Создатели искусственного гения. О бунтарях, которые наделили интеллектом Google, Facebook и весь мир - Кейд Метц

договорились выступить на Саммите сингулярности163, зная, что каждый докладчик будет приглашен на частную вечеринку в таунхаус Тиля в Сан-Франциско. Тиль был частью команды основателей PayPal, онлайнового платежного сервиса, а впоследствии приобрел еще большую известность – и еще большее состояние – в качестве одного из самых первых инвесторов, вложившихся в Facebook, LinkedIn и Airbnb. Если им удастся попасть к нему домой, они смогут представить ему свою компанию и заручиться его инвестициями. У Тиля были не только деньги, но и определенные наклонности. Он был человеком, который охотнее верил в разного рода экстремальные идеи, чем любой венчурный капиталист Кремниевой долины. В конце концов, он даже Саммит сингулярности финансировал. В последующие годы он, в отличие от многих магнатов Кремниевой долины, будет активно поддерживать Дональда Трампа – как накануне, так и после президентских выборов 2016 года. «Нам нужен был человек достаточно сумасшедший, чтобы финансировать компанию, занимающуюся разработкой AGI, – говорит Легг. – Он всегда и во всем был (и остается) белой вороной, все делает наперекор большинству. И поскольку в нашем случае большинство наши планы не поддерживало, мы надеялись, что его дух противоречия сыграет нам на руку».

В первый день конференции, проходившей в одном из отелей в центре Сан-Франциско, Хассабис выступил с утверждением, что лучший способ создать искусственный интеллект – моделирование работы мозга. Он называл это «биологическим подходом»164: когда инженеры разрабатывают технологии – будь то нейронные сети или какая-то другая электроника – по образу и подобию человеческого мозга. «Мы должны сосредоточиться на алгоритмическом уровне мозга165, – сказал он, – извлекая те представления и те алгоритмы, которые мозг использует для решения тех же самых проблем, которые мы хотим решить с помощью AGI». Это должно было стать одним из столпов будущего здания DeepMind. Выступивший днем позже Шейн Легг описал второй столп. Он заявил, что разработчикам искусственного интеллекта нужны определенные критерии166 оценки достигнутого ими прогресса. Иначе они не поймут, верной ли дорогой идут167. «Мне нужно знать, куда мы движемся168, – сказал он. – Нам нужно концептуальное понимание того, что такое интеллект, и нам нужен способ его измерения». Хассабис и Легг не просто так распинались о том, на каких принципах будет основываться их новая компания. Их выступления были, в первую очередь, способом добраться до Тиля.

Таунхаус Тиля стоял на Бейкер-стрит, выходя окнами на кишащий лебедями пруд, по другую сторону которого раскинулся похожий на старинный замок Дворец изящных искусств, возведенный примерно сто лет назад для всемирной выставки. Когда Хассабис и Легг переступили порог дома и вошли в гостиную, они первым делом увидели шахматную доску. Все фигуры стояли на своих местах – белые напротив черных, – приглашая желающих сыграть. Сначала они нашли Юдковского, который и познакомил их с Тилем. Но они не стали сразу же рассказывать ему о своей компании. Вместо этого Хассабис заговорил о шахматах169. Он сказал Тилю, что он тоже заядлый шахматист170, и они обсудили непреходящие достоинства этой древней игры. Интерес к шахматам не ослабевает на протяжении многих веков171, говорил Хассабис, благодаря присущему этой игре извечному противостоянию слона и коня, у каждого из которых есть свой набор сильных и слабых сторон. Тиль был настолько очарован этой беседой, что пригласил обоих мужчин прийти на следующий день, чтобы они могли подробнее рассказать о себе и своей компании.

Когда они вернулись на следующее утро, Тиль встретил их в спортивной форме, мокрый от пота после ежедневной тренировки. Дворецкий принес ему диетическую колу, после чего они сели за стол. Говорил в основном Хассабис. Он стал объяснять, что он не просто геймер, а нейробиолог, что они разрабатывают AGI по образу человеческого мозга, что намерены начать этот долгий поиск с систем, которые обучаются играть в игры, и что продолжающийся экспоненциальный рост вычислительной мощности компьютеров в глобальном масштабе позволит этим технологиям покорять всё новые и новые высоты. Эта презентация удивила даже привыкшего верить во всякие чудеса Питера Тиля. «Не слишком ли радужные перспективы?» – спросил он. Но диалог продолжался – и в этот день, и затем на протяжении еще нескольких недель, – и не только с самим Тилем, но и с его партнерами по венчурной фирме Founders Fund. В конечном счете главным возражением со стороны Тиля было не то, что компания была слишком амбициозна, а то, что она базировалась в Лондоне. В этих обстоятельствах ему будет труднее следить за своими инвестициями, а для венчурных капиталистов Кремниевой долины это всегда важный вопрос. Тем не менее он вложил 1,4 миллиона фунтов стерлингов172, что позволило собрать в общей сложности 2 миллиона фунтов посевного капитала, которые положили начало DeepMind. В последующие месяцы и годы в игру включились другие крупные инвесторы, в том числе Илон Маск, воротила Кремниевой долины, который наряду с Тилем участвовал в создании PayPal, а затем создал компанию SpaceX по производству космических ракет и компанию Tesla по производству электромобилей. «Это определенное сообщество, – говорит Легг, – и он был одним из миллиардеров, решивших вложить некоторую сумму денег».

С той поры компания DeepMind стала расти как снежный ком. Хассабис и Легг привлекли Хинтона и Лекуна в качестве технических советников, и в стартап быстро потянулись многие перспективные исследователи, включая Влада Мниха, который учился у Хинтона в Торонто, Корая Кавукчуоглу, который работал под руководством Лекуна в Нью-Йорке, и Алекса Грейвса, который учился у Юргена Шмидхубера в Швейцарии, а потом поступил в постдокторантуру к Хинтону. Как и было сказано Питеру Тилю, отправной точкой стали игры. Игры были испытательным полигоном для искусственного интеллекта с 1950-х годов, когда были созданы первые роботы-шахматисты173. Поворотным моментом ученые называли 1990 год174, когда удалось создать компьютерную программу Chinook, обыгравшую лучшего в мире игрока в шашки. Семь лет спустя суперкомпьютер Deep Blue от IBM обыграл шахматного гроссмейстера Гарри Каспарова. А в 2011 году другой IBM’овский компьютер, Watson175, победил в телевикторине с вопросами из области общих знаний Jeopardy!, где его соперниками были два лучших игрока всех времен. И вот теперь команда разработчиков из DeepMind, возглавляемая Мнихом, приступила к созданию системы, которая могла бы играть в старые аркадные видеоигры от Atari, включая такие классические игры 1980-х, как Space Invaders, Pong и Breakout. Хассабис и Легг были непреклонны в том, что искусственный интеллект должен развиваться таким образом, чтобы можно было точно измерять его прогресс, – отчасти потому, что это поможет следить за потенциальными угрозами. Игры обеспечивали эту возможность. Очки, зарабатываемые компьютером, были абсолютной