Последний конвой. Часть 3 - Виктор Романович Саморский

окопов штурмовиков послышались характерные металлические щелки, оружие сняли с предохранителей, изготовились к бою.

— Ради Бога, Мишку не подстрелите, — предупредил Гейман, старательно напрягая голосовые связки.

Окоп вырыть толком не успели, люди попадали на дно вповалку. Все-таки три десятка человек — это много. Не дай бог и правда гранату бросят, половину водителей потеряем зараз.

О плохом думать не хотелось…

Надеюсь, ракету заметит Родион. Два километра не расстояние, пешком за полчаса добежать можно. А уж на технике и того быстрее.

Он снова впился взглядом в окуляры. Маленькая черная точка быстро скользила вниз, парнишка драпает что есть мочи. И не подстраховать никак. Остается только молиться.

Глава 10

Михаил

Михаил сначала забрался на водовозку, но оттуда его моментально согнали «фашисты», оборудующие новую пулеметную точку. Недолго думая, он перебрался на КАМАЗ ремонтников и вскарабкался на будку. Однако ничего нового для себя не увидел — слишком маленькая высота. То есть, ни черта не видно — вокруг одна безлюдная пустыня. А нужен хороший обзор.

Прикинув на глазок размеры остального транспорта, Михаил понял, что в лагере ему ничего не светит. Вооружившись биноклем, бегло осмотрел окрестности, облюбовал ближайший бархан — высокий, покатый и совсем недалеко. Проворно спрыгнул с грузовика и направился к выбранной точке. Подниматься по осыпающемуся склону оказалось труднее, чем он думал и через несколько минут даже запыхтел от усердия. Смотрел исключительно себе под ноги, чтобы ненароком не сверзится с этой груды песка, тогда придется начинать восхождение сначала, а на это уже не было сил.

Когда Михаил поднялся на самую вершину песчаной горы, ноги подгибались от усталости, а руки дрожали от переутомления. Всему виной — обезвоживание. Он уже почти не потеет, в организме не осталось лишней влаги, которая могла бы покинуть тело через поры. Хорошо это или плохо, он не знал, и даже не заморачивался на эту тему. Но пить хотелось все время, а воды в лагере нет. Вся надежда на ребят. Разгонят бандитов, освободят дорогу, и тогда конвой наконец-то достигнет города и наберет воды полные цистерны.

С трудом отдышавшись, он выпрямился во весь рост и заглянул сверху в ту часть пустыни, что доселе была скрыта от него барханом. Открывшееся зрелище заставило моментально рухнуть плашмя на раскаленный песок. Сбежать, не рассмотрев подробности, Михаил просто не имел права, поэтому вооружился биноклем. Пара десятков вооруженных людей, несколько легких джипов с пулеметами. Он даже название вспомнил моментально — шахид-мобили. Пикапы без крыльев, дверей и обшивки, с огромными колесами и мощным протектором для быстрого передвижения по песчаной местности. Кажется, называется — багги. Но это неточно.

А самое страшное — совсем рядом, по противоположной стороне бархана к вершине быстро поднимался чернокожий наемник, сжимая в руках винтовку с оптическим прицелом.

Снайпер!

За какую-то секунду в голове Михаилапронеслось бесконечное количество мыслей, но задержалась всего лишь одна — «вот это я вляпался!»

Нужно срочно сваливать отсюда.

Он шарахнулся назад, вызвав мощный обвал песка, заскользил вниз, на ходу извлекая сигналку. Всего на секунду потерял ориентацию и пока кувыркался по склону, выронил тубус с ракетой.

Вот растяпа! Хорошо, что Чекист дал две. Можно сказать, повезло остолопу.

Кое-как балансируя на поверхности стремительно нарастающей песчаной лавины, задрал обе руки вверх, дернул за веревочку. Несильный хлопок, и в небо ушла яркая красная ракета.

Дело сделано — своих предупредил.

Вот теперь меня точно застрелят, с какой-то отстраненностью подумал Михаил, и тут его накрыло осыпающимся песком с головой. Не на шутку испугавшись, отчаянно заработал руками и ногами, выбрался, отплевываясь, и через секунду вновь оказался погребен быстро осыпающейся массой.

На этот раз хотя бы полной грудью вдохнуть успел. Снова забарахтался, пытаясь на ощупь определить, где верх, а где низ. Запутался окончательно и понял что задыхается, многотонная масса песка наваливалась постепенно, исподволь, подминая под себя маленькое слабое тельце.

Еще секунда, и она выдавила оставшийся воздух из легких…

На деле все оказалось не так печально, как живо нарисовало воображение. Перед тем как окончательно потерять остатки самообладания, Михаил внезапно вынырнул на поверхность и торопливо вдохнул полной грудью горячего пустынного воздуха.

Нужно выбираться из этого проклятого пескопада.

Осыпь внезапно прекратилась, миллиарды песчинок остановились, найдя новую точку опоры. Он приподнялся на четвереньки и поднял голову. Наверху едва слышно щелкнула винтовка, и совсем рядом с рукой Михаила взвился фонтанчик песка. Парнишка испуганно шарахнулся в сторону, упал, кувыркнулся на песке, а затем вскочил и побежал зигзагами.

До лагеря очень далеко, метров триста или больше. Спрятаться негде, остается только петлять, как заяц, по песку…

Впрочем, живого зайца Михаилу видеть не приходилось, поэтому он вскочил и побежал как насмерть перепуганный человек, время от времени шарахаясь в сторону от пролетающей мимо пули, которую очень ярко и отчетливо рисовало разыгравшееся воображение. Получалось неплохо, раз до сих пор еще жив. Он больше не слышал выстрелов снайпера, но зато увидел то, что заставило похолодеть — выезжающие из-за соседнего бархана джипы, облепленные бандитами.

Со стороны лагеря раздался дружный грохот пулеметов. С шахид-мобилей кубарем посыпались боевики, на ходу рассыпаясь в широкую цепь. Защелкали выстрелы. Михаил кувыркнулся на бегу, упал на песок и старательно затаился, притворяясь мертвым. Совсем рядом, обдав выхлопом дерьмового топлива, промчался один из уродливых пикапов. Настолько близко проехал, что Михаил сумел разглядеть капельки пота на лбу наемника за пулеметом.

Или это ему опять нарисовало насмерть перепуганное воображение?

Он лежал, распластавшись на песке и боялся повернуть голову, чтобы не нарваться на случайную пулю. Канонада разрослась нешуточная. Шахид-мобили непрерывно двигались, чтобы не дать как следует прицелится пулеметчикам и понемногу огрызались в ответ неприцельным огнем.

И все это спровоцировал я, — с ужасом подумал Михаил, вжимаясь в песок еще сильнее.

Перестрелка усилилась, со стороны лагеря прилетела и грохнула ракета, взметнув песок к небесам. Крики на непонятном языке, проклятья и стоны раненых, острый запах пороха, рев двигателей пикапов, все смешалось в адскую какофонию сражения. Наемники дружно залегли и открыли огонь из автоматов. Пули теперь свистели не только над головой, но и вообще со всех сторон сразу.

Притворяйся — не притворяйся, а безопаснее от этого не станет.

Михаил быстро пополз вперед, почти не отдавая себе отчет, что он делает и зачем. Наверное, правильнее всего было и дальше притворяться мертвым, пока не закончится основная часть сражения. Но страх упрямо толкал вперед.

Когда он наконец решился поднять голову, то увидел всего в нескольких шагах от себя