Трое шведских горных мужчин (ЛП) - Голд Лили

Я даже не запоминаю поездку. Я словно теряю сознание. Мой мозг просто отключается. Следующее, что я помню, — я в пункте проката на склонах, торгуюсь со своей коллегой Каролиной.

— Мне нужно взять оборудование напрокат, — говорю я грубо. Дрожащий и потный, я опираюсь на стойку. Такое чувство, будто мое сердце выскакивает из груди. Я стучу кулаком по своей грудине, пытаясь заставить его притормозить.

Она обеспокоенно смотрит на меня.

— Илай, я не думаю, что это хорошая идея.

Дрожащей рукой я откидываю волосы назад.

— Мне нужно оборудование, — повторяю я.

— Дорогой, все что тебе нужно, так это сесть. У тебя такой вид, будто ты сейчас упадешь в обморок. — Она тянется к моим плечам, чтобы усадить меня на стул, но я просто стряхиваю ее руки.

— Дай. Мне. Оборудование, — выпаливаю я. — Сейчас же, ради всего святого!

Ее глаза расширяются. Я не удивлен. Я никогда ни с кем так не разговариваю. Завтра я буду чувствовать себя полным придурком, но прямо сейчас я не в настроении очаровывать. Я чувствую, что моя голова вот-вот взорвется.

Она подбирает для меня какое-то оборудование, и я поднимаюсь на гондолу, направляясь к нашей трассе «Double Black Diamond»[18]. Больше здесь никого нет. Я подъезжаю на лыжах к началу тропы и смотрю вниз. Склон крутой, почти вертикальный спуск прямо с горы. Деревья тянутся по обе стороны, сужая тропинку, а в конце обрывается острый край утеса.

Я опускаю свои защитные очки. Время замедляется. Моя грудь сжимается. Я слышу собственное прерывистое дыхание у себя в ушах. Каролина, вероятно, была права, мне не следует быть здесь прямо сейчас. Я нахожусь не в том состоянии. Мое время реакции будет дольше чем обычно. Мне нужно было начать с нескольких более легких маршрутов, пока я не успокоюсь.

Но прямо сейчас мне на это наплевать. Я отталкиваюсь от края, взлетаю в воздух, а затем чувствую, что начинаю падать.

ГЛАВА 19

ДЭЙЗИ

Я брожу по горнолыжному курорту, пробираясь сквозь группы людей, держащих в руках сноуборды и лыжные палки. У меня голова идет кругом. Я понятия не имею, что только что произошло. Кто эта блондинка? Почему она оказала такое сильное влияние на всех мальчиков? Коул и Ривен направились обратно к машине, как только она ушла, но я попросила, высадить меня здесь. Я подумала, что если бы Илай был расстроен, то именно сюда он бы и пришел.

Переходя дорогу, я замечаю пару светловолосых девушек в куртках с логотипом курорта и останавливаю одну из них.

— Прошу прощения. Вы не знаете, где Илай?

Она фыркает.

— Боже. Если бы я получала десять крон за каждый раз, когда какая-нибудь девушка спрашивает меня об этом.

— Он на склонах, — говорит ее подруга. — Он там находится уже какое-то время. — Она поворачивается и, прищурившись, смотрит на горы, нависающие над нами. — Хм. — Она сканирует вид, затем указывает. — Там! Это он, вон там, в зеленой куртке.

Я слежу за ее пальцем, и мое сердце сжимается, когда я замечаю его. Срань господня.

Илай несется вниз с горы невероятно быстро, наклоненный вбок, так что его тело почти касается земли. Пока я смотрю, он выпрямляется как раз вовремя, чтобы перелететь через пандус. Его лыжи выскальзывают из-под него, и у меня отвисает челюсть, когда он падает, лениво переворачиваясь назад в воздухе. Он легко приземляется на свои лыжи, сворачивая за угол.

— Это безопасно? — взвизгиваюя я, когда он мчится вниз по склону.

Она смеется.

— Я думаю, он прекрасно контролирует себя.

Затаив дыхание, я наблюдаю, как он спускается к подножию склона, а затем заставляю себя отвернуться. Ему явно нужно выпустить пар, поэтому я пишу ему, что я здесь, и направляюсь в ближайший апре-ски[19] бар чтобы подождать.

Пока я жду, я достаю свой телефон, чтобы проверить электронную почту с заказами. Мне приходится подавить стон, когда я вижу три новых сообщения от Сэма. Я не знаю, какого черта он не оставит меня в покое. Я, очевидно, не хочу с ним разговаривать. Внутренне морщась, я открываю сообщение.

Детка, я знаю, что ты там. Пожалуйста, ответь. Нам нужно поговорить

Что, черт возьми, это значит? Мои руки вспотели, я печатаю краткий ответ.

Нам не о чем говорить. Прекрати попытки связаться со мной. Это моя рабочая почта.

Ответ приходит почти мгновенно.

Слава богу, ты в порядке! Я так волновался. Где ты, черт возьми, находишься?

Детка, я знаю, что ты злишься, и мне очень жаль. Я вел себя по-детски. Но мы можем оставить это в прошлом. У нас так хорошо все складывалось.

Ярость переполняет меня. Как он может так говорить, будто не разрушал мою гребаную жизнь? Из-за него меня уволили, он настроил против меня всю мою семью и друзей, а теперь говорит, что мы должны просто «оставить это в прошлом»?

Я встречаюсь кое с кем другим. Даже если бы это было не так, ты последний человек на планете, с которым я бы встречалась. Оставь меня, блять, в покое.

Я отправляю электронное письмо, затем выключаю телефон и кладу его обратно в карман. Я так зла, что едва могу нормально видеть. Я не могу верить ему. Я не могу доверять ему. Он серьезно хочет снова быть вместе, после того как унизил меня перед всеми кого я знаю? Я хватаюсь за стойку, тихо кипя от злости.

— Дэйзи? — Тяжелая рука опускается на мое плечо.

Я оборачиваюсь и вижу Илая все еще в лыжной одежде. Даже не задумываясь, я приподнимаюсь и целую его. Его губы замерзли, волосы все еще во льду, а на одежде тает снег. Он замирает на мгновение, как будто не знает что делать, затем он вздыхает и открывает рот, позволяя мне поцеловать его как следует.

— Что ж. — Его зеленые глаза сияют, когда мы, наконец, отрываемся друг от друга. — Это был лучший прием со склонов, который у меня когда-либо был.

Я наклоняюсь к нему.

— Я так беспокоилась о тебе. Ты выглядел таким расстроенным.

— О, Динь. — Он поворачивается к официантке, которая наблюдает за нами обоими с удивленным выражением лица. — Мария, ты не могла бы принести нам глогга[20]? Я думаю, что мои органы заморожены.

— Сейчас будет, — радостно говорит она и поворачивается, чтобы налить немного дымящейся жидкости из большой серебряной кастрюли на плите. Илай стряхивает с себя лыжную куртку, затем хватает мой стул и подтаскивает его ближе, обнимая меня за плечи. Я прижимаюсь к нему, вдыхая теплый аромат сосновых иголок.

— Что такое глоог?

— Глогг. Горячее красное вино с портвейном и бренди. И еще кучей специй.

— Срань господня. Я буду лежать с похмельем?

Он смеется.

— Мария делает его крепким, но, если ты смогла справиться со снапсом, у тебя все будет в порядке.

— Вот, пожалуйста. — Мария ставит две дымящиеся чашки на стойку перед нами.

Я делаю осторожный глоток. По вкусу напоминает подогретый глинтвейн, с добавлением специй.

— Это восхитительно.

— Да, — тихо говорит Илай, пристально глядя мне в лицо.

Я беру его за руку и переплетаю свои пальцы с его.

— Ты в порядке? Зачем ты пришел сюда? Кто эта женщина?

Он моргает, глядя вниз.

— Это наша бывшая. Джоанна.

— О. — Я обдумываю это в своей голове. — Наша бывшая? То есть вы все трое?

— Ага.

Я вдруг чувствую укол ревности к этой женщине. Она получила всех троих. Коул тоже хотел ее.

— Ты любил ее?

Он кивает, теребя ручку своего напитка.

— Мы все любили ее. Очень сильно.

— Звучит серьезно.

— Все было довольно серьезно. Наши отношения продолжались два года. Ну… — Он корчит гримасу. — Мои отношения с ней длились два года. Двое других пробыли с ней дольше.

— Почему?

Он напряженно пожимает плечами.

— Я ей наскучил.

У меня отвисает челюсть.

— Как это возможно?

Он смеется.

— Du ser ut som en fågelholk[21].

— Что?

— Ты похожа на скворечник. — Он толкает мой рот закрытым костяшкой пальца. — Ты симпатичная.