Их невинная любовница (ЛП) - Шелли Брэдли

Черт, он был таким большим и проникал с такой силой. Он наполнил ее так, что она не могла больше вдохнуть.

Все прежнее удовольствие рассеялось, и она вцепилась в Оливера, моля об облегчении, равновесии… о чем-то, что могло бы избавиться от агонии. Она впилась ногтями ему в плечи и попыталась сдержать слезы.

— Какого черта? — Оливер застыл над ней, его лицо исказилось в зарождающемся ужасе. — Скажи мне, что это было не то, что я думаю.

Жесткий тон его голоса развеял остатки приятного тумана. Она пошевелилась, изо всех сил пытаясь привыкнуть к ощущению, что он занимал все пространство внутри нее. Она старалась, чтобы его слова не задели ее.

— Нет, — приказал Оливер с отчаянием в голосе. — Не двигайся, черт возьми. Я не могу…

Тори ничего не могла с собой поделать. Он был слишком большим. Она чувствовала его слишком глубоко, но все же должна была каким-то образом приспособиться к его захватывающему дыханию обхвату. Она стиснула зубы. Слезы затуманили ее зрение, пока она извивалась под ним.

Его лицо напряглось. Он застонал, его бедра двигались, когда он входил снова и снова, как будто он не мог удержаться. Медленно боль прошла. Жар начал омывать ее. Покалывание вспыхнуло между ее ног, заставив ее ахнуть. Это происходило. Оливер был внутри нее. Ей не терпелось ощутить связь, как будто они были двумя людьми, ставшими одним целым.

Он уткнулся лицом ей в шею и ускорил темп, быстрее, быстрее. Минуту спустя он протяжно и тихо прорычал, а затем глубоко вошел в нее, его тело содрогнулось. Что-то теплое окутало ее внутренности.

Она перекатился на бок и посмотрел в потолок.

— Черт, — его грудь вздымалась. Он сжал зубы и провел ладонью по лицу. — Какого черта эта было?

Тори изо всех сил пыталась сделать глубокий вдох, чтобы не закричать ему в лицо от жгучей ярости. Она перевернулась на другой бок, жалея, что они не сняли одеяло, чтобы ей было чем прикрыться. Лучшее, что она могла сделать, это повернуться на бок, чтобы он мог видеть только ее задницу. Она подсчитала свои шансы броситься в ванную без того, чтобы он ее остановил.

— Я думаю, тебе следует уйти.

Всего несколько минут назад Тори чувствовала себя переполненной, но не ожидала, что почувствует себя такой опустошенной… такой использованной. На самом деле она не ожидала, что он вообще заметит ее девственность, не говоря уже о том, чтобы разозлиться на то, что она все еще обладала ею.

— На моем члене кровь. Не хочешь объяснить? — его слова сочились льдом.

Она почувствовала, как он шевельнулся, кровать под ней сдвинулась. Она села, ее ноги касались пола. Тори осторожно держалась спиной к нему, потому что сейчас чувствовала себя слишком голой. Почему-то она не представляла, что занятия любовью между ними закончатся таким образом.

Но это не было занятием любовью. Просто секс.

Она не была глупой. Она знала, что в первый раз будет болезненным, но Оливер подготовил ее, и проникновение должно было пройти легко. Это могло бы быть невероятно. Они оба должны были быть довольны. Она должна сейчас лежать в его объятиях, чувствуя себя обожаемой. Вместо этого она была холодной, голой и одинокой.

— Я сказала тебе уходить.

— Я никуда не пойду, пока не получу объяснений. — Он вскочил на ноги, его руки устроились на мускулистых бедрах. — Тори, скажи мне, что ты не была девственницей.

Она встала и направилась в ванную, где висел халат. Она не разговаривала с ним, особенно когда была голой. Что-то между ними пошло не так. Пока не разберется, она будет в одежде и не разденется для мужчины еще очень долго.

Боль пульсировала в ее бедрах. Влага капала из ее лона. Боже…

Она развернулась, чтобы бросить на него обвиняющий взгляд, полный ужаса, угрожающего взять верх.

— Ты не использовал презерватив. Черт тебя подери.

Тори не могла оставаться голой рядом с ним и не развалиться. Она пересекла комнату, направляясь к ванной.

Он поймал ее, прежде чем она успела убежать, схватив ее за локоть.

— Я не соображал, но потом подумал, что, поскольку у тебя есть жених, противозачаточные не будут проблемой, Торранс. Я полагал, что у меня была обоюдно приятная встреча с опытной женщиной. Разве это не то, во что ты хотела, чтобы я поверил?

Он обвинял ее в чем-то, но она не могла понять в чем.

— Я только хотела провести ночь, чтобы оставить с собой несколько хороших воспоминаний, прежде чем я уеду утром. И ты хочешь, чтобы я сказала, что я не была девственницей. Никто из нас не получил того, что хотел.

— Никуда ты сейчас не пойдешь, — он резко отпустил ее локоть, как будто не мог выдержать прикосновения к ней. Выражение полнейшего презрения на его лице заставило ее похолодеть. — Я должен был предвидеть эту уловку. Ты очень хороша. Скажи мне кое-что. Сколько времени тебе понадобилось, чтобы организовать эту аферу? Кто был первоначальной целью?

— Аферу? Цель? — как она могла стоять здесь с ним, дрожа от гнева, сокрушенная такой болью, когда за несколько мгновений до этого она дрожала от удовольствия под его ртом? Резкая перемена казалась сюрреалистичной. Она была ближе с Оливером, чем с кем-либо в своей жизни, и теперь он был незнакомцем.

— Да, цель твоей аферы. Вот кто мы для тебя, не так ли? Или, возможно, ты предпочитаешь словесное обозначение. Как мошенники называют своих жертв?

С тем же успехом он мог бы дать ей пощечину.

— Аферистка?

— Золотоискательница, в твоем случае. Так скажи мне, если бы я не прервал тебя и Каллума в отеле, разве он был бы тем, кто шатался от мысли, что он мог обрюхатил лживую маленькую девственницу?

О, она закончила с ним. Тори стиснула зубы. Ей следовало послушать сестру, зятя. Оливер Тарстон-Хьюз был раненым зверем и не хотел лечиться. В глубине души она это знала. Она просто не прислушалась к инстинкту, который подсказывал ей, что он может наброситься, как хищник, и разорвать ее на части.

— Убирайся, — она отвернулась и побежала в ванную, захлопнув дверь и заперев ее трясущимися пальцами. Слезы катились по ее лицу.

— Я не уйду пока мы не проясним кое-что, — Оливер прокричал в дверь между ними. — Хорошенько подумай получится ли у тебя манипулировать мной с помощью ребенка.

— Я не Ясмин, — прокричала она в ответ.

Она знала его историю. К сожалению, как и весь мир. Измены Ясмин и тот факт, что она манипулировала им с помощью беременностей, которые она позже