Ванильное мороженое - Эрика Робинсон

В этом и заключается главный его подарок ей, поняла Мелани, догадывается он об этом или нет. Если она смогла взять верх над таким человеком, то ей действительно по плечу не только любая роль, но и любой любовник, которого она себе выберет. Нужно только принимать то, что он предлагает, — без возражений, страхов и ограничений. Она хочет его. Всего его. И ничто не останавливает ее, ничто, за исключением сильного подозрения, что, когда она до конца узнает его, когда доставит ему столь же полное наслаждение, какое прошлой ночью доставил ей он, она не сможет уйти.

Они были вместе всего два дня, но она уже тревожилась о будущем Кларка, с болью выслушивала его редкие откровения, касавшиеся детства, преисполнялась гордостью за него, когда он посвящал ее в некоторые аспекты своей оригинальной теории, которую излагает в своей книге. Она также не могла не уважать человека, который судит о ней на основании знаний о своей сестре — вместо того, чтобы сравнить с какой-нибудь из бывших любовниц.

Ее сердце готово было впустить его, позволить разгореться искрам чувства в большое пламя, но она вынуждена была сопротивляться этому. Это только секс, а не любовь. Втирая в руки лимонное масло, Мелани с трудом заставляла себя не думать ни о чем, кроме настоящего момента. Если ей не суждено стать никем иным, пусть она затмит всех его бывших и будущих любовниц, доказав, что она — идеальная.

Маслянистыми ладонями Мелани скользнула по его животу, на мгновение задержалась на бедрах, а затем обхватила восхитительно твердую, мужественную часть его тела.

— Ух ты! — задохнулся Кларк.

Мелани так хотелось ощутить его внутри себя! Но оттягивание этого момента ради того, чтобы доставить ему такое же наслаждение, какое доставлял ей он, придаст еще большую остроту их соединению. Это было то сочетание предвкушения и осознания своего могущества, те элементы эротики, которым стремился научить Кларк как ее тело, так и ее душу.

— Что ты со мной делаешь? — напряженно прохрипел он.

— Я собираюсь сделать гораздо большее.

Мелани набрала еще масла, позволив одной капле упасть на его жаждущую плоть.

— Знаешь, — сказала она, наклоняясь очень низко, — кажется, здесь тоже лимонное масло. — Мелани слизнула его языком и застонала: — О да. Действительно.

— Мелани…

Но теперь она замолчала надолго. Кларк стонал, что-то бормотал, запутывался пальцами в ее волосах, но тоже ничего не говорил до тех пор, пока в силах был терпеть эту сладкую муку. Наконец он с трудом приподнял ее и попытался подтянуть повыше.

— Не торопись, — сказала Мелани, снова потянувшись к пакету Бекки, и извлекла из него желтую квадратную упаковку, которую обнаружила там раньше.

Брови Кларка взлетели вверх.

— Дай-ка угадаю, — слабым, прерывающимся голосом произнес он. — Тоже с запахом лимона?

Мелани разорвала упаковку и с непринужденной грацией надела презерватив на полагающееся ему место.

— Сделан специально для использования с маслом. Согласно надписи на упаковке, эти золотистые пупырышки должны усиливать женское наслаждение. — Она смазала презерватив. — Я дам тебе знать.

Мелани медленно опустилась на свое произведение, и это ощущение так потрясло ее, что она не сдержала восторженного стона.

Подбородок Кларка отвис.

— Твои трусики…

В ответ она лишь томно повела бедрами, и на этот раз они застонали в унисон.

— Ты сводишь меня с ума. Ты знаешь это? — выдохнул Кларк.

Мелани кивнула.

— Хочешь посмотреть, какие еще чудеса таит в себе этот пеньюар?

Кларк не ответил, и она заметила некоторое сомнение в его взгляде — словно в нем происходила борьба между желанием и здравым рассудком. Проведя ладонями по его скульптурным плечам и груди и втерев масло в гладкую кожу над тугими мускулами и бешено колотящимся сердцем, Мелани выпрямилась и, быстрым движением отсоединив треугольники, прикрывавшие ее груди, отбросила клочки ткани в сторону. Глаза Кларка расширились, затем потемнели.

Ее груди поддерживал только материал под ними, и Кларк не мог оторвать взгляда от возбужденных твердых сосков. Мелани потянулась за бутылочкой с маслом, затем за рукой Кларка. Теперь и его ладонь была готова к действию, но сначала Мелани уронила по капле на свои соски.

— Я тоже пахну лимоном.

Кларк медленно размазал масло по обеим ладоням.

— Не поверю, пока не попробую, — сказал он.

В тот момент, когда Кларк прижал ладони к ее груди, Мелани содрогнулась всем телом. Его руки, большие, немного грубоватые и теплые, творили невероятное волшебство, обводя контуры без боя павшего лифа, принимая на себя вес ее грудей, окутывая ее плоть восхитительным теплом и негой. Особое внимание Кларк уделил темным ареолам, лаская их круговыми движениями, не касаясь при этом сосков. Мелани изнемогала от желания, все плотнее вжимаясь в изгибы его тела.

Наконец он добрался и до сосков и больно стиснул их, подарив странное удовольствие, которого прежде Мелани не знала. Наверное, она выкрикнула его имя, потому что Кларк произнес ее, затем сел и, приподняв Мелани, принялся успокаивать болевшую плоть языком.

Мелани, потрясенная такой необычной лаской, широко распахнула глаза. Его электризующая игра с ее сосками заставляла хотеть большего.

— Еще, — потребовала она.

Зрачки Кларка сузились. И Мелани совсем потонула в глубине его глаз, в которых прочла с трудом сдерживаемое желание.

— Нет, это было слишком грубо. Я не могу причинять тебе боль.

У Мелани перехватило горло.

— Конечно, ты не можешь причинить мне боли, Кларк. Но то, что ты сейчас сделал, было удивительным. Пожалуйста, повтори еще раз.

Он снова прикоснулся к ее соскам, но сдавливать их не стал.

— Я не причиню тебе боли, — снова сказал он.

Его голос, хриплый от желания и слегка дрожащий от неуверенности, разрывал ей сердце. Мелани обхватила ладонями его лицо и заставила посмотреть на себя.

— Я знаю.

Она придвинулась к нему вплотную и зарылась масляными пальцами в волосах Кларка. После мгновенного колебания он снова стиснул сверхчувствительные точки и, наклонившись, стал лизать их языком, рождая в ней смесь ощущений боли и чувственного ликования. Всякий раз, когда удовольствие пронизывало тело, Мелани вскрикивала, чтобы дать Кларку понять, что ей нужна эта мука.

Когда скрывающие Мелани остатки шифона стали мешать ему, он сорвал с нее пеньюар и продолжал ласкать ее тело, одновременно начав двигаться внутри нее. У Мелани едва хватило силы толкнуть Кларка, чтобы он упал на спину. Он вытянулся, стиснув руками ее бедра, его глаза горели темным пламенем.