Юлька или рыжая муза кавторанга Беляева - Михаил Зарубин

русских не стал утираться, а незамысловато послал их прямиком к Нептуну — расчехлил стволы и неожиданно легко раскатал в блин два военных корабля с каких-то пяти залпов.

После чего влез в акваторию порта и, нацелив орудия и торпеду теперь уже на японский на крейсер «Акаси», полез в бочку и выставил капитану Миядзи неслыханной наглости ультиматум. Нет, если бы это было б где-нибудь еще или это был германский офицер, то Оскар фон Труппель даже б восхитился отвагой и выучкой. Но в германском, его Труппеля, порту требовать даже не интернироваться, а именно сдать и передать русским крейсер — это верх вопиющей наглости!

В данном случае это не отвага, это — неслыханная борзость и хамство! Под дулами-то германских береговых батарей и целой эскадры… И что делать непонятно. Кайзер переживает… даже тайно содействовать русским рекомендовал. И прямо приказал в войну ни в коем не ввязываться! А тут едва первый инцидент закончился — второй бой прям в германском порту намечается… Хорошо хоть комендант порта успел — выдернул наглого сумасшедшего русского к губернатору. Ну и японца с ним заодно…

Сейчас два этих абсолютно разных возмутителя губернаторского спокойствия стоят перед Труппелем. Один — по-военному строгий, выглаженный, собранный. На вытяжку. Образец уставного офицера и аристократа. Но вот только сильно потеющий и явно растерянный… И это боевой офицер претендующей на что-то островной державы⁉ Пусть выпестованной и науськаной извечным германским врагом — хитрейшей и сильнейшей Великобританией, но капитан заведомо сильнейшей стороны в этом уголке земли и моря. Мда…

Второй — не бритый, в мятом белом кителе. С красными глазами много пьющего человека. Еще и флёром перебродившего коньяка и женщин тут благоухающий. Расхлябанный как гулящая портовая девка. Рвущий в клочья понимание капитана цур зее. Несовместимый с образом солдата флота и Империи! Только вот незадача — абсолютно уверенный в своих силе и праве требовать… И это капитанчик второго ранга — какой-то там фрегатн-капитан — чей флот уже неделю как зажат японцами в Порт-Артуре…

И как с ними себя вести кипящий негодованием целый капитан моря не мог понять…

— Кавторанг Беляев, вы что себе позволяете⁉ Вы не у себя в русской берлоге! Вы в порту великой европейской державы!

— Хм… уж прям великой… А чо я творю?

— Что за наглость! Это что ещё за ультиматум⁉ Вы умом тронулись⁉

— А это… Я-то про миноноски подумал…

— Что «миноноски»⁉

— Говорю, герр губернатор, а чо за хрень, когда джапские миноноски меня в этом самом порту… кхм… великой европейской державы атаковать-то удумали? Или тут для джапов держава-то уже не очень великая?

— Беляев! Вы забываетесь!

— Ну канеш! Атакуют джапы, гансы утираются, а забывается как всегда Беляев!

— МОЛЧАТЬ!

На что русский независимо пожал плечами, еще чуть и вообще б отвернулся. Или почесался! Чем, прямо говоря, окончательно выбесил Труппеля. Чтоб не сорваться губернатор решил переключиться на более адекватно выглядевшего японца.

— Кавторанг Миядзаки, что ваши корабли творят в германских территориальных водах? Император Японии хочет развязать войну уже и с Германской Империей?

— Герр губернатор, никак нет! Приношу свои глубочайшие извинения! Я не знаю, что нашло на ныне покойного по вине этого русского варвара кавторанга Ядзима. Но кровь доблестных сынов Ямато требует справедливости и я требую…

— У жены в постели требовать бушь!

— БЕЛЯЕВ МОЛЧАТЬ!

Чтобы успокоиться и окончательно не потерять контроль над собой и разговором, капитан цур зее совершил то, что не никогда позволял себе в присутствии нижестоящих — достал, налил и махнул шнапса. Не помогло. Приглашать японца вместе с русским была явная ошибка…

— Беляев, как вы можете объяснить свое возмутительнейшее поведение с вашим беспрецендентным ультиматумом?

— Ну почему ж сразу беспрецедентным? Вон в Чемульпо Уриу в компашке Миядзи неделю назад такой претендент создал… и все утёрлись! А по кораблику — так это теперь мой законный трофей! С Чемульпо почти неделю по всему Жёлтому морю гоняюсь! За ним вот и «Чиодоой» еще…

— Капитан, у вас с головой всё в порядке? — несмотря на раздражение, Оскар фон Труппель даже восхитился наглостью этого сумасшедшего русского. Таким и должен быть в мыслях настоящий солдат, — Беляев, или вы паясничаете со мной? Это — крейсера! А у вас всего старая канлодка!

— Тююю… Думаете не смогу догнать? Так видите — одного вот уже догнал! И «Чиоду» догоню…

— Думаю боевая ценность вашей убогой лодки и любого самого плохого крейсера просто несовместимы! И вы больной, раз это не понимаете!

— Боевая ценность? Хм… Броненосцу «Чен Инь» эта боевая ценность не сильно помогла… Как и «Асаме», «Тахачико» с «Ниитакой». Тож вроде ценные крейсера… Были… Нарвались на убогую канлодку… Миядзи — мотай на ус! Тебе глупому остался ток один шанс выжить — сдать корабль мне!.. Ну пока Левицкий со Степановым поводок не порвали или команду «Фас» не получили!

— Капитан Беляев — это германский порт!

— Ну и чо? Чемульпо вон тоже был корейским! Это чо, кого-то остановило? А Левицкому ваще похрен! Он у меня, представляете герр губернатор, вообще поляк!

Фон Труппель понял, что кто-то здесь сильно болен. Головой болен. С пониманием стало легче. Только не до конца понятно кто болен. Русский или он, раз такое до сих пор терпит…

— Беляев, я все больше склоняюсь вас арестовать!

— Арестовывайте. Тогда Павлов сегодня же отпишется в Петербург, да и газетчики будут рады снимкам как в цитадели германской империи джапы торпедируют корабль русского родственника кайзера… И вы гер губернатор…

— Вы забываетесь! Кто вас тут торпедировал?

— Как кто? Японские миноноски «Аотако» и «Хато» из недобитков 9 отряда! Фотография прям на фоне вашей батареи и флага получились. Хотите Павлов и вам фотокарточку подарит? На память…

— Тьфу… Какой ещё Павлов?

— Советник… Ну этот… Действительный который… статский! Посол Российской Империи…

— Беляев вы точно больны! Откуда Александру Ивановичу здесь взяться-то?

— А чо ему браться? Максимум через час так и так к вам явится…

— В Циндао?

— Ага! Он. К вам. Как и все российское посольство, кстати. С женами и детишками…

— А что они здесь делают? — Труппель понял, что он вообще ничего не понял. Какие ещё женщины и дети? Зачем ему дети?

— Как чо? Эвакуируется вон из захваченного порта тож ещё вчера независимой и великой державы…

— На чем? Уж не на вашем ли «Корейце»?