Золотой удар - Валерий Георгиевич Шарапов

Начальник главка требовал ежедневного доклада, Корнев что-то рапортовал, потом глотал таблетки и на чем свет костерил Зверева. Время шло, но все вдруг как-то застопорилось. Хороший старт сменился довольно долгим простоем. Веня бегал то в лабораторию, то в морг, изучал результаты экспертизы и вещдоки, от которых, за редким исключением, было мало толку. Щукин, Абашев, Евсеев и Горохов опрашивали соседей убитого Карпова, носили на экспертизу окурки, осколки стекла и прочие предметы, найденные на месте преступления, в надежде на то, что они помогут обнаружить хоть какую-нибудь ниточку и укажут на хоть какой-нибудь след, способный вывести на убийцу Карпова и на банду Бубона. Но дело встало, и все буквально ждали чего-то, что сдвинет дело с мертвой точки.

Карпов жил один, это избавило Веню и его помощников от необходимости опроса родственников. Также не пришлось опрашивать коллег, так как Карпов уже полгода числился безработным. Все это уменьшало объем работы, но и не приносило желаемые плоды в расследовании убийства очередного предполагаемого члена таинственной банды. Так прошла неделя, а новые сведения о Бубоне и его банде так и не появились.

Особенно несладко приходилось Волгиной. Ей трижды звонили из Москвы, задавали вопросы, подкидывали новые распоряжения и требовали результатов в ведении следствия. Но результатов не было, и Мария, судя по всему, была на грани нервного срыва. Она, как понял Веня, уже давно жалела о том, что ее нелестные слова в адрес Зверева заставили лучшего сыщика Псковского управления милиции встать в позу и самым бессовестным образом самоустраниться от расследования. Веня в душе был рад, что Зверев сумел утереть нос этой столичной фифе, хотя радоваться тому, что дело застопорилось, было, конечно, глупо.

С того самого дня, когда он ушел ночью из дома, они с Катей так и не разговаривали. Жена больше не доставала его расспросами, завтрак и обед, когда он приходил домой, подавала своевременно, но всякий раз, укладываясь в постель, отворачивалась лицом к стене. Веня тоже постоянно молчал, часто выходил на улицу курить, а позавтракав, так же молча уходил на работу.

Сегодняшний день мало чем отличался от двух предыдущих. Несмотря на усталость и то, что этой ночью он плохо спал, Веня проснулся ни свет ни заря, не дождавшись трелей будильника. Съев остывшую яичницу с переваренными и слипшимися рожка́ми, Веня кивнул жене и вышел из дома. До начала рабочего дня времени было еще много, поэтому он решил не пользоваться общественным транспортом, а пройтись пешком. По дороге он пусть и не без труда, но все-таки сумел выкинуть из головы дурные мысли и полностью переключиться на рабочий лад. Когда Веня вошел в кабинет оперативного отдела, его уже поджидали Щукин с Гороховым и Волгина.

– Звереву звонил? – как-то даже обреченно поинтересовалась Мария.

– Трубку не берет, – отмахнулся Веня.

– Наверное, куролесит с очередной цыпочкой и пьет шампанское с нарзаном, – усмехнулся Шура Горохов.

Веня зыркнул на Шурку и холодно сказал:

– Если и так, то он как никто другой этого заслужил!

– А я что? Да я вообще… да я разве… – Горохов осекся, так и не договорив.

– Позвони ему еще раз. Вдруг он все-таки не уехал, – потребовала Мария.

Веня набрал домашний номер телефона Зверя, длинные гудки были ему ответом.

– Нет его дома. Хотите, сами звоните. Номер телефона вам известен.

– Сомневаюсь, что он станет меня слушать. Ладно, мне работать нужно. – Мария поправила прическу и вышла из кабинета.

Веня вздохнул с облегчением, затем, сдвинув брови, властно посмотрел на Щукина с Гороховым.

– Ну, чего сидите? Шурка, докладывай!

– Да нечего докладывать. – Шура беспомощно развел руками.

– Тогда дуй в прокуратуру, я туда вчера звонил и все согласовал. Перерой весь их архив, но найди мне что-нибудь про Гвоздя. Мы знаем, что он сидел, нужно выяснить, сидит ли сейчас. Если Вавилов на свободе, сдается мне, что и его тело мы вскоре обнаружим с проломленной головой. Давай, одна нога здесь, другая там.

– Уже иду, – промямлил Шура обреченно. – Я вообще-то после дежурства…

– Иди! Не выводи меня! Найдешь мне материалы по Гвоздю, пойдешь отсыпаться.

Когда Шура вышел, Щукин, видя озабоченное лицо Вени, спросил:

– Не знаешь, что делать?

Веня, испытывая опустошение, выдохнул:

– Точно!

– Да уж… без Зверя как-то… – Щукин хмыкнул, – пусто, что ли.

– И не говори.

Веня на мгновение задумался, и тут его словно осенило.

– Слушай-ка, Андреич, ты ведь у нас, кажется, боксом одно время занимался?

– Было дело. Даже разряд имел, еще до войны. А потом руку сломал, и все… Сложный был перелом, со смещением, с тех пор спорт пришлось оставить, я тогда как раз в угро устроился…

– Да погоди ты, Константин Андреич, – перебил Веня. – Давай порассуждаем: у нас два трупа, обе жертвы в молодости были приятелями и были убиты одним и тем же способом: четко поставленным ударом в висок. Предположительно убийца – левша. Что нам это дает?

Щукин усмехнулся в усы.

– Думаешь, наш убийца боксер?

– А почему бы и нет?

– Знаешь, а ведь я тоже об этом думал…

– Тогда пошли в твой спортклуб. Где ты там у нас в свое время тренировался?

– В «Соколе»!

– У тебя ведь наверняка остались друзья или знакомые из числа тех, кто на ринге кулаками махал. Подумай, с кем бы нам таким встретиться и выспросить про нашего левшу.

Щукин поднялся со стула.

– Мысль хорошая, только те, с кем я тренировался, уже старички, а уж про тренеров и говорить не стоит. Сам же понимаешь, но попытать счастья можно. Я тренировался у Кедрина Ивана Ивановича. Он всех лучших боксеров в нашей области знает. Большинство из них его ученики. Правда, ему, по моим подсчетам, уже под семьдесят, так что он уже наверняка не тренирует, но в «Соколе» могут знать его адрес, так что можем прокатиться. Ну а не узнаем про Кедрина, так хоть местных поспрашиваем.

Веня оживился и накинул плащ.

– Так чего тянуть? Поехали…

* * *

До дворца физкультуры и спорта «Сокол» они добирались на автобусе. На входе бодренькая старушка-вахтерша поинтересовалась, кто они и для чего пришли.

– Милиция? – удивилась пожилая женщина, разглядывая предъявленное Веней удостоверение. – Случилось, что ль, чего или вы в секцию какую решили записаться?

– Мы разыскиваем Ивана Ивановича Кедрина, – пояснил Щукин.

– Это тренера, что ли? Боксера?

– Его самого, не знаете, как найти?

– Так вот он, собственной персоной. – Вахтерша указала на один из висевших на стене портретов. – Только он у нас уж года четыре как не работает. На пенсию, стало быть, ушел.

– А адрес его можете подсказать? – подключился к разговору