Хозяйка Священной Колыбели - Настя Любимка

груди тревога нарастала с каждой вехой. Почему, точно зная, что и я, и Рудик себя контролируем, нас не отпускают свободно гулять по дому? Почему не дают узнать о том, кто приехал?

Последнее тревожило еще и потому, что внешний вид герцогини, да и ее аромат изменились. Она уставала. Сильно. И явно отдыхала меньше, чем следовало. С чем это связано? Неужели прибывшие так же больны, как мои подчиненные, что проходят лечение в гостевом крыле дома?

Пока я размышлял, Его светлость вспомнил, что у него в распоряжении не один волк, а два. Я замер на месте, позволяя Илиасу улечься на мне так, как ему удобно. Несмотря на то, что ребенок активно ползал, он все еще неумело контролировал свое тело, уверенными его движения не были. Что, впрочем, не отменяло его желания пытаться встать, а еще лучше – залезть куда-нибудь наверх. Например, на мою спину…

– Когда уже Рудик человеком станет? – спросил Урбен.

Спасибо памяти Рудика – я знал всех воспитанников герцогини не только по именам, но и в лицо. И даже если захочу, уже не забуду.

– Когда придет время, – няня Его светлости была невозмутима и спокойна. – Осторожнее. Видишь, ему не нравится.

Паренек в это время пытался удержать Рудика, но мальцу хотелось бегать. Энергии в нем было много, и она требовала выхода. Волчонок извивался, желая вырваться.

Я навострил уши, надеясь, что они начнут обсуждать что-то еще. Но меня отвлек Илиас, который все-таки упал с меня. Не ударился, я смягчил падение, но вот недовольство ребенка смягчить не получилось. Вряд ли Его светлость испугался, скорее, просто возмутился тому, что не может покататься на мне без помощи взрослых, которые обычно придерживали его на моей спине.

Пока я успокаивал Илиаса, беседа госпожи Интены и детей прекратилась. Дети-то, понятно, вокруг волчонка собрались и переговаривались, обсуждая его облик, возможности, но меня-то интересовала обстановка в доме. Впрочем, может, и детей не допускали к гостям?

– Идемте, Ваша светлость.

Продолжающего капризничать Илиаса у меня забрали. Ребенок не сопротивлялся.

– Вам уже спать пора, вон как глазки трете… А позже мы еще придем к Его светлости и Рудику.

Я вздохнул, понимая, что на этом сбор информации окончен. Потому что из бесильни уйдет не только Его светлость, но и нас выкинет. Точнее, марево перенесет меня и Рудика. А вот куда – вопрос. Либо в комнату, где мы обитали последний вехим, либо на улицу. Время как раз подходило к прогулке. А Рудику пока еще было тяжело отдаваться звериным инстинктам и застенчивость в нем преобладала.

Удивительно для того, кто, считай, всю жизнь прожил на улице. И все же…

Я все задавался вопросом, чья кровь в нем течет. Белоснежный волк… Масть многое определяла. Я имел черный окрас, причем вне зависимости от того, какой облик принимал. Это было обусловлено моим родом и степенью магического дара. Из метаморфов всегда самым сильным был род Аригальерских. В нашем королевстве. Однако…

Когда-то давно королевство Русиар тоже обладало сильным родом метаморфов, ныне не существующим. И если верить записям прошлых ходов – масть тех метаморфов как раз имела схожие черты. Их называли серебряными или ледяными… Однако в описании внешности человеческого облика имелись расхождения с внешностью Рудика. Если верить архивным записям, тот род имел пепельные волосы, а Рудик хоть и был светловолосым, но недостаточно, чтобы приписать его к блондинам. И тем более к обладателям пепельной шевелюры.

Впрочем, обретение дара может изменить облик. Все станет понятнее, когда Рудик вернется в человеческую форму. И если я прав, и он представитель того, ушедшего рода…

Додумать не успел, в бесильню штормовым ветром ворвалась герцогиня. И если ее лицо не передавало и капли эмоций, то нутром я чуял – она невероятно зла.

– Дети! – громко позвала она. – В вышибалу поиграем?

Няня Его светлости, так и не успевшая уйти, нахмурилась, оглядев хозяйку, и покачала головой. Поудобнее перехватила Илиаса и сменила направление: вместо двери пошла к шалашу.

Что за вышибала такой?

Ответ я получил спустя несколько минут. А спустя еще минут десять сам принял участие в игре. Невозможно сопротивляться той лавине эмоций, какая исходила от детей, невозможно оставаться в стороне, когда даже Рудик скачет между Власеном и Ее милостью, уворачиваясь от мяча…

В какой момент я остался единственным между герцогиней и мальчишкой – не знаю, но азарт, охвативший меня, только набирал обороты. Я не собирался сдаваться.

– Хозяйка! У вас получится!

– Власен, кидай!

Дети весело кричали, подбадривая вышибал.

– Тя-тяв! Рруа-рав! – тоненько вторил им Рудик, нетерпеливо переступая с лапы на лапу.

Ему тоже приходилось наблюдать, хотя он точно был не против поиграть еще. Но, увы, уже выбыл.

– Вы, Ваша светлость, слишком ловки, – спустя еще минут пять выдохнула герцогиня, остановившись и утирая пот со лба. – Вот он – наш победитель!

И рассмеялась. Ее смех подхватили остальные, а я перевел дух: Ее светлости стало легче, она успокоилась, и злостью от нее больше не веяло.

– Интена, что там моя козявочка делает?

– Только заснул, Хозяйка.

– Вот как! Неси-ка ты его в детскую. Детвора еще пошумит в бесильне. А я на новый раунд – к принцу. Чтоб ему икалось!

Все это было сказано шепотом, герцогиня стояла близко к Интене, но мой слух уловил каждое слово! И пусть слово «раунд» для меня было новым, но его суть я уловил. Однако… Принц?!

Глава одиннадцатая

Анастейзи

К больным, вроде как, принято относиться с терпением, пониманием и… терпением. Однако и больные бывают разные. Вон, например, послы. Плохо мужикам. Зело плохо. Уверена, так они себя даже в самые темные времена не чувствовали, даже при сильных ранениях, во время полевых скитаний и прямом бое. А они наверняка не просто лютики-ромашки собирали и крови нюхнуть успели. Эти послы явно обладали навыками разведчиков и соответствующие задачи имели. Но ни писка, ни каприза, ни требований о повышенном внимании к своим персонам. Хотя все как один – аристократы (маги же) и не последние люди королевства.

А ведь у них атрофированы мышцы, им физически больно двигаться, но приходится заставлять себя упражнения делать, стискивать зубы и пытаться вставать, поворачиваться, ходить и даже жевать… Опять же голос восстанавливать…

И с внутренними органами у них не все гладко. У кого-то сердце задето, у кого-то легкие, кому-то вон с печенью не свезло – дрянь магическая свое дело знала. До полного восстановления там еще долго кастрюлями жидкие каши есть да травяные настои