Проклятая мечта (СИ) - Канра Дана

Люди предпочитали не замечать одаренную ведьму и то, куда она шагает. Наверное, это к лучшему.

Однако, в какой-то момент девушка растерялась и застыла на одном месте, перепугавшись до полусмерти. Ее бедное сердце неистово заколотилось, пересохло во рту, а волосы, и без того непослушные, встали дыбом на затылке.

Все потому, что из узкого переулка, мимо которого она хотела беззаботно пройти, тянулась длинная, широкая кровавая полоса.

***

Как не огромен был ужас Дейны Морлан, совесть и сострадание не позволили ей пройти мимо чужой беды. Скрепя сердце, она осторожно зашла в этот переулок, стремясь не вступать подошвами добротных сапог в лужу крови. Дыхание снова замерло, сердце пропустило удар.

Наоки Сино безжизненно лежал на серых камнях, раскинув в стороны руки. Его глаза были плотно закрыты, а правое предплечье безжалостно проткнуто холодным оружием. Бедолага получил свежую рану в недавнем бою и, верно, истекал кровью.

— О, Стихийные Боги! — вскричала Дейна и прикрыла рот дрожащей ладонью.

Затем огляделась.

Переулок был пуст, никто не стремился прийти на помощь раненому одаренному. Интересно, кто его так сильно ткнул клинком? Дуэли и простые поединки происходят неподалеку от центра города, на заднем дворе харчевни «Острая серьга», но маги младше шестнадцати лет к ним допускаются. Что же такое случилось с Наоки?

Все эти мысли лихорадочно вертелись в голове у девушки, когда она несла спасенного в свой дом, используя магию Воздуха. Что-то вроде воздушных носилок обеспечивало ему безопасность и не тревожило рану. Тем не менее, Дейне было невыносимо тяжело передвигать его. Немногочисленных сил хрупкой и болезненной ведьмы едва хватило, чтобы доставить в свой дом — ах, какое же чудо, что она жила не слишком далеко от злополучного переулка!

— Простите, матушка!

С этим возгласом Дейна вошла в прихожую дома и устало опустила тело юноши на дощатый пол. Ее руки дрожали, ноги подкашивались, и сама она была на грани обморока.

Из кухни выглянули по очереди мать, бабушка, Серхио.

— О, Великие Стихийные Богини! — вскричала хрипло София Гартон, а потом прочистила горло и драматично заломила руки. — Помилуйте нас, грешных! С этой негодной девчонкой никакого покоя не будет!

— Я нашла его в переулке! — возмутилась Дейна. — Неужели мне надо было оставить его умирать?!

— А если бы им прикинулся Подменыш? Мы бы не успели тебя спасти!

— И не надо!

— Дейна! Как ты разговариваешь с бабушкой?!

— Да мужа ей надо хорошего, чтобы всю ее дурь выбил! Чтобы избивал, как… как… мужья твоих пациенток колотят!

— Мама, успокойтесь! — в спор вмешалась Лилиана. — Что вы такое говорите, послушайте себя со стороны!

— А тебе… тебя…

— Тихо! — прикрикнула храбрая целительница и взглянула оценивающе на Наоки. — Нет, это не Подкидыш. Они слишком живучие и крови у них нет. Вот что, Дейна, отмой камни от крови, госпоже Шер, которая сдает этот дом, не понравится такой сюрприз. Господин Серхио, охраняйте двери и окна от посторонних. Но сначала помогите перенести мальчика.

— А мне что делать? — угрюмо спросила старая ведьма София.

— Сдвиньте все занавески и не мешайте, — распорядилась Лилиана, не моргнув глазом.

***

Лечение продолжалось до ночи, а потом Дейне разрешили идти спать. Она к тому времени долго клевала носом, и сон в мягкой удобной постели стал для девочки избавлением. Самое лучшее — не думать про участь Наоки, не тревожиться и не плакать. Мать быстро поставит его на ноги, на то она и целительница. Но даже если что-то пойдет не так, Серхио поможет и подскажет.

Этим Дейна упорно успокаивала себя весь вечер и до той минуты, когда заснула. А потом, проснувшись утром, первым делом, прямо в ночной сорочке и босиком, побежала на кухню. Еще не полностью взошло солнце и за окном на серо-голубом небе ярко алела рассветная полоса. Мать сидела на кухне и пила травяной чай. Ее тонкая рука мелко дрожала, а под глазами залегли глубокие темные тени.

В углу стола лежали небрежно ссыпанные в кучу крепкие нитки, белые медицинские иглы с крупными ушками, пузырьки темного стекла и окровавленная корпия. Сердце испуганной девушки вновь заколотилось с неимоверной частотой.

— Мама, что случилось?! — воскликнула Дейна, едва наткнувшись блуждающим взглядом на следы лечения. — Где Наоки?

— Доброе утро, дочь, — устало поздоровалась целительница. — Твой мальчик ушел.

— Но он не мой… Стой, что значит, ушел?

— Я залатала ему руку и постелила на полу. Бабушка и Серхио разошлись по домам, а Наоки… ушел ночью.

— И не попрощался со мной…

У Дейны дрогнул голос, она села на стул и хотела заплакать. Но мать улыбнулась ей, подмигнула и сказала с теплотой:

— Не печалься, красавица моя! Мужчины бывают несознательными копушами. Особенно молодые.

— Но что с ним случилось? — продолжала недоумевать Дейна. — Он не рассказал?

Лилиана вздохнула и махнула свободной рукой:

— Его внешность рантеранца сыграла злую шутку. Сама понимаешь, раз идет война с рантеранцами…

— Ранили и бросили умирать! — взвизгнула оскорбленная до глубины души Дейна. — Гнусные поганцы!

Поставив пустую чашку на стол, мать всплеснула руками.

— Дейна, ты же юная дева! Веди себя пристойно!

— Я не хочу быть норденийкой! — заявила Дейна через минуту, после коротких злых размышлений. — Наш народец такой злой, что тошно!

— И ты тоже злая, — подытожила Лилиана. — Хватит ругаться и кричать. Или ты ведешь себя подобающе, или отправляешься жить к бабушке.

Дейна не ответила. В ее обеспокоенном сознании зрел план того, как найти Наоки. Зачем, казалось бы? Они все еще просто соседи друг для друга, но девушка впервые за последние годы и месяцы поняла, что окончательно и бесповоротно влюбилась в этого растрепанного смуглого, но бесконечно обаятельного и одаренного мальчишку.

Глава 12.2. Неслыханная дерзость

Следить за пекарней Дейне пришлось до конца осени.

Это было очень сложное время, когда необходимо и магию познавать, и запоминать усложнившиеся формулы, и варить зелья, и выполнять материнские поручения. А слежка за пекарней — как-нибудь мимоходом. Во время прогулки. В двухэтажном доме из красного кирпича целыми днями из трубы шел дым, а слуги богачей, желающих полакомиться свежим хлебом, выстраивались в огромные очереди. Значит, Наоки жил в пекарне, как и раньше? Иначе бы брат без него не справился?

Однажды в слякотный, дождливый и в целом отвратительный день, выслушав пару выговоров от наставников за свою лень, Дейна насилу отделалась от них и пошла в пекарню. У нее не было при себе денег, она не собиралась покупать хлеб или пирожные, но просто страстно желала увидеть Наоки.

И увидела.

Юноша сидел за вторым прилавком, пересчитывал деньги, и вид у него был довольно болезненный, изможденный. Улучив минутку, Дейна проскользнула через толпу, пытаясь не расталкивать людей.

— Эй, Наоки! — позвала она шепотом.

Из-за шума он не услышал, тогда девушка позвала чуть громче.

Наоки поднял лохматую голову, увидел Дейну и слабо улыбнулся.

— Добрый день, Дейна. Рад тебя видеть.

Подойдя ближе, она разглядела, что его предплечье забинтовано, и что правой рукой юноша двигает очень вяло и неуверенно.

— Матушка волнуется за тебя, — легко солгала Дейна, не желая признаваться, что волнуется на самом деле она сама. — Ты убежал, когда был так слаб! Зачем?

— Не хотел навлекать гнев городской стражи на вашу семью, — нехотя признался Наоки, чуть помолчав. — В столице дворяне относятся к рантеранцам терпимо и с пониманием. А в поганых городишках, вроде этого, чернь и стража пытаются нас убить.

— Но вы ведь приехали из столицы, спасаясь от преследования?

Наоки быстро взглянул на нее, осекся и резко сменил тему.

— Твоя матушка сказала — это ты меня спасла. Я очень благодарен тебе. Если бы не твоя помощь, истек бы кровью и сдох, как собака.

— Эй, Наоки! — внезапно раздался низкий и бархатный мужской голос — как раз в тот самый момент, когда Дейна хотела протянуть руку и погладить Наоки по плечу. — Ты занимаешься работой или разговорами?