Раскол: прелюдия к Катаклизму - Кристи Голден

– Что случилось, дедушка? – спросил младший орк. Он говорил четко и спокойно, ведь его не задело то, что только что видел старый Дрек’Тар.

Шаман открыл было рот для того, чтобы ответить, но вдруг его мысли стали такими же черными, как его глаза. Он видел во сне…. Нечто. Нечто очень важное. Нечто такое, о чем ему нужно было рассказать…

-Я… я не знаю, - прошептал Дрек’Тар. - Что-то ужасное должно случиться, Палкар. Но… я не знаю, что. Я не знаю!

Он разрыдался от разочарования и страха.

Слёзы, которые текли по его лицу, были совсем тёплые.

Дни текли, и Андуин выработал себе распорядок дня. Утром он тренировался у поистине неистощимой и вечно неувядающей Аэрин. Когда они не тренировались, она и Андуин уезжали подальше от города. Хотя бараны никогда не были его любимым средством передвижения, парень не мог упустить шанс выбраться из Стальгорна. Свежий воздух кружил ему голову, а заснеженные земли очень отличались от умеренного штормградского климата. Постепенно он все больше привязывался к Аэрин. Она никогда не ударяла вполсилы – ни оружием, ни словом, – и это очень бодрило. Как-то однажды он спросил у неё про Мойру.

– Ох, это лихо закрученное дело, - ответила она.

– Именно так мне и представляется. Ее похитили, околдовали, а она разбила сердце Магни.

– Я абсолютно согласна, он потерял ее, - ответила Аэрин, - но и сам-то он был папашей не из лучших.

Андуин был поражен. Ему всегда казалось, что этот грубоватый, но сердечный дворф должен быть идеальным отцом. Разумеется, он оценивал личности, а не свои представления о том, кем им быть.

- Не жестоким, или что-нибудь в этом роде, заметь. Но… ну, ее Высочество полом не вышла. Магни всегда хотел сына, который правил бы после него. Считал, что женщина бразды правления не удержит.

- Джайна Праудмур прекрасно правит своим народом, - заметил Андуин.

- Угу, да и вскоре после того, как исчезла Мойра, его Величество назначил меня и еще нескольких в свою элитную гвардию, - ответила Аэрин. – Думается, он наконец понял, что был чуток несправедлив. Надеюсь, что когда-нибудь у отца и дочки появится шанс всё исправить.

Андуин тоже надеялся на это. Оказалось, что проблемы отцов и детей возникают не только у людей.

Когда они катались вместе верхом, он знакомился с дворфами, живущими неподалеку от Караноса и поселка Сталежаров. Они доскакали аж до самого Телсамара в Лок Модане, где остановились перекусить, и утомленный Андуин задремал у озера. Проснулся он двумя часами позже с сильными солнечными ожогами.

- Ох, люди-люди. Не слишком-то умны, чтобы спрятаться от солнца, - съязвила Аэрин.

- Почему же ты не обгорела? – сердито спросил Андуин. Почти все время, что они проводили вместе, Аэрин была облачена в полный доспех, а все остальное время она проводила под землей. Ее кожа была гораздо бледнее, чем его собственная.

- Ушла и вздремнула в тени вон тех скал, - объяснила она.

Он пораженно посмотрел на нее.

- Но почему же ты не предложила мне туда перебраться?

- Подумала, что сам сообразишь. Ведь в следующий раз сообразишь, верно? – она беспечно улыбнулась ему, и хотя вся его кожа жутко болела и цветом походила на вареного краба, он не смог на нее сердиться. Он зашипел от боли, когда надевал рубашку. Прикосновение тонкой рунической ткани, мягкой, словно перышко, было сущим мучением. Аэрин была права. Он никогда не позволит себе забыться сном в солнечный день, пока, черт возьми, не убедится, что надежно запрятался в тень.

Вернувшись в свои комнаты, он обнаружил, что его ждет письмо, написанное четким почерком самого Магни Бронзоборода:

Андуин,

Как только вернешься, приходи к Высокому трону. И возьми с собой Аэрин.

Андуин надеялся попросить верховного жреца Рохана помочь ему с солнечными ожогами, но призыв Магни явно нельзя было оставить без внимания. Он показал письмо Аэрин. Ее глаза округлились, она кивнула, они синхронно развернулись и поспешили к тронному залу. Не обращая внимания на боль от ожога, Андуин то и дело срывался на бег. Волнения переполняли его. Неужели что-то случилось с его отцом? Или между Альянсом и Ордой в конце концов вспыхнула война?

Они нашли Магни в зале, где он склонился над столом. С обеих сторон от него стояли двое дворфов в одежде, запачканной с дороги. Третий дворф нетерпеливо наблюдал за происходящим. Андуин узнал в нем старшего исследователя Мунинна Магелласа, главу Лиги Исследователей. Это был энергичный дворф с ярко-рыжими волосами и бородой, любящий все время вертеть в руках собственные очки. На столе лежали три каменные таблички. Андуин резко затормозил, и они с Аэрин быстро обменялись сконфуженными взглядами. Аэрин пожала плечами, смущенная не меньше его.

- О, Андуин, дорогой, подходи сюда, не стесняйся! Тебе непременно захочется на это посмотреть! – Магни взмахами рук подзывал его к себе, его глаза возбужденно горели. Облегчение накатило на Андуина, оставив его выжатым, словно лимон, и он почувствовал легкий укол раздражения.

- Мне казалось, ваше письмо было срочным, Ваше Вели… дядя Магни, - сказал он, подходя ближе и чувствуя ожоги от солнца с новой силой.

- Оу, дело не слишком срочное, но крайне интересное! Взгляни сам!

Один из дворфов кивнул и отошел на шаг, уступив Андуину место рядом с Магни и Магелласом. Парень посмотрел на таблички и понял, что их не три. Это была одна табличка, разломанная на три части.

На каждой из частей разбитой таблички были письмена. Андуин знал некоторые языки, но этот был ему незнаком.

- Мой братец Бранн прислал это мне, - сказал Магни. Он стянул с руки перчатку и на удивление нежно провел сильными пальцами по выбитому тексту. – Его очень заинтересовала эта находка, и он подумал, что и мне будет интересно, - он бросил быстрый взгляд на Андуина. – И как только я это увидел, немедленно послал за тобой. И думается мне, ты не понимаешь, что перед тобой лежит.

Андуин коротко рассмеялся и покачал головой.

- Никогда такого не видел.

- Не уверен, что такое вообще кто-нибудь видел, по крайней мере очень, очень давно. Эти письмена… на языке земельников.

Кожа Андуина покрылась мурашками, и теперь он смотрел на обломки с новым уважением. Земельники были очень, очень древним творением титанов. И именно от них произошли теперешние дворфы. Каменные таблички, лежащие перед ним, были невыразимо древними, им исполнилось не меньше десятка тысяч лет – а может, и больше. Он, как и Магни, протянул дрожащие пальцы, чтобы осторожно, с глубоким уважением прикоснуться к ним.

- Вы знаете, о чем тут говорится?