Ночной звонок - Борис Мариан

Резкий телефонный звонок вытолкнул его из дремоты. Вскочив с дивана, бросил взгляд на часы — пятнадцать сорок. «Целый час проспал!» — подумал Влад, снимая трубку. Звонил Чекир.

— Спрашивал меня? Заходи…

Влад отдал Чекиру свое донесение о встрече с Серегиным и рассказал о советах Жукова.

— Недооцениваем мы все нашего «Понимашь», — сказал Чекир. — А он ведь человек очень неглупый. И опыт у него колоссальный. Знаешь его историю? Нет?.. Он еще в сорок восьмом году окончил Высшую школу МВД. Сразу в гору пошел. Был заместителем начальника МУРа в звании полковника. В 1954 году, за какие-то грехи в методах ведения следствия разжаловали его до лейтенанта и прислали сюда к нам на рядовую работу. С тех пор здесь лямку тянет. Ему давно на пенсию пора. Даже по гражданским меркам пенсионный возраст вышел. Да сам уходить не хочет — вся жизнь в органах, а выпроводить его на пенсию ни у кого рука не поднимается. Да и дело он знает. Очень, правда, медленно работает, всегда за ту версию берется, что на поверхности лежит, как в вашем случае. А зайдет в тупик, другие версии пробовать начинает. Вот время и уходит… Насчет того, как на Долю выйти, он правильно подсказал. И в том, что Долю эта Нонка в дело затянула — он тоже, по-моему, прав. Серегина за все его грехи высшая мера ожидает. Он просто со зла не скажет, где деньги. У Нонки тоже хвосты длинные. Она ведь мужиков, которых обирала, разным дурманом опаивала. За ней предполагаются смертные случаи. Она тоже будет молчать о деньгах. А Доля, когда поймет, в какую попал компанию, — молчать не будет. Насчет трех замков «Понимашь» тебе блестящую идею подбросил! Тут, конечно, не замки. Серегин их и десяток откроет. Тут что-то другое. Надо понять, что именно они могут открыть только вместе!

Влад хлопнул себя ладонью по лбу:

— Эврика! Автоматические камеры хранения! Серегин от института поехал на вокзал, и Доля, наверное, туда деньги повез. У камер встретились. Серегин набрал две цифры… Вернее — букву и цифру. Потом Доля. Или наоборот — сначала Доля, потом Серегин…

— Резонно… Так нам что — ждать, пока Доля объявится? А Москва требует каждые два часа докладывать о ходе дела!..

— Зачем долго ждать, Георгий Фомич? Будем активно искать Долю. Через Нонку, если он у нее. А не находится ли он у Серегина, я завтра выясню…

— Да, искать Долю надо активнее, чем мы это делаем. А у камер хранения попросим выставить усиленные посты и снабдим ребят фотографиями… У тебя все ко мне?

— Так точно!

— Тогда свободен… Погоди… Давай-ка Волкову позвоним, узнаем новости… — Чекир снял трубку и набрал номер. — Костя?.. Давненько что-то новостями не делился! Или нет таковых?

На сей раз волковский бас звучал настолько тише обычного, что капитану пришлось пройти в приемную и снять трубку параллельного аппарата.

— …Разрешите доложить, что лучше не докладывать, — басил Волков упавшим голосом. — Оскандалились мои хлопцы. Повели объект Зет из дома Игрека и потеряли…

— Как же они днем потеряли? — встревоженно спросил Чекир.

— Потеряли, и все… Довели до базара. Она там купила что-то и растворилась… Хлопцы ее больше не видели. Сейчас подтянулись к Игреку, будут ее там ждать…

— Значит, она обнаружила наблюдение. К Игреку теперь не пойдет и Икса перепрячет… Усиль, пожалуйста, посты у камер хранения на вокзале. Есть предположение, что они все втроем явятся туда за деньгами… Кто Нонку вел? Орлов?

— Нет. Саша вместе с Бойко и дружинниками Игрека караулит. А вели два опытных хлопца — Кафтанат и Доридзе… Это же дьявол, а не баба! И у меня в свое время уходила!..

— Что думаешь предпринять?

— Мобилизовал всех своих ребят. У райотделов попросил помощи. Сейчас человек сорок с ее фотографиями прочесывают город…

— Кстати, всем участковым инспекторам ее фото показывали?

— Всем успели показать. Никто такой не видел.

— Прямо-таки дух бесплотный, а не баба!.. Ну, держи в курсе. Я у себя…

Чекир медленно положил трубку на рычаг.

— Что делать будем?

— Теперь уж я непременно должен пойти завтра к Серегину… Знаете, Георгий Фомич, я к нему не один пойду.

— То есть?

— С девушкой. Так естественнее будет. Отпускник, последние дни отпуска… Мне кажется, так меньше подозрений вызову…

— Резонно… А что если Нонка сообщит Серегину, что за ней слежка была?

— Тогда они сразу сбегут, ждать не будут. И Серегин завтра на встречу не явится. Но я почему-то думаю, что она ничего не заметила. Случайно затерялась в толпе на базаре. Или по привычке сманеврировала на всякий случай…

— Резонно. Только расчет на этом строить нельзя. Расчет надо строить на том, что она заметила наблюдение и сообщит Серегину.

— Если Серегин придет завтра на свидание, значит, она ничего не заметила…

— А если заметила, и он заманивает тебя к себе, чтобы держать как заложника или просто убить со зла, что влип?

— Исключено. Он знает, что денег у меня с собой не будет. Значит, смысла нет меня убивать. А если даже догадывается, кто я, — тоже нет смысла. Ему важнее без помех уйти с деньгами…

— Ну ладно. Все тогда.

Влад спустился в лабораторию. Отпечатки пальцев Серегина с коньячной рюмки уже сняли и перенесли на карточку. Даже простым глазом было видно, что они полностью совпадают с теми, что сняты с доски. Значит, получено еще одно неопровержимое доказательство, что Серегин был вчера в институте. Влад позвонил в типографию, где работа шла и в выходные дни — печатали газеты. Попросил направить к нему Констанжогло, как только он придет к восьми вечера на работу.

Теперь предстояло решить, с кем идти завтра к Серегину. В управлении были две сотрудницы подходящего возраста и подходящей внешности, но одна из них была в отпуске, а другая в командировке. Поразмыслив, Влад решил пригласить Майю. Девушка была искренне привязана к нему, признательна за все, что он для нее сделал, и неоднократно вызывалась помочь в чем-нибудь.

Вспомнив, что завтра воскресенье и все учреждения будут закрыты, Влад зашел в сберкассу и снял с книжки полтораста рублей. Потом отправился в Майин магазин, купив по пути в киоске три гвоздики. Спустился в полуподвал. Покупателей в магазине не было, но не было и Майи. Ее товарка за прилавком, Ленуца, сказала, что Майя пошла купить батон и сейчас придет.

— Только не в себе она эти дни, — сказала Ленуца, пристраивая гвоздики в бутылку из-под молока. — Что-то не заладилось у нее с ее парнем.

— А что именно — не знаете?

— Не говорит. Она у нас скрытная. Про себя переживает, а молчит. Со мной, с подругой, поделиться не хочет!