Горгулья из главного управления - Кейт Приор

Я оборачиваюсь, когда слышу свое имя, и хмурюсь. На самом деле это не тот факт, который я хочу, чтобы все знали. Мои зубы начинают сжиматься сами по себе, когда я пытаюсь улыбнуться и пожать плечами во время разговора.

Расплывчатая фигура Джессики на секунду наклоняется ко мне, ее пустота издает любопытные звуки.

— Мне казалось, ты говорила мне некоторое время назад, что была временным сотрудником в Пик Дистрикт?

— Нет, нет, она соблазняла в Пике, — перебивает Деанна, прежде чем я успеваю что-либо сказать. Деанна добродушно подталкивает меня локтем и подмигивает: — Это то, что ты имела в виду, говоря, что то, что ты делала, высасывает душу, верно4?

Она явно считает себя забавной. Должно быть, так оно и есть, потому что остальные смеются.

И я никогда не чувствовала себя меньше.

15

Что ж, теперь я просто не хочу общаться с этими людьми.

Я недостаточно быстро маскирую это, должно быть, проблеск моих мыслей ненадолго отражается на моем лице, потому что Деанна замечает это, наклоняется ближе ко мне со своей широкой улыбкой и толкает меня локтем.

— Просто дразнюсь, малышка, — уверяет она меня, не делая ничего, чтобы остановить бурлящий во мне адреналин. Мое сердце бешено колотится. Ну, если она просто дразнится, то, конечно, ничего страшного.

Я бросаю взгляд на остальных наших коллег, на то, как они смотрят на меня в ответ, наблюдаю за малейшим изменением выражения их лиц, смотрят ли они на меня сейчас иначе, чем минуту назад. Я даже не подозревала, что Деанна знает. Откуда она могла знать? Я никому не рассказывала.

Но я предполагаю, что раз Влад понял это сам, без моего ведома, другие, должно быть, смогли. И даже если нет, то Деанна только что сделала.

Этот момент ощущается янтарной ловушкой. Я жду возможности что-нибудь сказать, пресечь ее шутку такой, какая она есть, дрожа, пока мое мужество не покидает меня.

Во мне его нет.

— Конечно, — киваю я и пожимаю плечами, притворяясь, что мое сердце не сжимается как кулак от ее слов.

Я держу натянутую улыбку так долго, как только могу, и когда внимание, наконец, переключается на кого-то другого, и все снова смеются, я тихо выскальзываю из-за стола.

Когда я выхожу на улицу, шум быстро стихает. Как только за мной закрывается дверь, звуки вечеринки почти полностью приглушены. На веранде прохладнее, и, делая глубокий вдох, я понимаю, насколько прерывистым было мое дыхание. Я прислоняюсь к перилам веранды.

Моя улыбка исчезает по мере того, как приходит осознание. Я действительно убедила себя, что никто не знает, что я могу держать эти важные, уязвимые моменты при себе. И я подумала, что, возможно, я нравлюсь людям здесь.

Я прохожу восемь стадий горя за несколько секунд. Алкоголь помогает, честно. Может быть, именно поэтому эти поездки так быстро становятся доступными — все эти люди, которые на самом деле не так уж сильно любят друг друга, притворяются, что ладят, чтобы прожить еще один день с нетронутой зарплатой.

— Привет, командный игрок.

Я не осознавала, что была не одна. Я поднимаю глаза, прежде чем понимаю, что знаю этот голос. Влад последовал за мной сюда, я не знаю точно, когда. Возможно, я была слишком поглощена своими чувствами, чтобы заметить, как снова открылась дверь.

У меня вырывается сдавленный смешок. Да, именно так это и выглядит. Я сбегаю с вечеринки, не в силах находиться среди других людей, потому что это моя странная маленькая особенность, а не потому, что люди в целом ужасны.

— Привет, и ты тоже. Я вижу, ты, гм, тоже прячешься, — я пытаюсь подбодрить себя, подобрать слова, которые смогу произнести не сломавшись. Я не хочу вываливать то, что только что произошло, наизнанку, я не хочу, чтобы он знал обо всем этом.

— Делаю небольшой перерыв, прежде чем снова погрузиться в посвящение в культ, — легко говорит он, отталкиваясь от стены и подходя ко мне. Трудно просто не прислониться к нему, не подойти слишком близко для коллег.

Небольшой комментарий Деанны затмил ту предыдущую паническую атаку, я почти забыла о ней. Нет худа без добра, пока он не напомнил мне об этом.

— Да, там довольно напряженно. Я не думала, что ты собираешься устроить мне такую засаду, — говорю я, скрещивая руки, мой голос звучит немного слишком резко. Я продолжаю пытаться придать своей позе, своему лицу менее паническое и агрессивное выражение, но мое самообладание продолжает ускользать. Мое тело хочет превратиться во что-то более свирепое, как распушившийся кошачий хвост.

— Я думал, ты работала в Пике, — хмурится он. — Ты же знаешь, как это происходит на питч-сессиях.

Я замираю, мои зубы выдавливают слова:

— Я была всего лишь стажером. Все, что я делала, — это выбрасывала в мусор пустые кофейные стаканчики.

Кажется, мое молчание такое же ледяное, как и все, что я сдерживаю. Выражение его лица смягчается от беспокойства, его крылья опускаются внутрь.

— Прости, что я устроил тебе такую засаду. Я думал, что даю тебе шанс попрактиковаться с твоим предложением о неограниченном количестве отгулов. Но на самом деле это оказалось не помощью, не так ли?

Некоторые из моих бурлящих эмоций рассеиваются после его извинений, некоторые из них только усложняют ситуацию. Я знаю, что у него добрые намерения, что он пытался помочь по-своему. Но у нас такие разные представления о том, как это выглядит.

Я действительно не знаю, что я чувствую, находясь здесь с ним. Нет никого другого, кого я предпочла бы видеть прямо сейчас, но в то же время, прямо сейчас я вообще не хочу, чтобы меня видели.

— Не могу дождаться, когда окажусь дома в своей постели, — говорю я, хотя не имею в виду ни единого слова. Я просто хочу нырнуть в его объятия, обнять его и не думать об остальном мире. — Вся эта поездка тянулась так долго, и с меня хватит этих людей на всю оставшуюся жизнь.

Это слишком близко к тому, что я на самом деле чувствую, и нотка эмоций отравляет мой небрежный тон.

Это не ускользает от Влада. Он оглядывается на стеклянные двери позади нас. Он берет меня за руку и уводит от них, немного дальше по веранде. У меня нет сил остановиться, это простое движение приближает меня к нему, мягко загоняет в его пространство. Его крылья складываются вокруг нас, создавая небольшое ощущение уединения.

— Как бы то ни было, я рад, что ты пошла с нами сегодня вечером, — он улыбается