Куропаткин. Судьба оболганного генерала - Андрей Гургенович Шаваев

и обороной позиций. Кавалерия упражнялась в примерных партизанских действиях и разведывательной службе. Люди рот приучались подниматься на гребни гор для будущей практики. Через полтора месяца усиленного труда обороняемая позиция северного авангарда, имея в тылу прекрасно разработанную колесную дорогу на Кульджу и хорошее обеспечение между собой, сделалась грозной и недоступной…».

Куропаткин работал неутомимо, не зная усталости, сна и отдыха, «по суткам не сходил с лошади и требовал того же от других» командиров.

Выстроив в горах неприступный укрепленный район, поставленная Военным министерством задача активно-оборонительной защиты Кульджи была наполовину выполнена, оставалось ждать наступления китайской армии, которое, впрочем, так и не состоялось: китайская военная разведка традиционно работала ничуть не хуже русской и уровень подготовленности российской армии, готовой к жесткому отпору, оценила по достоинству.

Военное давление и наглядная, убедительная демонстрация готовности России к войне возымели свое влияние – в августе 1880 года в Петербург для переговоров срочно прибывает уполномоченный пекинского правительства Цзэн Цзицзэ.

Военная часть внешнеполитической операции по оказанию давления на Китай завершилась успешно, российским дипломатам оставалось только последовательно ДОЖАТЬ упирающихся больше для вида, чем по существу вопроса китайских коллег.

После утомительных семимесячных переговоров 12 февраля 1881 года стороны подписали Русско-китайский договор, согласно которому «западная часть Илийского края присоединяется к России для поседения в оной жителей этого края, которые примут российское подданство…».

Кроме того, Китай обязывался уплатить российской стороне уже не ПЯТЬ, как по Ливадийскому договору, а ДЕВЯТЬ миллионов рублей для покрытия издержек, связанных с пребыванием русских войск в Кульдже.

Части Российской армии оставались в Западном Китае вплоть до подписания русскими и китайскими властями заключительного протокола о сдаче и приеме Илийского края, поэтому 1-й и 3-й батальоны Туркестанской бригады были выведены из Синьцзяна и возвратились из Кульджи в место постоянной дислокации в Ташкент только в 1883 году.

Вновь со Скобелевым

С началом и пусть не таким динамичным, но все же ПРОДВИЖЕНИЕМ российско-китайских переговоров в Петербурге в Главном штабе военного ведомства стало понятно, что силовая, военная фаза решения приграничного конфликта с Китаем себя ИСЧЕРПАЛА.

Армию смело можно было переориентировать на другие проблемы и поставить окончательную даже не точку, а жирный восклицательный знак в Средней Азии, где не решенной до конца оставалась острейшая проблема Закаспия. В Туркменском оазисе Ахал-теке вовсю хозяйничала так и не покоренная русскими стотысячная племенная группа независимых и воинственных текинцев.

По поводу сложившейся в Закаспии ситуации военный министр Милютин писал:

«Без занятия этой позиции Кавказ и Туркестан будут всегда разъединены, ибо оставшийся между ними промежуток уже и теперь является театром английских происков, в будущем может дать доступ английскому влиянию к берегам Каспийского моря».

1 марта 1880 года царь Александр II утвердил разработанные Главным штабом основания для плана экспедиции на Ахал-теке:

«Не отступать от раз принятого плана; не делать крайне опасного шага назад, который в глазах Европы и Азии был бы выражением нашей слабости, дал бы еще большую смелость нашим противникам и мог бы обойтись России еще несравненно дороже, чем военная экспедиция. Ограничить свои действия исключительно тем, что необходимо для прочного ограждения собственных пределов. Цель эта может быть достигнута нанесением решительного удара текинцам в Ахал-теке».

Завоевание Ахалтекинского оазиса император поручает лично генерал-лейтенанту М.Д. Скобелеву. С учетом неоднократных поражений русских войск, высочайше приказано максимально задействовать все возможные силы и средства, в том числе и запросить подкрепления из других, помимо Кавказского, военных округов.

Для участия в военных действиях в соседней Закаспийской области 17 октября 1880 года в Туркестанском военном округе в Петроалександровске на базе подразделений Аму-Дарьинского отдела ТуркВО приступили к формированию экспедиционного отряда численностью 884 человека в составе одной стрелковой и двух пехотных рот, двух казачьих сотен, горного артиллерийского и ракетного взводов. Кроме того, отряд сопровождали четыре проводника, 15 всадников и 153 погонщика верблюдов из местного населения.

Главный штаб также считал, что движение войскового отряда с Аму-Дарьи прикроет Хивинские владения от набегов туркменских вооруженных формирований. Отряду предстояло совершить формированный марш протяженностью 700 километров, из них более 500 – по каменистой и песчаной безводной пустыне. С целью придания отряду подвижности обоз приказали иметь исключительно вьючный, без телег и повозок. Кроме того, следовало провести и предоставить в распоряжение сосредоточенной в Туркмении войсковой группы Скобелева 900 верблюдов.

27 октября 1880 года в командование отрядом вступил срочно откомандированный из Кульджи полковник Куропаткин.

Две недели он посвятил уяснению задачи и особенностей оперативной обстановки по маршруту передвижения каравана, доукомплектованию отряда личным составом, вооружением, провиантом и водой. Куропаткин со знанием дела вникал в каждую мелочь, не оставляя без внимания, казалось бы, второстепенные, малозначимые детали: в пустыне любая промашка стоит жизни. Безусловно, важнейшую роль в подготовке многодневного похода через пустыню сыграл боевой опыт Куропаткина, полученный им во время участия в экспедиции французских войск в Сахару.

Все военнослужащие имели по комплекту патронов и снарядов, полное вещевое довольствие, на случай холодов подготовили тулупы и ватные халаты, подстилочную кошму.

12 ноября 1880 года, убедившись в полной завершенности подготовительных к длительному маршу мероприятий, Куропаткин отдал приказ на движение.

Именно тщательная предварительная работа в месте сосредоточения позволила отряду выполнить поставленную задачу в кратчайшие в тех условиях сроки и без потерь. По оценке участника похода подпоручика А.И. Камберга:

«Полковник Куропаткин совершил этот путь блестяще, благодаря только тому, что им все было заблаговременно предусмотрено и ни с какими случайностями не приходилось считаться…».

Для марша отряд был рассредоточен на два эшелона: в первом шли выполнявшие функции разведки и боевого охранения казаки, усиленные ракетным взводом; во втором – пехота и артиллерия. При угрозе соприкосновения с бандитскими группами построение боевого порядка менялось: в первом эшелоне шла пехотная рота, от головной колонны высылался авангард, а от авангарда – патрули для обнаружения противника с фронта и флангов. Затем двигалась артиллерия, в середине эшелона – рота, составлявшая главную охрану обоза, от нее высылались боковые патрули. В конце колонны следовала третья рота, выставлявшая арьергард. Казачьи сотни высылали дальние патрули или разъезды на расстояние до полукилометра от колонны основных сил.

Пехота большую часть пути передвигалась на верблюдах. При движении походная колонна отряда растягивалась на несколько километров. Шли днем и ночью, с небольшим привалами, преодолевая в среднем по 40 километров в сутки, по пути отрывали колодцы. При остановках на ночлег отряд становился в каре, внутри которого разбивались юрты и шатры, организовывалось боевое охранение, ружья ставились