Реквием - Александра Маринина

– Он уже встал, и скоро к нему придут люди. Мы сами тут приберем, а ты позвони вечерком, – ответил Зотов и отключил связь.

Лера чуть не плакала от досады. Ну надо же, как глупо все получилось! А ей так хотелось быть у Игоря утром. Она любила эти минуты, вкладывала в них все свои надежды и каждый раз ждала, что случится чудо, примерно так же, как ждала чуда каждый раз, когда Игорь приводил гостей. В ее представлении чудо выглядело следующим образом: Игорь просыпается и видит рядом с собой опухшую и помятую от водки и бурной ночи девицу с растрепанными волосами и нечищенными зубами. Накинув халат, он выходит из спальни. Кругом чистота и идеальный порядок, воздух свежий, из кухни доносится запах свежесваренного кофе. И Лера, красивая, причесанная и накрашенная, источающая тонкий запах хороших духов, улыбающаяся и нежная. И он понимает, каким дураком был, что постоянно пренебрегал ею ради каких-то сомнительных девок. Он тут же пинками выгоняет свою случайную подружку, подхватывает Леру на руки и несет в спальню, а потом делает ей предложение… Сказка иногда воплощалась в жизнь, но как-то убого и однобоко. Игорь выходил из спальни, при взгляде на свежую юную девушку глаза его начинали плотоядно поблескивать, и тогда он чуть ли не силком запихивал свою партнершу в душ со словами: «Жди меня, я сейчас к тебе приду» и набрасывался на Леру, как правило, не снимая халата и не давая ей раздеться. Просто задирал ей юбку и, обдавая запахом перегара, заваливал на ближайшую горизонтальную поверхность, будь то стол, пол или диван. Все заканчивалось очень быстро, после чего Игорь запахивал халат, быстро произносил дежурное «Киска, ты прелесть» и бежал в ванную. Это было мерзко и унизительно, но Лера радовалась и этому и терпеливо ждала того дня, когда все случится именно так, как ей мечтается. Терпение и еще раз терпение, говорила она себе. Ведь с Игорем все начиналось, когда у нее вообще не было никаких шансов, но она закусила губы и ждала и дождалась-таки своего счастья. И сейчас дождется. Жаль только, что не в этот раз. И все из-за зачета какого-то дурацкого!

Она медленно побрела в гардероб за шубкой. Одеваясь перед большим, во весь рост, зеркалом, Лера придирчиво оглядела себя. Стройная, с высокой грудью и длинными ногами, с красивыми каштановыми вьющимися волосами, она, бесспорно, выглядела прекрасно. Ну что Игорю еще нужно? Ну почему он такой… Нет, решительно одернула она себя, он лучше всех. Он замечательный. Он самый красивый, самый талантливый и самый любимый. Надо только уметь ждать, и все получится.

Застегнув шубку, девушка вышла на улицу. Зимнее солнце сияло по-летнему ослепительно, и Лера тут же достала из сумки и надела темные очки – она берегла глаза и боялась преждевременных морщинок. В анатомичку она пойдет попозже, вечером. Днем там идут занятия, а по вечерам занимаются все, кому нужно. Домой возвращаться не хотелось, ненавистный дед сегодня выходной, к Игорю ехать нельзя, друзей, к которым можно забежать на чашку кофе, у нее нет. Не задавшийся с самого утра день оказался разбитым и каким-то несуразным. Не в кино же ей идти! И не в музей.

Она не спеша шла по Комсомольскому проспекту, разглядывая витрины и вывески и прикидывая, как бы убить время. Внимание ее Привлекла надпись «Салон красоты», и Лера решительно толкнула входную дверь. Конечно, в хороших салонах все по предварительной записи, но вдруг клиент не пришел и у кого-то из мастеров освободилось «окно». Ей было совершенно все равно, куда идти – на прическу, маникюр, массаж или косметику. Где будет свободно – туда и пойдет.

Свободным оказалось место в косметическом кабинете, две девушки занимались клиентками, третья пила кофе рядом со стойкой администратора и читала свежий номер «Космополитена». Она попыталась сделать вид, что не видит Леру и не слышит ее вопроса, однако под суровым взглядом администратора нехотя поднялась со стула.

– Пойдемте.

Через несколько минут Лера, раздетая по пояс, уже лежала на высоком массажном столе, накрытая толстым махровым полотенцем. Справа и слева от нее на таких же столах, отгороженных друг от друга ширмами, возлежали дамочки с косметическими масками на лицах. Дамы в масках молчали, зато довольно громко звучало радио, а девушки-косметологи вовсю щебетали, перемывая косточки всем московским знаменитостям. Лера закрыла глаза и предоставила свое лицо в полное распоряжение Наташи – любительницы «Космополитена».

– Так, значит, снимаем макияж, делаем массаж, витаминную масочку, потом увлажняющую, потом свежий макияж. Что-нибудь еще? – спросила Наташа.

– Как хотите, – пробормотала Лера, почти не разжимая губ. – Сделайте еще что-нибудь, если время будет.

На нее внезапно навалилась усталость, накануне она легла поздно, вскочила чуть свет, перенервничала с этим зачетом, расстроилась из-за того, что не попала к Игорю. Ей смертельно захотелось просто полежать, ни о чем не думая, и, если удастся, подремать.

Наташины руки ловко порхали вокруг лица, снимая макияж мягкими губками, смоченными лосьоном, и Лера расслабилась. Через короткое время она почувствовала, что погружается в приятную дремоту, сквозь которую до нее доносятся словно приглушенные голоса. Она даже начала смотреть какой-то смутный сон, когда услышала голос Игоря. Нет, он, конечно, не вошел сюда, в салон красоты. Голос его звучал по радио. Лера мгновенно очнулась. Девушки-косметологи тут же переключили беседу на то, что слышали.

– Ой, Вильданов! – замурлыкала одна из них. – Обожаю! В последний раз была на его концерте – чуть не умерла от восторга.

– А он в жизни такой же красивенький, как по телику? – поинтересовалась другая.

– Да ты что! – возмутилась первая. – Он в жизни еще лучше. От него такая волна идет… Ты не представляешь! Вот кому дала бы бесплатно.

– А он что, не берет? – насмешливо спросила Наташа.

– Берет, говорят, и еще как. Кстати, у меня на днях клиентка была, так она рассказывала, что ее подруга была у Игоря дома. Ночевала у него. Я спрашиваю, подруга красивая? А она и говорит, что, мол, страшная, как смертный грех. Так что Вильданов не очень-то разборчив.

Лера мысленно улыбнулась. Значит, она права, девки Игоря слова доброго не стоят, и дело вовсе не в ее ревнивом взгляде, тут уж оценка объективная.

– А что еще твоя клиентка рассказывала? – снова спросила Наташа. – Как у него дома, какая квартира, какой он в постели?

– Ее подруга была в полном восторге. Такой, говорит, простой, без претензий, поржать любит, анекдоты похабные рассказывает. А в постели не очень…

– Ну да, – подала голос другая девушка, – какой в жизни, такой и в постели. Простенький.

– Да ладно тебе, вечно ты ехидничаешь! – возмутилась первая, и Лера ощутила что-то вроде благодарности к этой невидимой ей девушке, которая пыталась хоть как-то защитить Игоря. – Совершенства не бывает, даже на солнце есть пятна. Зато как он поет! Ты не поверишь, я всегда рыдаю, когда слушаю «Реквием». Песня обалденная, и поет он ее просто невероятно.

– А я слышала, что у него домработница есть. Она работает бесплатно, только за то, что он ее иногда трахает, – сказала Наташа. – Твоя клиентка ничего не говорила об этом?

– Говорила. Представляешь, как классно? Где бы мне мужичка найти, который делал бы всю работу по дому, а я бы ему изредка давала в виде большого одолжения.

Девушки дружно расхохотались. Лера готова была провалиться сквозь землю. Это же о ней они говорят! О ней. Домработница, которую Игорь иногда в виде поощрения позволяет себе приласкать. Но это же неправда! Неправда! Она не домработница, она подруга, настоящая подруга, возлюбленная, давняя, и когда Игорь ее ласкает, он не одолжение ей делает, он просто понимает в эти минуты, что она лучше всех и что ему никто, кроме нее, не нужен. Это все девки его слухи распускают. Мерзавки! Злятся, что Игорь не держит их около себя дольше недели, а она, Лера, с ним уже не один год, вот и сплетничают злобно.

– Слушай, – снова послышался голос Наташи, – а эта домработница у Вильданова – какая она? Молодая, старая?

– Да соплюшка какая-то, чуть ли не школьница, – пренебрежительно ответила самая осведомленная. – Страшненькая, маленькая, глупенькая, из этих фанаток, которые готовы пуговицу от пиджака своего кумира оторвать и носить в потном кулачке. За счастье почитает, что ее вообще в дом впускают. Моя клиентка говорила, что она в рот Игорю заглядывает, приказаний ждет.

– Надо же так унижаться, – вздохнула Наташа, – неужели самой не противно?

– А может, она не понимает, – возразила та, которая была настроена наиболее скептически и называла Игоря «простеньким». – Ты же говоришь, она маленькая совсем.

– Ну конечно, не понимает она! Как в постель ложиться, так все понимает, – категорично заявила Наташа. – Нет, девчонки, все она понимает. Просто есть такая порода людей, которым надо было с самого начала рождаться не людьми, а собаками. Для них быть абсолютно преданными, любить хозяина, каким бы он ни был, и заглядывать ему в глаза – это смысл жизни. Они по-другому жить не могут и не хотят. Видно, эта девочка как раз из таких. Между прочим, из них самые лучшие жены получаются. Мужики – они же создания примитивные и недалекие, они лучше всего себя чувствуют рядом с той бабой, которая ему в рот смотрит и каждое слово ловит, и никогда не критикует, и терпит все его выходки. Он ей, конечно, изменяет направо и налево, но никогда не бросит. Никогда, помяните мое слово. Вот увидите, Вильданов ваш еще женится на этой своей домработнице.