Знак судьбы - Кэтрин Куксон

– У вас есть какие-то возражения? – спросил Дональд.

– Понимаешь… – Томас откинул голову на спинку кресла и обвел взглядом кабинет. – Я не знаю, есть у меня возражения или нет. Твоя просьба удивила меня, и я не ошибусь, если скажу, что и Конни она тоже удивит.

– Не удивит. Она знает, что нравиться мне.

– Нравится! Ха! Одно дело – нравиться, и совсем другое – любить. Это разные вещи. Разумеется, она знает, что нравится тебе, потому что она всем нравится. – Томас поднялся из-за стола и принялся медленно расхаживать взад-вперед. – Понимаешь, Дональд, это может вызвать разговоры. Ведь люди не знают, что девочки мне не кровная родня. Станут говорить, что я позволил своей племяннице выйти замуж за собственного сына.

Томас остановился, и они с Дональдом уставились друг на друга. Впервые Томас открыто назвал его сыном, и этот факт заставил его медленно подняться на ноги. Они так и продолжали смотреть в глаза друг другу, пока Томас не отвернулся закусив губу.

– Ладно, я согласен. Но, зная тебя, могу предположить, что ты обошелся бы и без моего согласия. – Бросив взгляд на Дональда через плечо, Томас увидел, что тот улыбается. Губы Томаса тоже расплылись в улыбке, и он рассмеялся. – Ты странный парень, очень странный, но если кто-то и должен понимать тебя, так это я, не так ли? Но я не понимаю и сомневаюсь, что кто-нибудь сможет понять.

– Не вижу, в чем причина вашего сомнения. Если понимают вас, то должны понимать и меня.

– Нет, мой мальчик, нет. Ты же знаешь, что характером ты не в меня. Скорее в Рода, младшего брата моего отца. Он всегда шел напролом, никогда не искал обходных путей.

– А он всегда добивался своей цели?

– Не знаю. Сомневаюсь, что он хотел утонуть в море, однако утонул. Не знаю, получил ли он то, что хотел, но по большому счету он получил то, что заслужил.

Улыбка исчезла с лица Дональда, словно он стер ее, в голосе появились твердые нотки:

– У меня в жизни было много трудностей, но я справился с ними. Всю свою жизнь я много работал, работал за двоих, а часто и за троих. Надеюсь, я получил то, что заслужил.

– Я не хотел тебя обидеть, мой мальчик. Да, я тоже надеюсь, что ты получил то, что заслужил. Но… но… – Томас покачал головой из стороны в сторону, – что-то мы внезапно перешли на слишком серьезные темы. Мы же говорим о твоей женитьбе, не так ли? В этом ведь смысл нашего разговора, да?

– Именно так. – Взгляд Дональда продолжал оставаться холодным.

– Что ж, тогда вперед, у тебя есть мое согласие. Я не сказал "благословение", потому что… – Томас раскатисто рассмеялся, – слово "благословляю" из моих уст мало что значит, правда? – Он вытянул тяжелую руку и опустил кулак на плечо Дональда. И оба с удовольствием отметили, что юноша даже не шелохнулся от этого удара.

Томас резко повернулся, вышел из кабинета и направился прямиком в гостиную. Открыв дверь, он сказал:

– Анна, можно вас на минутку? – И не успела она ответить или пошевелиться, как Томас уже удалился в столовую.

Войдя туда, мисс Бригмор закрыла за собой дверь и медленным шагом подошла к Томасу. Он не взял ее за руку, в голосе его не прозвучало никаких успокаивающих ноток.

– У меня есть новость, которая вас удивит и уж точно не обрадует. Он попросил у меня руки Констанции. – Видя, как изменилась в лице Анна (глаза ее буквально вылезли из орбит), Томас махнул рукой и отвернулся. Но поскольку Анна не могла вымолвить ни слова, он повернул к ней голову и произнес: – Не устраивайте сцену, это бесполезно. Я дал ему свое согласие, вот так. В конце концов, он мой сын… или вы можете назвать партию получше? И потом… – В голосе Томаса чувствовалось раздражение. – Они не кровные родственники, вы же это знаете. Так что никаких препятствий нет, кроме того, что он вам не нравится. Но, повторяю: он мой сын, моя плоть и кровь.

Анна без сил опустилась на стул, Томас подошел к ней, на этот раз он взял ее за руку и произнес уже более мягким тоном:

– Ну почему вы на самом деле так настроены против него? Он трудолюбивый парень, только что сказал, что ему пришлось пережить много трудностей. Вам не нравятся его манеры, но они здорово смахивают на мои. В его положении я, наверное, был бы таким же, изо всех сил стремился бы выбиться в люди. И в этом Дональд заслуживает восхищения, а не презрения.

– Томас, вы не можете этого допустить, не можете.

– Могу. – В его голосе снова зазвучало раздражение. – И хватит об этом. Теперь решение за Констанцией, принуждать ее никто не будет. Вот именно, принуждать ее никто не будет, – твердо повторил он. – Десять к одному, что она просто посмеется над его предложением, и на этом все закончится.

– Но сейчас очень неподходящий момент.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ее только что бросил Уилл Хедли. Она может уцепиться за это предложение, как за спасательный круг.

– Не говорите глупости. От чего ей спасаться?

– Вы не понимаете.

– А я и не вижу, что тут нужно понимать. Либо она выходит за Дональда, либо нет. Если согласится, я буду только рад за нее.

– А я буду страдать до самой смерти.

– Что?

– Я сказала, что буду страдать до самой смерти.

– Почему, Анна, почему?

– Нет смысла пытаться объяснить это вам, со временем сами поймете. – Анна поднялась со стула и направилась в гостиную. Дверь была открыта, она остановилась на пороге и, не обращая внимания на Констанцию и Дональда, обратилась к Барбаре: – Выйди со мной на минутку, Барбара.

– Что случилось, Анна? – Барбара торопливо покинула гостиную.

– Давай прогуляемся.

Они уже подошли ко входной двери, когда Барбара оглянулась и бросила взгляд в сторону гостиной.

– А… как же остальные?

– Сегодня мы погуляем с тобой вдвоем.

– Вы плохо себя чувствуете?

– Я здорова, но мне действительно плохо.

Только когда они дошли по тропинке до садовой калитки, мисс Бригмор нарушала молчание:

– Он пришел так рано, чтобы сделать предложение Констанции. И твой дядя дал согласие.

Анна сделала еще три шага, но затем остановилась и оглянулась на Барбару, которая вцепилась в стойку калитки. Сначала Анна решила, что ошеломленное выражение на лице Барбары вызвано неожиданной новостью, но когда Барбара зажала ладонью рот и закрыла глаза, чтобы сдержать готовые вырваться наружу слезы, Анна подскочила к Барбаре и прошептала:

– Ох, нет, нет! Дорогая моя, дорогая… ты ведь не ждала от него предложения, правда? Ты же такая разумная, вглядись в него повнимательнее. Ему плевать на всех, кроме самого себя, он безжалостный человек. Ох, нет, только не ты, Барбара.

Барбара оттолкнула ее, и Анна не сделала ей замечание, а понуро поплелась вслед за ней. А ведь она думала, что знает обо всем, что творится в головах ее девочек.