Королева сплетен в большом городе - Мэг Кэбот

Но самым прекрасным в этом помещении была сама Дженифер, она просто сияла от счастья.

И все благодаря моей каторжной работе над ее платьем:

Но это не обсуждается.

– Вы принесли туфли, в которых собираетесь быть на церемонии? – спрашиваю я. Последние отголоски ссоры между мадам и месье Анри забыты, и они оба завороженно смотрят, как я суечусь, поправляя юбку невесты. Я закалываю на поясе еще несколько кружевных складок, гармонирующих с рукавами, и платье приобретает еще больший ренессансный стиль, который как нельзя лучше подходит к лебединой шее и прямым, густым волосам Дженифер.

– Конечно, – отвечает Дженифер, – ведь вы мне об этом напоминали.

Длина подола идеальна – он едва касается пола. Она выглядит как принцесса. Нет, как сказочная принцесса.

– Когда ее сестры это увидят, они меня убьют, – не без удовлетворения говорит миссис Харрис. – Она выглядит гораздо лучше, чем они на своих свадьбах.

– Мам! – Дженифер понимает, что выглядит фантастически, поэтому может проявить великодушие. – Это неправда!

Но то, что она не может оторвать глаз от своего отражения в зеркале, доказывает обратное.

Она в восторге от моей работы. Ну, конечно, месье Анри тоже постарался. Прежде всего он достал кружево.

Я помогаю Дженифер снять платье и упаковываю его в коробку. В это время ее мама подписывает чек на внушительную сумму (хотя она и значительно меньше той, что они потратили бы на новое свадебное платье, даже если бы – бр-р, мороз по коже – оно было от Клинфилда).

Я отдаю Дженифер пакет с инструкцией, как отпаривать складки (повесить платье в ванной и пустить горячую воду).

– Ни в коем случае, – предупреждаю я, – не гладьте его утюгом.

Дженифер настолько потеряла голову, что бросает на ходу короткое «Ладно» и со всех ног бежит из ателье к припаркованной рядом машине.

Ее мама кажется хладнокровнее. Заплатив месье Анри, она подходит ко мне, пожимает мне руку, смотрит в глаза и говорит:

– Спасибо, Лиззи.

– Не за что, миссис Харрис, – смущенно отвечаю я. Очень странно себя чувствуешь, когда получаешь благодарности за то, что тебе так нравится делать и что ты все равно сделала бы, независимо от того, заплатят тебе или нет (как раз тот самый случай). Я опускаю глаза и с удивлением вижу на чеке, который она мне протягивает, сумму с двумя нолями после цифры один.

– О, я не могу этого принять! – начинаю я.

Но миссис Харрис уже выскальзывает за дверь, пообещав, что расскажет о месье Анри всем своим знакомым, имеющим дочерей на выданье.

– Я скажу им, чтобы они держались подальше от этого ужасного Мориса.

Через секунду после того, как она уходит, мадам Анри вновь заводит свою шарманку:

– Если бы дела шли не так плохо, твои сыновья вчера вечером остались бы дома.

– Они и твои сыновья, – напоминает месье Анри.

– Нет, – поправляет его мадам. – Больше нет. Если они и дальше будут шляться по барам, а потом приходить в мою чистенькую квартирку и пакостить в ней, они – твои сыновья. Потому что именно ты не приучил их к дисциплине.

– И что прикажешь делать? – интересуется он. – Я хотел, чтобы у них было то, чего я в юности был лишен!

– У них было достаточно возможностей, – многозначительно замечает мадам Анри. – Настало время выпустить их из гнезда. Пусть узнают, что такое настоящая жизнь, пусть сами начнут зарабатывать.

– Ты знаешь, что это непросто, – говорит месье Анри.

Золотые слова! Я смотрю на стодолларовый чек, который все еще держу в руке. Это первые деньги, которые свалились на меня «с небес» с тех пор, как я переехала в этот город. Здесь все так дорого! Только я получаю зарплату, и она тут же испаряется – нужно платить за квартиру, за еду, за кабельное телевидение (я не могу жить без канала о моде), а те крохи, что остаются, я отдаю за мобильный телефон.

– В общем, знай, – фыркает мадам Анри, – я поменяла замки в нашей квартире. И спрятала ключи здесь.

Кстати, еще отчисления в ГСОПФ (Государственные страховые отчисления в Пенсионный фонд (или, как Тиффани изящно расшифровывает эту аббревиатуру, Гадкие Сволочи Отнимают Последнее – Фу!) сжирают львиную долю моей зарплаты.

– И сколько это мне стоило? – спрашивает месье Анри.

– Сколько бы ни было, оно того стоит, – заявляет мадам Анри. – За то, чтобы держать этих свиней подальше, ничего не жалко. Сам видел, что я нашла в мусорной корзине в нашей спальне.

Презерватив! Использованный!

Невозможно слушать все это и делать вид, что не понимаешь. Я не могу сдержать гримасу… особенно когда мадам Анри начинает трясти пластиковым пакетом, содержащим доказательство преступления.

– Фу! – восклицаю я.

Оба Анри удивленно поворачиваются в мою сторону, я морщу нос и говорю:

– Этот мусор так воняет. – Честно говоря, он совсем не пах. – Хотите, я выброшу его?

– Да, конечно, спасибо, – задумавшись на мгновение, отвечает мадам Анри. – Это мусор из нашей квартиры наверху.

Я подцепляю пакет кончиками пальцев.

– Ваша квартира наверху? – Вот это новость. Я понятия не имела, что они владеют целым зданием, в котором находится ателье. Я-то думала, они живут в Нью-Джерси. Они так часто жаловались на то, что оттуда тяжело добираться.

Месье Анри кивает:

– Да. Второй этаж мы используем под склад, а в мансарде у нас маленькая квартирка. Я иногда там остаюсь ночевать, когда засиживаюсь допоздна. – Этого, насколько я могу судить, не случалось уже довольно давно. Бизнес шел не настолько хорошо, чтобы быть занятым ночами напролет. – Вообще-то, она в основном пустует. Изредка туда наведываются наши сыновья.

– Не спрашивая разрешения! – кричит мадам Анри по-английски. – Лучше бы я ее сдавала и получала хоть какие-то деньги, чтобы поддержать на плаву наш бизнес, только чтобы эти свиньи не приходили сюда каждый раз, когда опаздывают на последний поезд! Но этому упрямому ослу, видите ли, это не нравится!

– Не знаю. – Мне понятно, что месье Анри не слишком волнуют дебоши его сыновей. – Мне не хочется брать на себя все проблемы, связанные с арендой. А если нам попадется какой-нибудь ненормальный? Помнишь, мы читали в газете? Про типа с целой стаей кошек, такого потом не выгонишь. Я этого не хочу.

Мадам Анри грозит мужу кулаком. Я улыбаюсь и выхожу на улицу, чтобы выбросить мусор.

Странно слышать, что и Нью-Йорке, где каждый второй рвется улучшить свои жилищные условия, еще остались пустые квартиры, посещаемые только случайными компаниями двух общительных парней.

– Мадемуазель Элизабет, – обращается ко мне мадам Анри, когда я возвращаюсь. – Вы знаете кого-нибудь, кто ищет небольшое жилище?

– Нет, – отвечаю я. – Но если кто-то у меня спросит, я дам вам знать.