Короли Керни - Навесса Аллен

легче, чем лгать, и, если Джейкоб был параноиком до того, как поступил на службу, одному Богу известно, что сделали с этим парнем восемь лет секретных миссий.

— Дай ему время, — сказала Дженнифер. — Он хороший человек под своей жесткой оболочкой.

— Я постараюсь, — сказала я, потому что не знала, что еще ей сказать. Извини, я просто использую его, потому что его тело было слишком грубым даже для меня, и я начинала понимать, что это, возможно, уже не так.

Двадцать минут спустя мы с Джейкобом снова были в пути. «Мустанг» зеленого цвета, на котором мы ехали, был классическим, с большим, гортанным двигателем, и, хотя он был одновременно мощным и красивым, я пожалела, что мы не взяли вместо него мою дрянную машину. Возможно, нас в ней и узнали бы, но там был кондиционер, и это начинало казаться справедливым компромиссом. В этой части Техаса температура обычно превышала отметку в десять градусов выше, чем в окружающих низменных городах. Сегодня на небе не было ни облачка. Тротуар излучал тепло обратно на нас, даже когда солнце обжигало капот машины.

Я собрала волосы на макушке в неряшливый пучок и опустила стекло. Джейкоб тоже опустил свое.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Тебя бы убило, если бы ты вчера упомянул, что у твоей бабушки была болезнь Альцгеймера?

Он не отрывал взгляда от дороги.

— Не видел в этом смысла.

Да, мужчины.

— Ну и дела, я не знаю, ты мог бы, по крайней мере, сберечь мне дыхание.

Он взглянул на меня, его глаза были скрыты за темными очками.

— Последние два года своей жизни моя бабушка не знала, кто мы такие. Я не думал, что тебе захочется напоминания о том, как плохо будет с твоей бабушкой.

Я чуть не схватилась за грудь. Мне показалось, что мое сердце просто вздрогнуло и остановилось. Да, с бабушкой все должно было стать совсем плохо, и ни я, ни кто-либо другой ничего не могли сделать, чтобы остановить это. Этот факт выворачивал меня наизнанку каждый раз, когда я вспоминала об этом.

Я наблюдала за профилем Джейкоба, когда он снова повернулся к дороге.

— Ты прав. Это было бы трудно услышать за три секунды до того, как поздороваться с ней, но ты мог бы найти другой способ упомянуть об этом, не доходя до этого момента.

Он пожал одним массивным плечом.

— Может быть, или один вопрос мог бы привести к другому, и мы бы в конце концов пришли к этому. К тому же ты так была расстроена из-за меня.

— У меня были на то веские причины, — напомнила я ему.

— Я не отрицаю это. Просто это означало, что я не хотел добавлять разбитое сердце к твоему списку обид.

Я отвернулась и посмотрела в окно, обдумывая его слова. Понравилось ли мне, как он с этим справился? Нет. Понимала ли я, как человек с таким прошлым, как у Джейкоба, может вести себя так? Да. К тому времени, как мы добрались до бабушкиного дома, мы уже были злы друг на друга. Вместо того, чтобы потенциально разорвать мне сердце, он замолчал. По-своему, он пытался защитить меня.

Я держала голову отвернутой, когда задавала свой следующий вопрос.

— В будущем, не мог бы ты попытаться найти способ сказать что-нибудь в подобных ситуациях? Я бы предпочла быть расстроенной в данный момент, чем смущенной постфактум.

— Я попробую, — сказал он.

Я только что намекнула на то, что у нас есть будущее, и он сразу согласился с этим. Боже, во что я себя втягиваю?

Мы притихли, переезжая с пастбища на кукурузное поле. Этой весной в Техасе выпало больше осадков, чем обычно, и раскачивающиеся стебли были уже достаточно высокими, чтобы я ничего не могла разглядеть поверх них. Эхо голоса Джейкоба, прозвучавшего ранее, промелькнуло у меня в голове.

— Мы идем за тобой. — Судя по тому, как это прозвучало, потребовалась бы целая армия, чтобы остановить его.

Он пришел за бабушкой и мной, рискуя вступить в открытую конфронтацию с Джокерами и, как следствие, с Бандитами. Прошлой ночью он ничего не сделал, чтобы развеять слухи о нас. После этого он последовал за мной домой, чтобы убедиться, что я в безопасности, извинился за то, что был придурком, а затем поцеловал меня так, словно хотел поглотить. Теперь, когда казалось, что соперничающая банда может нацелиться на меня, он не бросил меня в какой-нибудь захолустной конспиративной квартире, а привез домой к своим родителям.

Я могла бы разобраться в происходящем, но мне все больше и больше казалось, что то, что происходило, между нами, тоже не было для Джейкоба чем-то случайным.

Пот выступил у меня на лбу бисеринками. Я высунула руку из окна и растопырила пальцы, пытаясь направить поток воздуха в кабину вместе с нами. Мне было жарко, и я была возбуждена. Моя драка с охранником взбудоражила мою кровь, и ничто так не возбуждает желание совершить что-то безрассудное, как столкновение со смертью.

Я снова повернулась к Джейкобу. Перед нашим отъездом он сменил свою кожаную одежду, и теперь на нем были темные джинсы и черная футболка, которые облегали его, как вторая кожа. Его куртка «Королей» лежала на заднем сиденье. Я не сомневалась, что он сделает это в ту же секунду, как мы выйдем из машины. Несмотря на то, что я насмехалась над ним по поводу его необходимости всегда носить ее, я была счастлива, что он взял ее с собой. Если бы кто-нибудь, кому было поручено наблюдать за мной, увидел эмблему «Королей», вышитую на обороте, это могло бы заставить их задуматься.

Он сделал какое-то едва заметное движение, и я оглядела его. Его левая рука сжимала верхнюю часть руля, бицепс казался еще больше под чернилами татуировок. Если бы я решила посмотреть на его тату, то в скором времени я бы спросила, что символизирует каждая из его татуировок. Он не походил на человека, который наносит на свое тело какие-либо символы.

Я опустила взгляд. Его правая рука лежала на рычаге переключения передач, между нами, готовая переключиться на пониженную передачу, когда мы подъедем к следующему холму. Минуту или две я фантазировала об этих длинных, ловких пальцах, прежде чем снова переключить внимание на его лицо. Солнцезащитные очки, которые он носил, имели классическую форму, а с зачесанными назад волосами он выглядел так, словно мог бы быть более светлым бородатым братом Джеймса Дина.

— Наслаждаешься видом? — протянул он. Он почувствовал, что я наблюдаю за ним.

— Да, —