Секрет успеха - Лаура Резник

— Чанс! — закричала Элли, пытаясь остановить его. — Мы не можем сейчас уйти!

— Ничто на свете не заставит меня вернуться в этот поганый отель!

Около входных дверей вырос швейцар…

— Желаете такси, сэр?

— Нет, спасибо. У нас есть машина, — ответила Элли.

— Нет, мы возьмем такси!

— О чем ты, Чанс?

— У нас нет времени. Надо как можно скорее…

— Но мы не можем…

Ее слова были прерваны оглушительным воем сирен и визгом тормозов. В считанные секунды перед отелем Уилсона остановились три бело-голубые машины без номеров.

— Полиция, — с облегчением произнесла Элли. — Теперь нам не надо никуда бежать.

— А, вот он! — раздался визгливый голос прямо за их спиной.

Чанс обернулся и увидел миссис Поллингсворс-Биддл.

— Кто — он? — решила уточнить Алисия, хотя длинный указательный палец явно указывал на Чанса.

Четыре дюжих охранника схватили его под руки, отстраняя от Элли.

— Что происходит? — спросил черноволосый человек в форменной куртке, вышедший из полицейского автомобиля.

— Он преступник, офицер! Хватайте его! Хельмут Уилсон его только что опознал! — закричала миссис Поллингсворс-Биддл.

— Что значит «опознал»? — вмешалась Элли.

— Сам мистер Уилсон находится сейчас наверху, сэр, — объяснил один из охранников отеля, обращаясь к полицейскому. — Этот парень, — он дернул Чанса за плечо, — угрожал ему оружием.

— Это ложь! — яростно закричала Элли.

— Он утащил алмазы, — зарыдала миссис Поллингсворс-Биддл.

— Какие алмазы?

— Алмазы Селин Уилсон, — ответил Чанс.

— Ничего не понимаю. — Элли была в растерянности.

Чанс вздохнул:

— Придется признаться, что я действительно занимался этим в последние дни.

Черноволосого полицейского в форменной куртке, несмотря на жгучую итальянскую внешность, звали О’Нилом. Элли было искренне больно смотреть, как он предпринимает отчаянные попытки восстановить порядок и спокойствие. Их отвели в маленькую комнату у входа в казино. Помещение казалось еще более тесным оттого, что туда умудрилось втиснуться около двух десятков людей: полицейские, четыре человека в штатском, четыре охранника, втащивших Чанса, мистер к миссис Поллингсворс-Биддл, Харвей, один из носильщиков и Селин Уилсон. Элли издала вздох облегчения, когда шейха Несиб-аль-Дейлана попросили освободить помещение. Появление в комнатушке этого человека и его двух жен в паранджах делало присутствующих похожими на сардин, запихнутых в консервную банку. Все равно он не знал ничего, что могло бы помочь расследованию. Однако перед уходом шейх успел бросить взгляд в сторону Элли.

— Эта женщина не стоит двадцати верблюдов.

— Тогда девятнадцать, — ответил Чанс.

— О чем вы спорите? — недоумевал детектив О’Нил.

— Долго рассказывать.

— Пять верблюдов и два козла, — не унимался шейх, буквально раздевая Элли глазами.

«Он сам-то не стоит и одного козла», — подумала она.

— Так, — скомандовал О’Нил своим помощникам, — выведите отсюда этого человека, и его телохранителей тоже.

— Они — его жены, — поправила Элли.

О’Нил смерил две темные фигуры пронзительным взглядом.

— В таких одеждах можно спрятать кого угодно, мисс Кэннон. Кто его знает?

«Точно», — подумала Элли, поморщившись оттого, что помощник детектива, выпроваживая гостей, наступил ей на ногу.

— Так кто-нибудь наконец объяснит мне, что же произошло? — О’Нил опустился на стул.

Он сделал большую ошибку. В следующий момент комната наполнилась гулом голосов. Все говорили одновременно, стараясь перекричать друг друга, причем слова одного тут же истолковывались другим на свой лад.

— Довольно, довольно! — О’Нил пытался перекричать шум. — Итак, давайте разберемся. Значит, мистер Уил угрожал мистеру Уилсону кулаком, в котором были зажаты алмазы?

Эта ошибка стоила детективу еще пяти минут шума. О’Нил, отчаявшись успокоить толпу, даже проглотил две белые пилюли, запив их содовой. Глядя на его раскрасневшееся лицо, нельзя было не заметить признаков высокого кровяного давления.

— Так что произошло на самом деле?

— Мои камни… стащить… ограбить. — Селин с трудом подбирала английские слова, частично заменяя их французскими.

— Ожерелье, — объяснил Чанс, пытаясь вырваться из железных объятий двух дюжих охранников. — Кто-то украл ее бриллиантовое ожерелье.

Элли замерла от ужаса…

— Ваше ожерелье пропало?

— О, сама невинность! — едко заметила миссис Поллингсворс-Биддл. — Вот почему вы работаете помощницей этого мага!

— Минутку, — насторожилась Элли.

— А мне казалось, вам понравилось мое представление, — вмешался Чанс.

О’Нил громко откашлялся.

— Так мы приступим…

— Нет. Подождите, — потребовал Чанс. — Я хотел бы знать, что имеет в виду эта миссис.

— Не женщина, а настоящая гиена, — фыркнула в ответ Элли.

— Этот человек обхаживал миссис Уилсон весь уикэнд, — начала миссис Поллингсворс-Биддл. — Он окружил ее вниманием. Околдовал своими чарами. Умело оплел паутиной…

— О Боже! — зарыдала Селин. — Вы хотите сказать… Неужели я так жестоко ошибалась в этом человеке? Ведь он заставил меня испытать…

— Вы замужняя женщина, Селин, — резко прервала ее Элли. — В любом случае, детектив О’Нил, все ее слова — вздор. Мистер Уил провел все выходные со мной. — Она замолчала и лишь по насмешливому перемигиванию двух полицейских в штатском поняла, что сморозила глупость. — Я имею в виду, что мы работали вместе и мистер Уил не исчезал из поля моего зрения.

— Вы разве не видите? Она — его алиби! — Миссис Поллингсворс-Биддл дерзко стрельнула глазами.

— Что это с вами случилось, мадам? — Харвей придирчиво прищурил глаза. — Плохо спали ночью?

После этой шутки О’Нилу понадобилось еще несколько минут, чтобы навести в комнате должный порядок. Не обращая внимания на доводы детектива о том, что каждый получит возможность высказаться, миссис Поллингсворс-Биддл продолжила монолог:

— Он положил глаз на ее ожерелье и заставил бедную женщину довериться ему. А затем…

— Дайте мне сказать! — снова вмешался Харвей.

— Миссис Полли-Биддл! — попытался унять женщину О’Нил.

— Этот человек делал так, что драгоценности пропадали все выходные.

— Что? — Детектив сделал круглые глаза. — Разве еще чьи-то камни исчезли?

— Да нет же, — ответил Чанс. — Я заставляю вещи исчезать. Такая работа. — Натолкнувшись на суровый взгляд полицейского, он поджал губы. — Я все объясню.