Лишний маг (СИ) - "Cyberdawn"

— А поговорить никак? — уточнил я, наблюдая, как драугр отмахнулся от Анаса, оттолкнув его.

Ну, в принципе — может, судя по энергокартине. А отпихнулся… Ну если бы мертвечина на мне чуть ли не чечётку плясала, с жестами сомнительной приличности, я бы тоже отпихиваться стал.

— Я страж покоя. Нам не о чем говорить, — начал извлекать из кожанной обвязки булаву драугр.

Ну… вот и поговорили. Думал я сферу натравить, но решил — а ну нафиг. Хоть поближе рассмотрю. И рубанул по шее нежити астральным клинком. А он прочный, паразит такой! То есть, башка оттяпалась, но не от клинка-импульса и сразу. Нежить впечатало в стену в полной комплектности, ну и чтоб оттяпать башку, пришлось именно давить. И оттяпалась, тончайшая вязь даэдрика нарушилась, тело ссыпалось на пол, как и башка. Но вот башка стала какие-то гадости говорить, на драконьем и в мой адрес. Не договорила, сдохла, но искажения по округе пошли. И да, точно камень. Причём от криков… нарушается структура Нирна и ближайших планов, понял я. Восстанавливается почти мгновенно, но отчётливые повреждения… А вот повреждения чего — точно и не скажешь. Надо разбираться.

— Недоговороспособен, — поставил я веский диагноз дохлому драугру. — А Говнорак этот?

— Там сложно, придурошный Валдар вклинился в чары и энергообмен. Увидишь, Рарил. Пока спит, но структурно он очень похож на драугра, так что справимся, думаю, — протянул Анас.

— Но лучше не будем будить, если выйдет, — отметил я. — Я тут почувствовал… Ну, в общем — давай к этой стене слов. Смотреть надо. На драугров время не тратим. Один вопрос, а нет — так в пепел.

— Хммм… Ну в общем, ладно, согласен, — не проявил некросолидарность Анас.

На пути в подземный зал была ещё пара драугров и несколько десятков скелетов. Скелетов сфера перемолола на муку, атаковали с ходу. Драугров прибивали как выйдет — на просьбы «пропусти» и «нам только посмотреть» пытались драться и ругаться. И — окончательно упокоились, ибо нехрен. Через часок, в общем, дотопали. Здоровенный зал, с саркофагом, колоннами, несколькими драуграми у входа — но они на нас не отреагировали, дрыхли. Завязаны они были на центральный саркофаг, в котором, видно, Говнорак и тусовался. Куча странностей, но я на них пока не обращал внимания, потопав к стене слов в конце зала. И, первое, что бросалось в магическое зрение… Этот драконий язык — именно «драконий». И письменность, как ни смешно — тоже. То есть, клинопись когтем, а не буквы, по сути. Этакие разрезы и проколы, в разных сочетаниях и под разными углами. И эти разрезы были и в магии, и в энергосоставляющей, то есть прорезы энергетических планов. А вот прорезы куда и как…

— Рарил… — подал голос мертвечина.

— Погоди, Анас. Я смотрю и пытаюсь понять. Не отвлекай меня, будь любезен. Если только Говнорак не поднимется.

— Хорошо, — прошелестел некрохрыч согласно.

Что и неудивительно — ему тоже интересно было. А я вглядывался в рубленые раны, их границы, стараясь разглядеть и понять.

12. Домашние дела

Вглядывался я, шевелил мистическими потоками энергии и старался понять. В итоге, похоже, в очередной раз переконфигурировал своё «видеть магию и всё, что увидится», потому что «резкость восприятия» на момент окончания научно-исследовательского пыринья была явно выше чем до него. Ну да и хрен с ним, главное — я понял несколько концептуальных вещей. Наблюдал их натурно, так сказать.

— Итак, дорогой дух предков Анас Фир, мы живём в искусственном Мире… — пафосно начал я.

— Рарил, если это результат часа пыринья в эти закорючки, — ядовито шелестел некрохрыч, — то звание Адмирала, а то и Генералиссимуса «Всё ясно» — за тобой.

— Тонко, — оценил я. — Ну да, и так понятно, что в искусственном. Просто тут, на границе разрывов, видно из чего он состоит, ну и вообще ряд моментов наблюдаются.

— А подробности? — навострил некроуши Анас.

И стал я выдавать подробности. Дело в том, что весь Нирн, вот вообще весь и полностью, был сплетён из микроскопической вязи даэдрика. То есть, была энергия — обливионщина, эфир Эфириуса, как угодно назвать можно. И вот эта энергия вела себя, как прописано в «инструкциях» заклинания. И, ведя себя подобным образом, являлась составляющей частью камней, деревьев, живых существ, ну и всякое такое. То есть разница между Нирном и каким-нибудь телепортационным планом в жёсткости и прописанности условий «системообразующего даэдраического кода». Про Нирн НАПИСАНО, что он материален, и он поэтому материален.

— Погоди, что-то я… Да, у тебя в воспоминаниях про твой безумный Мир есть какие-то обрывки. Вроде эту вашу, Динамитную Премию даже давали, кто-то там доказал, что информационная составляющая микромира одна из его основ… что-то такое. Ни даэдра не помнишь, бестолочь! — махнул на меня протоплазмой надутый Анас.

— Очень даже толочь, — отпарировал я. — Но да, не помню. В общем, в данном конкретном случае — мы установили, что Нирн, как и близлежащие и доступные Планы, основаны на даэдрике. Очевидно — как раз при «Создании Эфириуса» Аэдрами. Вот я над ними потешаюсь, а головастые тварюки, аж страшно, — оценил я объём кропотливой магической работы.

Причём, даже если было массовое тиражирование «блоков кода» — всё равно работы звиздец сколько, согласованной, сопряжённой и всякое такое. В общем — только признать умищи палатища и трудоголизма вагонища остаётся.

— А крики эти… ты знаешь, просто иной «язык» взаимодействия с энергией, похоже. Не наш даэдрик, а другой. И энергия откликается, но действует…

— По другим правилам, разрушая даэдраическую основу.

— Ну да, вроде того, — признал я. — В общем-то, по нашим целям, ну кроме некоторого наглядного понимания и уверенности, «как всё устроено», ничего толкового… Ну, кроме зоркости, разве что. Можно будет на Сердце и Акулахана подетальнее попыриться, правда, чёрт знает, поможет или нет.

— В общем — полезно, — прошелестел мертвечина. — Так, теперь моя очередь и говори, что видишь!

— Э-э-э… — немного залип я.

— Этот Гевнорак — не мёртв! — потыкал пальцем в саркофаг Анас. — И я хочу понять — как! И тебе может пригодиться, — хозяйственно дополнил он. — Ты вроде как помирать от старости не стремишься, я вот тоже в этом не заинтересован.

— Ну, в принципе — «да», — признал я, встряхнувшись. — Давай разбираться.

Стали мы с нагевнораченым разбираться. И вышло довольно занятно — этот деятель и вправду жив. Более того, он в гробницу, похоже, плюхнулся сам, сделав перед этим совершенно запредельное надругательство. А именно, есть некая «жизнь» — энергия, состояние — ну хрен знает, тут скорее совокупность факторов и проявлений, отличающих живого от мёртвого, причём проявленная и в Нирне, и в обливионщине. Тут даже новая зоркость не помогла, очень многофакторная фигня, интуитивно понимаемая, а вот умом и в деталях — разве что на будущее.

Ну так вот, в процессе жития эта «жизнь» меняется, причём меняет именно свое состояние на протяжении жизни. Не «истощается», а именно стареет, меняет своё состояние пока не приводит к закономерному помиранию. И это, похоже, её неотъемлемое свойство, прописанное как раз в «законах бытия Нирна и окрестностей». Вампиры — тырят эту жизнь, имея инструмент ассимиляции. Ну и всякие запредельные воздействия тоже могут помогать, например: трибунальщики (да и Великий Маструбатор, похоже) не столько бессмертны были, сколько пользовались оперированием лорханистого пространства-времени. То есть, «откатывали» состояние своей жизни до вполне себе живого и бодрого состояния, что, похоже, делает Дивайт и сейчас. То есть — «правила» не нарушаются, они смертны и живут столько, сколько и прописано, но — бесконечно играют со временем.