Рубцов возвращается - Гавриил Александрович Хрущов-Сокольников

как ребенка, и она почувствовала, что ее куда-то быстро уносят. «Бандиты… похищение…» – мелькнуло у нее в остатке сознания, и она лишилась чувств.

В то время, как трое замаскированных уносили молодую девушку, четвертый, по-видимому, распоряжавшийся ими, подошел к оставшейся в карете Екатерине Михайловне бросил ей через окно большой пакет.

– Долг платежом красен, – проговорил он по-русски – если что понадобится, пришлю… Кричите везде, что украли бандиты, на меня не подумают…

– Казимир Яковлевич, Бога ради, не забудьте священника!.. Брак, это святое дело! – умоляющим голосом воскликнула достойная дама, пряча конверт под манто… Клюверс не слыхал ее, он уже бежал вслед за людьми, несшими его сокровище.

Достигнув виллы Амальфи, несущие остановились на секунду, пока Клюверс открывал входную дверь, ведущую в его зимний сад, и затем бережно внесли свою ношу в один из гротов сада и положили на великолепном восточном диване…

– Вот вам за труды, вот вам за молчание! – повелительно проговорил Клюверс, бросая в протянутые шапки замаскированных носильщиков по нескольку золотых… Те низко поклонились и задом выбрались из грота…

Оставшись один со своей жертвой, Клюверс бросился к дверям и осторожно, с осмотрительностью бывалого человека, запер их на замок и на большую задвижку… Потом осторожно снял плащ, укутывавший голову и члены молодой девушки, и в безумном восторге издали стал любоваться её красотой.

В эту секунду Ольга Дмитриевна очнулась, но сильная доза наркотического средства, принятого ею в конфетах, не давала ей прийти в полное сознание… Она с изумлением осмотрелась кругом. Дивная, невиданная еще ею обстановка волшебного гнездышка, устроенного миллионером, не испугала ее… Несчастной казалось, что она видит продолжение тех самых фантастических видений, которые начались еще в театре, в ушах её еще звучала музыка, ей было так легко, так хорошо… и вдруг что-то ужасное, противное, громадное, бросилось к ней, схватило и сжало ее в своих объятиях… Она узнавала его – это был её злой дух, её кошмар, Казимир Яковлевич Клюверс.

Ольга сделала страшное усилие, чтобы вырваться, но члены её были словно парализованы, страстные объятия негодяя сжимали ее сильнее и сильнее, она чувствовала его возбужденное свистящее дыхание, его бледные, холодные губы так и впились в её белую шею.

– Спасите, спасите! Ко мне, ко мне! – вырвалось у неё отчаянным, безнадежным криком, еще мгновение, и она погибла бы в неравной отчаянной борьбе… Клюверс торжествовал!..

– Назад! – вдруг раздался над самым его ухом громовой голос, и отброшенный какой-то могучей рукой, он упал на ковер.

Пред ним стоял Рубцов с револьвером в руке.

Глава XXIV

Пощечина

В первую минуту словно пораженный видением, Клюверс окаменел, но затем, забывая опасность, в опьянении бешенства, как дикий зверь бросился на Рубцова.

Тот спустил курок револьвера почти в упор, но судьба, видимо, щадила миллионера, – выстрела не последовало. Револьвер дал осечку.

Тогда началась неслыханная, ожесточенная борьба этих двух сильных людей, грудь с грудью, рука с рукой. Рубцов бросил револьвер и стиснул в своих железных объятиях Клюверса, но дикое бешенство удесятерило силы миллионера, – он чуть не повалил своего противника.

– А, вот как, – прохрипел Рубцов и, сделав гигантское усилие, приподнял Клюверса и с маху бросил его на пол.

– Теперь не вырвешься! – и нажал ему коленкой грудь. Но и на полу Клюверс не перестал сопротивляться. Его лицо исказилось судорогами, пена проступала у него на губах, он был ужасен, омерзителен в эту минуту, и Рубцов, только напрягая все силы, мог сдержать его на месте…

– Эй, вы! Люди! Люди! Сюда! Ко мне! – хрипел миллионер, но никто не шел на его зов. Управляющий виллой господин Бооль, он же Капустняк, проводивший тайным ходом своего атамана и друга в грот оранжереи, распорядился чтобы никого из прислуги не было поблизости, и отчаянные крики миллионера пропадали даром. Толстые своды грота ослабляли звук чрезвычайно, а до помещения прислуги, жившей в отдельном флигеле, было далеко.

Рубцов начинал чувствовать, что силы его слабеют, надо было, во что бы то ни стало, покончить с этим отчаянным положением.

– Ольга Дмитриевна, ради Бога, дайте мне вот эту салфетку, надо связать негодяя! – умоляющим голосом обратился он к молодой девушке, которая, очнувшись от охватившего ее опьянения наркозом, смотрела ни жива ни мертва, на перипетии этой ужасной борьбы. Звук знакомого, дорогого ей голоса, казалось, привел ее окончательно в себя.

– Ради Бога, скорей! скорей! Я изнемогаю! – настаивал Рубцов.

Тут только Ольга Дмитриевна поняла, чего от неё требуют. Она соскочила со своего места и подала своему защитнику одну из салфеток, лежавших на изящно сервированном столе, накрытом на два куверта. Развратный злодей хотел завершить свое торжество – роскошным ужином tete-a-tete.

Рубцов, получив неожиданную помощь, собрал последние силы. Быстро, ловко, как человек, привыкший к этому делу, он скрутил руки Клюверса с такой силой, что они мгновенно побагровели. Пойманный злодей уже не мог кричать от бешенства – он только хрипел и стонал.

– А теперь, Ольга Дмитриевна, нам надо бежать из этого вертепа, его клевреты могут поймать нас! Одевайтесь скорее, я вас выведу! – быстро заговорил Рубцов, когда увидел, что связанный Клюверс уже безопасен. – А я его пока подержу.

Ольга Дмитриевна с лихорадочной поспешностью надела, свое манто и шляпу.

– Стойте! Стойте! Куда вы? – вдруг закричал Клюверс, беспомощное состояние которого, казалось, успокоило его нервы. Он получил способность говорить. – Стойте, за кем вы идете?.. Стойте… я похитил вас из безумной страсти к вам, а это кто?.. Это бежавший каторжник, атаман разбойников, Руб.… Он не мог кончить, страшная пощечина, огласившая весь грот, прервала его речь. Он повалился как подкошенный.

– Злодей! Душегубец! Отравитель!.. Вот тебе мой подарок, – сверкнув глазами, воскликнул Рубцов и, схватив с накрытого стола скатерть, обвернул ею плотно голову миллионера, лишая его хоть на время возможности видеть и кричать.

Посуда, канделябры, хрусталь все упало на пол. Ольга в ужасе бросилась в другой конец грота.

– Скорей! Скорей за мной, сюда идут! Сюда идут! – торопил Рубцов и, схватив за руку молодую девушку, с силой притянул ее к себе и бросился в нишу, за громадным выступом искусственной скалы. Он прижал какую-то пружину и в ту же секунду весь этот выступ медленно повернулся на своей оси, и они оба очутились в полной темноте. Ольга вздрогнула от страха и еще плотнее прижалась к своему спасителю. Она начинала понимать, откуда так таинственно он явился к ней на помощь.

– Теперь осторожнее и тише, – шептал ей на ухо Рубцов, осторожно ведя ее вдоль коридора. За поворотом одного из углов, мелькнул