Последний конвой. Часть 3 - Виктор Романович Саморский

Арсения — водителя «скорой помощи». В одной руке тот держал автомат Калашникова, а вторую протягивал к Мишке.

— Давай сюда, пацан, — прокричал водила, — скорее, пока бандюки заняты.

Со свистом и шипением над головой прошла еще одна ракета из РПГ. Мишка рефлекторно вжался в песок, а затем снова пополз опустив голову. Через пару секунд сильные мужские руки перехватили поперек туловища и рывком втащили за бруствер.

— Цел?

Михаил растеряно ощупал себя.

— Вроде бы да…

— Давай перебежками к политруку. Вон там, за водовозкой. Ждет тебя. Понял?

— Так точно!

— Дуй быстрее, разведчик лопоухий.

И чего сразу обзываться? Нормальные у меня уши! Мне, может быть, сам Чекист приказал… Я, может быть, всех спас, вовремя предупредив о нападении.

Михаил осторожно приподнялся, в два длинных прыжка пересек открытое пространство, присел на корточки, спрятавшись за железным контейнером. Выждав несколько секунд, ужом скользнул к пустым оружейным ящикам, и залег за ними. Третьим броском, петляя как настоящий заяц домчался до водовозки и спрятался за ее огромным колесом.

Осмотревшись, нашел взглядом Чекиста, уже не таясь подбежал к нему, открыл рот и от волнения не смог говорить.

— Вижу, — хмуро отозвался политрук, — что прибыл. На бархан зачем полез?

— Так не видно же ни черта, — все еще задыхаясь после бега, бормотал оправдания Михаил.

— Повезло, что не шлепнули, пока драпал. Считай, в рубашке родился.

Мишка растерянно сглотнул, он и сам еще толком не понял, как удалось целым и невредимым добраться до лагеря.

— Вот что, Миш, давай-ка в УАЗик и отгони его как можно дальше в пустыню. Там и переждешь нападение. В багажнике — артефакт. Мы не имеем права его потерять, что бы ни случилось.

— Это камень тот, с иероглифами?

Гейман кивнул.

— Если увяжутся следом, избавься от него. Закопай в песок, что ли. А сам уезжай! Мало ли камней в пустыне. Оружие с собой не бери…

«…все равно стрелок из тебя никудышний», — догадался Михаил, но вслух ничего не сказал.

— И не вздумай геройствовать. Догонят, скажешь — испугался, дал деру. Изобьют, конечно, но убивать без причины не станут. К тому же УАЗик и молодой раб в придачу — неплохие трофеи для местных.

Михаил непроизвольно вздрогнул, опять моментально разыгралась фантазия. В его воображении появились деревянные колодки, надетые на руки и шею, мощные цепи, сковывающие босые ноги, и караван верблюдов, уходящий на восток и уводящий Мишку в рабство навсегда.

— Я тебя сам найду. Когда все утихнет.

— Ну ладно… — с трудом выговорил Михаил, — в смысле… слушаюсь, господин подполковник!

Сорвался с места и побежал к УАЗику.

— В багажнике канистра, — запоздало крикнул Гейман вслед, — там воды немного осталось.

Михаил запрыгнул в кабину, отдышался, глядя прямо перед собой, и только после этого потянулся к ручке «кривого стартера», небрежно заткнутого меж сидений. Жалко, что больше нет Иваныча. Сейчас вышел бы, открыл капот, поковырялся внутри движка минут пять, и машина опять стала заводиться от ключа зажигания.

Но Иваныча нет, а механики только руками разводят. Тоже мне, специалисты…

Михаил вытащил пусковую рукоять, обошел УАЗик, вставил в отверстие под радиатором, чуток провернул, чтобы шлицы вошли в паз. Перехватил поудобнее, крутанул. Что-то загадочно хрюкнуло в движке и затихло. Вернулся в кабину, дернул пару раз на себя рукоятку подсоса, вернулся к «кривому». Крутанул разок, другой, третий. Мотор чихнул, заворчал недовольно и затих.

Хорошо! Значит, «жив курилка», как говорил Иваныч. Сейчас заведем.

Михаил снова взялся за пусковую рукоять двумя руками, сосредоточился, а затем крутнул изо всех сил. Движок чихнул, зарычал недовольно, забухтел, выпустил клуб вонючего дыма. Михаил швырнул железяку в сторону, «потом подниму, не до нее сейчас», пулей метнулся в кабину, нашарил педаль газа, надавил. Двигатель внезапно успокоился, «узнал хозяина», перестал «истерить», зарокотал спокойно и ровно.

Немного клапана звенят и клацает что-то, но работает же. Все будет хорошо!

В очередной раз выбрался из кабины, подобрал кривой стартер, запихнул меж сидений.

Вдруг УАЗик заглохнет в пустыне, как я потом без него заведу?

Ну вот, вроде бы все. Можно ехать.

Секунду поколебался, снова выбрался из кабины, быстрым шагом обошел машину по кругу, придирчиво осматривая. Иваныч всегда заставлял так делать перед выездом.

Так, колеса не спустили, выхлопная не отвалилась. Открыл багажник, покосился на артефакт, завернутый в старое одеяло, вытащил канистру с водой. Держа на весу, покачал. Почти пустая. Открыл крышку, сделал пару жадных глотков.

Кто знает, будет ли потом время, чтобы напиться?

Горло саднило, песок скрипел на зубах, к тому же канистра тошнотворно попахивала горючим. Но лучше такая вода, чем вообще никакой.

Все, теперь можно ехать!

Михаил уселся за руль, выжал сцепление и воткнул первую передачу. Потихоньку отпуская сцепление, выжал педаль газа, УАЗик послушно покатился по песку.

А куда ехать-то?

Михаил осторожно спустился с бетонки и направил машину под углом от дороги в сторону солнца. Нельзя драпать в противоположную от нападающих сторону, будут стрелять в спину, можно шальную пулю словить. Да и направление держать легче. Очень хотелось вжать педаль газа до упора, но делать этого нельзя. УАЗик — не гусеничный трактор, вполне может закопаться в песок и сесть на брюхо. В одиночку мне его ни за что не вытолкать.

Через несколько минут он переключился на вторую и поддал газку, под колесами пошел солончак, можно слегка увеличить скорость. Мне главное отъехать подальше, чтобы скрыться из виду.

Канонада не стихала. Стрекот Калашей и грохот пулеметов слились воедино. В небо взметнулся длинный султан от разрыва еще одной гранаты. Не выдержал, сбавил скорость, оглянулся. Зеркала заднего вида давно разбиты, пришлось привстать и высунуться в боковое окно почти по пояс.

Со стороны сражение выглядело удивительно. Черные точки наступающих наемников были похожи на игрушечных солдатиков, уродливые джипы — на детские машинки, а вспышки от выстрелов — на искры бенгальского огня.

Вот только не нужно иллюзий, все это — настоящее.

Машину слегка тряхнуло на кочке, пришлось вернуться обратно к управлению. Он прибавил газ и рискнул переключится на третью. Движок перестал надсадно выть, машина пошла шустрее.

Интересно, заметили меня нападающие или нет?

Оглянуться в следующий раз он решился, только проехав пару километров. Что-то очень громко бабахнуло позади. Остановил машину, и не глуша двигатель, забрался на капот. Вытащил из кармана бинокль, чудом не потерявшийся при экстремальном спуске с вершины бархана, приник к окулярам.

Над лагерем стелился черный