Непристойное пари - Эмма Уайлдс

– Кроме того... я не смогла зачать ребенка, – тихо сказала Кэролайн.

Несмотря на попытку оставаться бесстрастной и прагматичной, она невольно вспомнила, с каким презрением Эдвард относился к ее неспособности родить ему наследника.

Николас слегка сжал свои объятия.

– Возможно, это не такой уж страшный недостаток, – сказал он, наконец. – Многие мужчины не станут придавать этому значение, учитывая вашу изысканную красоту, Кэролайн.

Несмотря на осторожное высказывание, такой мужчина, как Николас, едва ли рискнет взять в жены бесплодную женщину, поскольку обязан продолжить родословную своей семьи. Она прекрасно понимала это.

И все-таки осознание этого больно задело ее.

Однако в следующий момент она перестала думать о чем-либо, когда Николас поцеловал ее. Затем, касаясь губами ее губ, прошептал:

– У нас есть еще несколько часов до того, как мы должны будем вернуться домой, и переодеться к обеду.

Кэролайн обвила руками его шею.

– Звучит заманчиво.

Он улыбнулся, отчего она ощутила прилив тепла внутри.

– Мне очень нравится ваш энтузиазм, дорогая, – сказал Николас.

Этот мужчина знал, чего хотят услышать от него женщины. Кэролайн взглянула на его обольстительные губы и, приподнявшись, коснулась их от угла до угла медленным возбуждающим движением. В его глазах отразилось удивление и одобрение, и он засмеялся, обдавая теплым дыханием ее губы.

– Я вижу, леди быстро усваивает уроки.

Так ли это? Может быть, под влиянием теплого дня и окружающей обстановки она стала такой смелой? Или, может быть, оттого что она освободилась от непристойных замечаний и жестоких насмешек в свой адрес, когда Эдвард насыщался, а затем, надев халат, покидал ее среди ночи? А может быть, потому, что бесспорно красивый и мужественный герцог действительно был неотразим не только для опытных любовниц, но даже для такой неискушенной женщины, как она?

Что бы там ни было, Кэролайн осознавала, что опять хочет его, что ей не терпится почувствовать его страсть, его нежные ласки и знать, что она доставляет ему удовольствие.

Глава 12

– Ну, как проходит кампания? Осмелюсь сказать, за прошедшие несколько дней мы видим тебя гораздо чаще, чем за несколько лет.

Дерек посмотрел с упреком на своего дядю:

– Ты знаешь, что дела идут неважно, поскольку сам был свидетелем моего общения с Аннабел. Сегодняшнее чаепитие – прекрасный пример. Она произнесла не более дюжины слов в разговоре со мной, а затем, сославшись на головную боль, ушла в свою комнату. – Развалившись в кресле в кабинете, с бокалом портвейна в руке, Дерек задал, как он надеялся, праздный вопрос: – Она что-нибудь говорила обо мне?

– Ты имеешь в виду – твоей тете Маргарет? – Томас откинулся назад и покачал головой. – Я не знаю. Существует странный женский заговор молчания относительно романтических признаний, что удивительно, так как обычно женщины не умеют хранить тайны.

Дерек хотел рассмеяться над этим замечанием дяди, однако был слишком удручен и расстроен.

– Не думаю, что Аннабел не обратила внимания на мое частое присутствие здесь.

Боже, он начал говорить как жалкий юный страдалец, снедаемый любовью! Дерек беспокойно заерзал в кресле. Отношения с Аннабел никак не налаживались, и к тому же возникали проблемы, связанные с пари. Николас уже довольно долго отсутствовал, и лондонское общество заметило это. Надоедливые вопросы по поводу его местонахождения раздражали Дерека.

– Думаю, тебе надо попытаться поговорить с ней наедине, – сказал Томас.

– Я уже не раз пытался. Ясно, что она не хочет общаться со мной. – Дерек безнадежно махнул рукой, вспомнив свои попытки с огорчением, что было нехарактерно для него. – После скандала с Фиби Таннер я понял, что необходимо изменить мнение Аннабел обо мне. Хотя настойчивое решение Таннера развестись с женой, никак не было связано со мной, слухи принесли много вреда моей репутации. Я уверен, Аннабел утвердилась во мнении, что я распутный повеса, Нет ничего хуже, чем быть несправедливо обвиненным. К счастью, я даже не прикасался к этой леди, и лорд Таннер впоследствии снял свои обвинения. Но, боюсь, слишком поздно.

Томас с улыбкой сочувствия посмотрел на Дерека, и тот с тяжелым вздохом опустился глубже в кресле.

Даже если он, в конечном счете, оказался непричастным к скандалу, связанному с леди Таннер, время, когда это произошло, было крайне неподходящим, потому что именно в этот период он осознал, что не может перестать думать об инциденте с Аннабел. Не может забыть ее. Однако он стал объектом сплетен, вероятно, порожденных разгневанным лордом Таннером, и хотя они были ложными, ему от этого не становилось легче. Оказалось, что Фиби Таннер ограждала от гнева мужа своего настоящего любовника, который, должно быть, был похож на Дерека ростом и цветом волос. Неудачливый джентльмен выскочил в окно, когда разгневанный муж застал любовников, тогда-то и произошла ошибка. Наличие твердого алиби в тот вечер помогло Дереку доказать в конце концов свою невиновность, однако в сознании людей осталось, что именно он был причиной скандала.

Дерек написал Аннабел письмо несколько месяцев назад, трудясь над ним, как школьник, за письменным столом и пытаясь в течение нескольких часов придумать, как объяснить ей свой поступок в тот роковой день в оранжерее, но, к сожалению, не получил никакого ответа. Он был уверен, что Аннабел даже не удосужилась прочитать его послание.

– Беспечное соблазнение существенно отличается от... – начал Дерек и запнулся.

Дядя чуть заметно улыбнулся:

– Попытайся все-таки произнести это слово.

– Какое? – Дерек не стал снова наполнять свой бокал портвейном. Опьянение не решит его проблем, поскольку он уже не раз опробовал этот метод.

– «Любовь», – мягко сказал Томас. – Думаю, тебе следует научиться произносить это слово.

«Любовь». Нет, он не был уверен, что смог бы быть красноречивым, говоря на эту тему. В его письме содержалось извинение и просьба предоставить ему возможность поговорить с Аннабел, не делая никаких заявлений. Он знал, как доставить женщине удовольствие удачным комплиментом, как нашептывать нужные слова ей на ухо, когда она у него в постели, как заставить ее постанывать умелыми прикосновениями, однако он никогда не думал о том, чтобы произнести три простых слова: «Я люблю тебя».

– Ты должен сказать это, – продолжил Томас. – Женщинам необходимы эти слова. Им нравится слышать их, и это способствует установлению крепкой связи. Неохотно сделанное признание, что ты готов жениться на Аннабел, существенно отличается от искреннего выражения своего чувства.