Октябрьские ведьмы - Дженнифер Классен

У меня руки опускались от отчаяния. Сначала Темми, затем тётя Флисси, мама и тётя Пруди с тётей Конни. И наконец Мирабель. Такими темпами я останусь единственной Мерлин.

– Нет! – прорычала я. – Нужно вернуться! Я больше никого не потеряю!

– Идём! – настаивала Керра. – У меня нет магии, но зато у меня есть ты! Нельзя, чтобы Сенара заполучила вас обеих – тогда она точно победит.

– Победит?! – От гнева я заговорила фальцетом.

– У матушки может быть только одна любимица, – ответила Керра, оглядываясь на полированные белые стены пещеры, пленившей всех, кто мне дорог.

– Ты пытаешься с моей помощью заработать себе очки? – спросила я, уже зная, что ответ будет положительным.

Керра внезапно остановилась и провела рукой по блестевшему от пота лицу.

– Слушай, – процедила она. – Я, если что, тебе помогаю. На самом деле помогаю, понимаешь? Могла бы и поблагодарить! Всё будет в порядке, главное – чтобы матушка о нас не вспоминала. А сейчас у неё голова забита вашей тыквой. К тому же ей вообще никогда нет дела до маленьких колдуний.

Внезапно на ступеньке впереди возникла высокая фигура в мантии, и на секунду меня охватило безумное желание броситься на неё с кулаками: в конце концов, она была одна.

Но я быстро поняла, что это не просто какая-то ведьма. Керра вжалась спиной в закруглённую стену лестницы.

– Маленькие колдуньи, – сказала тётя Морган.

Глава 20

У меня оборвалось сердце.

Тётя Морган держала руки сцепленными перед собой, но теперь я знала, что остерегаться нужно вовсе не их. Золотые звёзды в её глазах мерцали в темноте лестницы.

– Я ясно сказала тебе и твоей сестре: наблюдать и не вмешиваться, – отчеканила тётя Морган. – Хватит с нас запасных ведьм. Я ожидала от Сенары большего.

Будто услышав её, в проходе, резко перейдя с бега на напряжённый шаг, возникла Сенара и быстро перевела взгляд с мамы на сестру и обратно.

– Но ты, никчёмыш… – тихо продолжила тётя Морган. Её ровный тон так и сочился ядом, подчёркивая её гнев. – Ты вынудила меня вмешаться, прервать важную работу, пока вы носились по всему замку, как неразумные дети.

Последнее слово она прошипела.

Керра дрожала так, что тряслись её коротенькие косички по бокам головы, но всё равно попыталась возразить:

– Но, матушка, ты отправила нам звезду, и мы…

– Звезду? О чём ты говоришь?

– Она появилась из старого котла Мерлинов – пятиконечная звезда… и она перенесла нас сюда, и я подумала, что ты хочешь включить нас в свои планы, и…

– Я дала вам задание: не дать юным Мерлинам нам помешать. Проще некуда. – На секунду в голосе тёти Морган зазвучали маслянистые нотки. – Все маленькие колдуньи должны держаться в стороне и не мешать. А вы не только привели их сюда, так ты им ещё и помогаешь…

– Но…

– Молчать! – приказала тётя Морган и, не меняясь в лице, быстро моргнула, глядя на Керру.

Так и не произнесённое «но, матушка» повисло в воздухе: Керра несколько раз открыла и закрыла рот, но из него больше не вырвалось ни звука.

Она вскинула руки к горлу, затем к губам, словно пыталась нащупать свой голос. Потрясённо округлившиеся глаза наполнились слезами, лоб сморщился, плечи задрожали, но её рыдания тоже были беззвучны.

Тётя Морган отвернулась от магически онемевшей дочери с таким видом, будто её вообще там не было. Сенара, закусив губу, неловко переминалась с ноги на ногу, переводя взгляд с матери на сестру.

Я уже знала, что Керре не занимать смелости, но, глядя, как она, сделав глубокий вдох, направилась к своей кошмарной матери и протянула к ней руку, я поняла, что другой такой упрямицы ещё поискать.

Тётя Морган быстро покосилась на младшую дочь – и Керра, не успев коснуться её мантии, исчезла.

– Теперь у меня три запасные ведьмы, – сказала тётя Морган. – Надеюсь, вы не все никчёмыши.

Сенара перестала жевать нижнюю губу и вышла вперёд, явно не желая, быть записанной в «запасные».

– Матушка, эти маленькие колдуньи Мерлин… они владеют магией. Даже… эта. Я слышала, как они об этом говорили, – выдала нас предательница, и я едва на неё не зарычала.

Тётя Морган вдруг метнулась ко мне и схватила меня за руки. Леденящие кожу звёздочки схлынули, явив мою кожу и таящуюся под ней магию. Я хотела вырваться, но мои кисти словно сковали тиски. Сощурив блестящие золотом глаза, она повернула их в одну сторону, потом в другую.

– Непроверенная маленькая колдунья, – с отвращением сплюнула тётя Морган. – Можешь присоединиться к своему жалкому маленькому ковену. – И, глядя на меня, она закрыла один глаз.

И я тоже пропала. Голова закружилась, как когда мы перенеслись из нашего дома на обрыв, будто мой мозг не поспевал за перемещающимся телом.

Но в этот раз путешествие вышло коротким – и я снова оказалась прямо перед тыквой.

– О нет, – выдохнула при виде меня мама.

Мирабель с опущенной головой стояла рядом. Глаза тёти Конни были зажмурены. Их руки переливались звёздной сеточкой, ладони оставались открыты – но только для того, чтобы быть прижатыми к тыкве.

– Маленькая колдунья! – вскричала тётя Пруди из-за мамы.

– Ты не рада меня видеть, тётя Пруди? – пошутила я, но её лицо в ужасе вытянулось.

Трудно было поверить, что я впервые должна применить магию, совершенно её не применяя. С другой стороны, чего ещё было ожидать от этого октября, перевернувшего всю мою жизнь верх дном?

«Спите, не двигайтесь, – мысленно обратилась я к звёздам внутри себя. – Оставайтесь там». Если уж я не могу заставить свою магию работать, то этой машине тем более это не удастся. Я перестану даже пытаться преодолеть этот застой – пусть Морганы попотеют.

Руки оттягивали мне плечи, от усталости я едва стояла на ногах, но внутри меня царила полнейшая неподвижность. Моя магия спала, и даже Морганы не смогли бы её пробудить. Удостоверившись, что ничего не происходит, что ни одна золотая искорка не скользнула мне в руку, я подняла глаза.

Звёзды из ладоней Мирабель погружались в тыкву. Её лицо застыло в яростной гримасе, и я поняла, что она делает это не по своей воле: магию вытягивают из неё насильно. Поток искр был нетороплив, но стабилен, как равномерный пульс.

Зато из тёти Конни магия хлестала с таким напором, что вся оранжевая кожура перед ней светилась золотом. Её лицо, всегда румяное, посерело и осунулось.

Я смутно представляла себе, когда Морганы посчитают тыкву заполненной, но на мой взгляд, она уже выглядела такой: внутри неё пульсировало и кружило густое облако