Раскол: прелюдия к Катаклизму - Кристи Голден

- Я следовал за тобой, Бинк! – сказал юноша, которого, несомненно, звали Динк. – Простите, молодой человек. Иногда нам следовало бы чаще смотреть по сторонам, для нашего же блага!

- Блага нас и окружающих, - добавила Бинк, подкупающе улыбаясь. Она заботливо попыталась стряхнуть пыль с коленок Андуина. Мальчик вздрогнул и отступил назад, выдавливая из себя улыбку. – Ужасное происшествие!

- Все в порядке, - сказал он. – Мне тоже не мешало бы быть повнимательнее.

Парочка одновременно широко улыбнулась ему, затем оба поклонились и унеслись прочь. Андуин удивленно смотрел им вслед. Синяки разболелись еще сильнее.

- Ну-ка, парень, - раздался низкий добрый голос. – Дай-ка я об этом позабочусь.

Неожиданно приятное тепло нежно окатило Андуина. Он обернулся и увидел пожилого дворфа, распевающего тихим голосом и двигающего руками. Его длинная белая борода была заплетена в две косы и хвост. Макушка была абсолютно лысой, сзади волосы были собраны в хвост, а по сторонам лежали длинной челкой, зеленые глаза смеялись. Спустя мгновение Андуин осознал, что вся боль исчезла: и острая боль в ушибленных коленках, и ноющая боль и оцепенелость в мышцах после тренировки. Он чувствовал себя отдохнувшим, свежим, будто только что проснулся после крепкого ночного сна.

- Благодарю вас.

- На здоровье, парень. Быть может, ты и есть тот самый юный принц Штормграда, о котором нам говорили?

Андуин кивнул и протянул руку.

- Рад познакомится с вами, …

- Верховный жрец Рохан. Да пребудет с тобой благословение Света. Как ты находишь наш славный город?

- Сажусь в Подземный поезд, - ляпнул Андуин, старая шутка вырвалась у него прежде, чем он спохватился. Его глаза расширились, щеки запылали. – Я… простите, я… Я не хотел сказать…

К его удивлению и облегчению, верховный жрец запрокинул свою лысеющую голову и искренне расхохотался.

- Да, давненько я этого не слышал. Сам и напросился, верно? – хохот стих до смешка.

Андуин расслабился и сам немного улыбнулся.

- Это вправду глупая шутка. Извините.

- Ну, только если ты сможешь продолжить шутками получше, - сказал Рохан.

- Я попытаюсь…

- Слишком мало смеха в эти дни, скажу я тебе. Ох, Свет – это серьезное дело, но ведь и от толики юмора мы светимся от радости, верно?

Андуин с сомнением взглянул на дворфа, гадая, не будет ли неучтивым, если он взвоет от такого каламбура. Выражение его лица не осталось незамеченным, но Рохан только еще больше заулыбался.

- Да, я знаю, скверная шутка, поэтому я и надеюсь, что ты научишь меня новым. Между прочим, что привело тебя в Зал Тайн?

Внезапно посерьезнев, Андуин ответил:

- Я… я просто соскучился по Свету.

Пожилой дворф мягко улыбнулся, и теперь его голос звучал тише и серьезней, хотя и не утратил радостности.

- Он никогда не бывает далеко, парень. Мы несем его в себе, хотя, верно, ищем общества других в специальных местах, чтобы дать отдых душе. Здесь тебя всегда ждут, Андуин Ринн.

Без титула. Андуин знал, что пред Светом титула нет ни у него, ни у Рохана. Он вдруг вспомнил, как его отец сказал ему однажды, пробыв некоторое время дома, что если бы не Андуин и не люди Штормграда, доверяющие ему, Вариан довольствовался бы судьбой Ло’Гоша, бойца арен. Жизнь без лишних сложностей, простая, хотя недолгая и полная жестокости, где нет места трудностям королевской жизни.

Пока он поднимался по загибающейся полукругом лестнице в тихие комнаты на втором этаже, проходя мимо факелов, чье оранжевое сияние подчеркивало мягкий голубой свет, он решил, что понял стремления своего отца. Ни жестокость арены, ни каждодневная угроза смерти. Его отец мог бы тосковать по сражениям, но не он сам. Нет, все, чего жаждет Андуин – это, по-видимому, недоступная роскошь покоя. Покоя, позволяющего сидеть в тихой медитации, учиться, помогать людям. Мимо него проскользнула жрица, кротко улыбаясь, ее лицо было спокойно.

Андуин вздохнул. Это не его участь. Он был рожден принцем, а не жрецом, и, без сомнений, его судьба включает в себя больше войн, больше жестокости и потребует от него политиканства и изворотливости.

Но сейчас, здесь, в Зале Тайн, Андуин Ринн – никаких титулов – тихо сидел и размышлял не о своем отце, не о Тралле, даже не о Джайне, а о мире, где каждый мог бы прийти в любой город, где его встретят с распростертыми объятьями.

Глава 12

Дрек’Тар тревожно зашевелился во сне. Видения дергали, терзали, донимали и мучили его. Сны мимолётные, неясные, туманные, о мире и процветании, о бедствиях и разрушениях одновременно исполняли свои роли в театре его разума.

В этих снах он мог видеть. Дрек’Тар стоял, и под ногами была лишь пустота. Вокруг него было только черное, как смоль, небо, усыпанное звездами. И были образы духов Земли, Воздуха, Огня и Воды, и были они разгневаны, и были несчастны, были в ярости на него. Они обращались к нему с мольбой, но когда он оборачивался к ним и от всего сердца пытался понять их, они отвергали его со столь сильной яростью, что он поражался. Будь они детьми, они расплакались бы.

Вода бушевала вокруг него, ее хлестал Воздух, воплощенный ветром. Шторма, сильные и могучие, подхватывали корабли и швыряли их, словно детские игрушки. Кэрн и мальчик Грома были на одном из них… хотя нет, это был Тралл…но не имело особой разницы, кто находился на том корабле, ибо тот разбился в мокрые щепки.

Следующим был Огонь, его искры налетали на Дрек’Тара подобно птицам, обороняющим своё гнездовье. Шаман был беззащитен перед ними, вскрикнул, когда его одежду охватило пламенем. В отчаянии он хлопал по ней, однако огонь было не сбить.

И когда казалось, что Дрек’Тар уже не устоит под атакой Огня, она прекратилась. Шаман был цел и невредим. Он тяжело, с дрожью, вздохнул. Момент затянулся. Ничего не происходило, но видение еще не закончилось.

И тогда он почувствовал дрожь под ногами. И откуда-то он знал, что духи Воздуха, Воды и Огня уже поведали о своей боли. И хотя они могли появиться снова, Дрек’Тар знал, что сейчас время духа Земли, а дрожь под ногами – рыдания духа. И он почувствовал, что грядет что-то страшное. Видения мелькали в его голове – долины снегов, долины лесов…

Шаман вскрикнул и вскочил. К счастью, его слепые глаза вновь были способны видеть лишь тьму. Он протянул руки, и они, как всегда, встретились с ладонями Палкара.

– Что случилось, дедушка? – спросил младший орк. Он говорил четко и спокойно, ведь его не задело то, что только что видел старый Дрек’Тар.

Шаман открыл было рот для того, чтобы ответить, но вдруг его мысли стали такими же черными, как его глаза. Он видел во сне…. Нечто. Нечто очень важное. Нечто такое, о чем ему нужно было рассказать…