Письмо императрицы - Ольга Свириденкова

Видимо, Стентон заметил перемену в ее настроении, потому что когда он заговорил, Наташа уловила в его голосе ободряющие нотки.

– Понимаю, дорогая моя, – сказал он, с ласковой усмешкой заглядывая ей в глаза. – Мое предложение застало вас врасплох, и вы растеряны. Что ж, не буду вас торопить. Я дам вам несколько дней, чтобы вы могли все обдумать и принять решение.

– Несколько дней? – оживленно переспросила Наташа. Внезапно она почувствовала себя так, словно с ее души свалилась огромная тяжесть, и с невольной признательностью посмотрела на Стентона. – Благодарю вас, Джонатан. Мне действительно…

Она замолчала, так как в это мгновение он приложил палец к губам и выразительно покосился на дверь, смежную с гостиной.

– Все, дорогая моя, прощайте, – прошептал он. – Я найду вас, когда придет время. – И прежде чем Наташа опомнилась, скрылся за низенькой дверью, ведущей в гардеробную.

«Так вот как он сюда попал! – внезапно осенило Наташу. – Через окно гардеробной!»

Торопясь проверить свою догадку, она бросилась в гардеробную. Как она и ожидала, Стентона там уже не было, однако неплотно закрытое окно доказывало верность ее предположения.

Закрыв окно, Наташа вернулась в спальню. Пару секунд спустя в дверь постучали, и Наташа, торопливо пригладив перед зеркалом волосы, открыла.

– Что это вы вздумали запираться на задвижку? – насмешливо поинтересовался Павел. – Я, кажется, пообещал вам, что больше не буду входить без стука.

– Рада, что вы об этом помните, – с ехидцей сказала Наташа, не отвечая на вопрос. – Ну что, пора ехать?

– Если вы готовы, то да.

– Я готова. – Наташа схватила со столика веер и обернулась к Павлу. – Идемте!

Павел подошел к креслу и взял с него золотистый плащ. Перед тем, как набросить его на плечи Наташи, он окинул ее с головы до ног внимательным, изучающим взглядом, и его губы тронула сардоническая усмешка.

– Если в прошлый раз вы выглядели сногсшибательно, то сегодня я бы назвал вас неотразимой, – сказал он, закутывая Наташу в плащ.

Ей показалось, что его голос странно дрожит, но задумываться об этом совершенно не хотелось. В ее голове настойчиво бился лишь один вопрос: рассказать Павлу о визите Стентона или нет? Этот вопрос неотвязно преследовал Наташу, пока они шли по коридору и спускались по лестнице. Но когда они оказались на улице, прохладный воздух прояснил ее мозги, и она, наконец, приняла решение.

«Нет, я не буду ничего ему рассказывать, – твердо сказала себе Наташа. – Во всяком случае, не сейчас. Завтра, на свежую голову, я спокойно все обдумаю, и тогда будет видно, что и как. В конце концов, только мне решать, стоит ли принимать предложение Стентона, потому что это только мое дело, а не Павла».

Прием в Тюильри превзошел все Наташины ожидания. В просторных, роскошно убранных залах дворца толпилось не менее полутора тысяч человек. Наташа была просто ослеплена блеском офицерских мундиров и дамских драгоценностей, а присутствующих на вечере королей, королев, принцев и принцесс она даже не смогла сосчитать. Это было поистине блистательное собрание, какого Наташе еще никогда не доводилось видеть.

Прошло минут двадцать, прежде чем Наташа с Павлом пробились в огромный бальный зал. В этот момент раздались аккорды первого танца – полонеза – и пары начали выстраиваться в центре. Наташа скользнула глазами по сторонам, ища знакомых кавалеров, однако Павел решительно взял ее за руку и повел в круг танцующих.

– Первый танец – только со мной, – объявил он не допускающим возражений тоном.

Спорить было бессмысленно, и Наташа ограничилась тем, что наградила партнера убийственным взглядом.

– Ну, разумеется, с вами, господин Ковров. Разве я могу отказать такому галантному кавалеру?

В глазах Павла появился предостерегающий блеск.

– Не распаляйтесь, – сказал он. – Я вовсе не собираюсь стеснять вашу свободу и точно так же не горю желанием танцевать с вами, как и вы со мной. Просто мы должны соблюдать приличия, и с этим ничего не поделаешь.

– Вы правы, – согласилась Наташа.

Ей удалось сохранить бесстрастный вид, но на самом деле слова Павла чувствительно задели ее. Неужели он настолько охладел к ней, что ему даже неприятно с нею танцевать? Судя по его скучающему виду, это было так. Рассудком Наташа понимала, что у нее нет никакого права обижаться на Павла, однако ничего не могла с собой поделать. По крайней мере, он мог пощадить ее самолюбие и не говорить ей гадостей. Но чего ждать от такого бестактного, бессердечного и бесчувственного человека?

Не желая поддаваться унынью, Наташа принялась рассматривать танцующие пары. И едва не споткнулась от внезапно нахлынувшего волнения. Во главе неспешного, торжественного шествия, которое представлял собою полонез, выступал сам Наполеон. Несмотря на то, что Наташа никогда прежде не видела этого человека, она с первого взгляда поняла, что это он. Сходство с портретами и гравюрами было несомненным, и потом, кто бы еще мог иметь такой величественный, поистине царственный вид?

Наполеон был в красном парадном мундире, сверкающим золотым шитьем, и этот мундир, как отметила Наташа, сидел на нем великолепно. Она также отметила, что он необычайно обаятельный мужчина, несмотря на маленький рост и не слишком приглядную, по обычным меркам, внешность. Однако от всего облика Бонапарта исходило такое мощное, неодолимое притяжение, что все остальное казалось несущественным. Пожалуй, в такого мужчину немудрено влюбиться с первого взгляда, подумала Наташа, с трудом заставляя себя не рассматривать его слишком откровенно.

В паре с Наполеоном выступала рослая цветущая блондинка с томными голубыми глазами. Ее белое атласное платье было расшито золотыми узорами и сверкало россыпью крохотных бриллиантов. На голове женщины красовалась диадема из крупных бриллиантов и бирюзы, колье из тех же камней украшало пышную грудь. Наташа догадалась, что это и есть новая жена Бонапарта, принцесса Мария-Луиза австрийская, и ей отчаянно захотелось рассмотреть ее лицо. Однако задача оказалось невыполнимой, потому что перед глазами Наташи постоянно мельтешили танцующие пары. Пока она выжидала удобного момента, полонез закончился, и густая толпа скрыла от ее взора блистательную чету.

За полонезом последовал вальс. Краем глаза Наташа заметила де Лансака, который старательно пробирался к ней через толпу. Но прежде чем он успел добраться до Наташи, Павел схватил ее за руку и потащил в противоположную сторону.

– Терпение, моя дорогая, терпение! – пробормотал он, поглядывая на нее с веселой, поддразнивающей усмешкой. – Вы еще успеете пообщаться с этим пронырливым хлыщом, а пока я должен представить вас более важной персоне.

– И кому же это, позвольте узнать? – хмыкнула Наташа.

Павел окинул ее удивленно-насмешливым взглядом.

– Сударыня, вы начинаете не на шутку тревожить меня. Ради чего, по-вашему, мы приехали сюда? Вы ведь хотели видеть Наполеона? Ну, так идемте, я сейчас вас познакомлю!

– Поз… познакомите нас? – изумленно переспросила Наташа. – То есть, как это – познакомите?!

– Запросто, – усмехнулся Павел. – Идемте быстрей, пока он ничем не занят!

Чувствуя, что ее сердце вот-вот выскочит из груди от волнения и страха, Наташа на негнущихся ногах последовала за Павлом. Вскоре они оказались в дальнем конце зала, где в окружении нескольких приближенных особ стоял Наполеон. Марии-Луизы рядом с ним не было. Да и вообще, как с растущим смятением заметила Наташа, там находились одни мужчины. Молодой женщине захотелось провалиться сквозь паркетный пол, когда их вопрошающие, скептические взоры устремились прямо на нее. Она невольно дернулась в сторону, но Павел решительно подтолкнул ее вперед.

– Не будьте гусыней! – сказал он, легонько ущипнув ее за руку. – Они вовсе не так страшны, как кажется на первый взгляд. И ради Бога, постарайтесь не тушеваться перед Бонапартом: он этого очень не любит.

Наконец Наполеон тоже заметил их. И тут произошло нечто такое, от чего Наташа просто опешила. Несколько секунд Наполеон смотрел на Павла изумленным, недоверчивым взглядом, а затем его лицо просияло.

– Гром небесный! – воскликнул он, дружелюбно хлопнув Павла по плечу. – Вот уж поистине сюрприз так сюрприз! Ну-ну, месье Ковров, и каким же ветром вас сюда занесло? Надоела спокойная жизнь, и вы решили податься в дипломаты?

– Упаси Бог, ваше величество! – с притворным испугом возразил Павел. – Вот уж чем бы я никогда не стал заниматься, так это политикой. Нет, сир, в этот раз я нахожусь в Париже исключительно как частное лицо.

– Неужели? – недоверчиво хмыкнул Наполеон. – Признаюсь, мне с трудом в это верится, хотя… – его взгляд с интересом скользнул по лицу и фигуре Наташи, и Павел решил, что момент для представления настал.