем к моему «Марити», там я перепишу информацию из твоего компьютера в мой, и сотру из бортового журнала все компрометирующие тебя записи. Потом твой пилот очухается и доставит тебя к адмиралу Исааку Мейеру. А тот вручит вам столь честно заслуженные награды и повысит в звании.

Дрожащей рукой лейтенант навел пистолет на высунувшуюся из-за Харриса голову космического пирата. Единственный выстрел мог бы вернуть Дженсену самоуважение, но похоронил бы его карьеру. Лицо его исказилось болью и страстным желанием увидеть пирата поверженным, окровавленным, мертвым. Но Дженсен был загнан в угол. И он принял решение.

Журналисты включили видеокамеры. Адмирал взял новенькие медали, слегка прокашлялся и начал краткую речь на торжественной церемонии награждения:

— Каждый стремится к тому, к чему склонна его натура. Пусть всем послужит хорошим примером доблесть и инициатива бойцов нашего Флота…

Дженсен замер по стойке смирно, когда адмирал приколол ему на грудь почетную медаль. Как и Мак Джеймс, Дженсен не любил рисковать и всегда трезво оценивал свои шансы. Он знал, что с новыми возможностями на новой ступеньке служебной лестницы ему будет легче переиграть опытного пирата в будущих схватках. Дуэль умов продолжалась. Ободренный высокой наградой и повышением в звании, капитан-лейтенант Флота Дженсен твердо пообещал себе, что следующую партию он обязательно выиграет.