Исход Русской Армии генерала Врангеля из Крыма - Коллектив авторов -- История

На возражение, что вечером они же отбили атаку белых, он ответил:

— Это левый фланг отряда. Там ротами командовали офицеры.

На вопрос, знали ли они, что белые расстреливают красных, ответил:

— Да! Нам об этом говорили. Но мы не верили: тогда бы пришлось расстрелять всю Россию. Я и говорил своим — не расстреляют, а если и так, то прежде всего меня.

На много вопросов отвечал этот бравый унтер, и его ответы и рассказы звучали искренностью и правдой. Он ручался за всех своих. Он не обвинял красноармейскую массу, но коммунистов, комиссаров… и офицеров считал «собаками», достойными «собачьей смерти».

Решение командира батальона — влить сдавшихся в роты — унтер и все приняли с искренней радостью. Батальон сразу увеличился вдвое. В ротах стало по 70–80 штыков. Все унтер-офицеры из сдавшихся, в числе 12 человек, были назначены помощниками командиров взводов — офицеров. Пополнение оказалось блестящим во всех отношениях.

Приказ 3-му полку — ввиду того, что им не была взята Кичкасская переправа, приступить к подготовке к переправе за Днепр и закреплению там плацдарма; 1-му полку — вести подготовку для захвата острова Хортица. Начались разведки, изыскания способов и средств, изучение течения Днепра. Приезжал генерал Кутепов и подтвердил поставленные задачи.

Александровск оживал. Этому не мешал даже обстрел красных. Главной мишенью для стрельбы было высокое белое здание Земской управы, где помещался штаб корпуса. Торжественны были похороны начальника железнодорожного участка, инженера Иванова, убитого «при исполнении службы» в день взятия города. Он со своими тушил подожженные красными вагоны со снарядами и был убит взрывом. От марковцев на похоронах присутствовали чины, лично знавшие убитого.

10 сентября, перед рассветом, команда пеших разведчиков 1-го полка на лодках переправилась на остров и закрепилась на краю его. Немедленно был переброшен туда батальон. Отбита атака. А к вечеру на острове был уже весь полк, заняв возвышенную его половину.

Запорожская Сечь

Остров Хортица — самый большой из островов на Днепре. Его длина до 10 верст, ширина 2 версты. Он находится на том рубеже Днепра, где река, вырвавшись из 80-верстного порожистого русла со многими скалистыми маленькими островами и пройдя через узкие каменные ворота, над которыми проходила железная дорога, обретала, наконец, свое спокойное течение, делясь на многие рукава, протоки, между которыми находились известные днепровские плавни. Самый рубеж между каменной грядой, которую пересекал Днепр, и начинавшимися к югу плавнями, проходил по острову, деля его почти на две равные половины, северную — возвышенную и южную — низменную. Северный конец острова — огромный каменный мыс, имеющий форму кресла, называемый «Креслом Екатерины». По преданию, на нем сидела и пила чай Екатерина II с князем Потемкиным, любуясь красотой Днепра. Южная оконечность терялась в плавнях.

Лет двести тому назад на Хортице находилась знаменитая Запорожская Сечь. Следы ее уцелели до 1920 года. На возвышенной части сохранились фундаменты церкви и зданий, вал, окружавший центр Сечи, могилы-курганы среди небольшого соснового леса. На этой части острова находилась лишь небольшая, с десяток дворов, немецкая колония, приютившаяся на уступе скалы.

Много интересного рассказали марковцам местные уроженцы, которые, будучи учениками, совершали экскурсии на остров, производили там раскопки и составляли свои училищные музеи. Они говорили, что Сечь базировалась на восточный берег Днепра, где на месте села Вознесенского в то время был торговый поселок. Расположение его на возвышенности, окруженной с двух сторон течением Днепра и с двух — глубокими балками, одна из них Гадючья, и, кроме того, защищенного глиняной стеной, обеспечивало связь запорожцев с внешним миром.

Запорожская Сечь была почти недоступна в те далекие времена, и ее история — целая легенда. Теперь наступили новые времена с невероятной для того времени техникой, когда неуязвимость старой Сечи отпала совершенно. Новым запорожцам, как стали называть себя марковцы, пришлось вести борьбу на старых местах новыми средствами и такие же новые средства испытывать на себе.

Остров обтекали два рукава: с восточной стороны — Новый Днепр, шириною до 150 шагов, глубокий и с быстрым течением; с западной — Старый Днепр, шириною шагов в сто, имевший пять бродов по грудь и один по пояс. Чтобы удерживать остров, нужно было прежде всего обладать им полностью и затем иметь на нем орудия, так как три брода не могут наблюдаться с восточного берега Днепра; попытки установить телефонную связь с батареями через широкий и быстротекущий Днепр не удались; чтобы перевезти часть батарей на остров, и для этого есть средства — пароход, оказавшийся в полной исправности, и баржи, мешал скалистый берег острова и наблюдение противника, у которого с высокого западного берега тот был как на ладони. К острову можно подплыть только в одном месте от пристани. И конечно, только ночью.

12 сентября противник с сильной поддержкой своей артиллерии перешел в наступление. 1-й полк, ища спасение от сыпавшихся на него снарядов, с такой стремительностью перешел в контратаку, что моментально смял красных, нанеся им, спасавшимся по бродам, большие потери, и занял весь остров. Но одному полку удерживать остров в десять верст длиною было не по силам, и туда были переброшены два батальона 2-го полка, ставшие на северной его части. В последующие дни красные ежедневно пытались ворваться на остров; иногда это им удавалось, но всегда они были сбрасываемы в Днепр. Особенно сильное наступление они повели 17 сентября, навалившись на 1-й полк, два батальона которого вынуждены были отходить от бродов под сильным обстрелом легких, гаубичных и 42-линейных батарей. Разрывы снарядов производили страшное впечатление: «Будто в воздух взлетали огромные подсолнухи, вырванные с корнем». Красные уже поднимались и на возвышенную часть острова, тесня 2-й полк.

Положение создавалось критическое, но в контрнаступление перешел резервный батальон 1-го полка, и вместе с отходившими ротами он прорвался через заградительный огонь и ударил «в штыки». В лесу шли отчаянные схватки. Красные спасались по бродам, и их уносило течение. У одного