Станция невозврата - Александр Александрович Тамоников

— Поверхностные порезы, множественные ушибы и ни одного перелома, насколько я могу судить, — проведя осмотр, подытожил Казанец. — Сейчас завернем тебя в чистую простыню, этого будет достаточно для оказания первой помощи. А когда доберемся до места, обработаем раны антисептиком. Думаю, даже зашивать ничего не придется. Везучий ты, командир, в такую передрягу попал и вышел без единого перелома.

— Откуда тогда столько крови? — спросил Зуйков. — Он буквально плавает в ней.

— Это не кровь, Серега. — Казанец улыбнулся. — Это томатный сок. Видимо, падая, он зацепил стеллаж, банки разбились, и сок пролился на пол. Стекла не заметил?

— Виноват, торопился. — Зуйков смущенно пожал плечами. — Бывает.

— Много или мало, а кровь я потерял. Руки немеют. — Богданов снова застонал. — Поехали, что ли?

— Кто твой сосед? — спросил Казанец, указывая на мужчину в бессознательном состоянии.

— Это Гаро, вроде как начальник тех чудиков, которые меня похитили, — ответил Богданов.

— Забираем его с собой?

— Разумеется. Мне есть о чем с ним потолковать.

— Без тебя потолкуем, командир. — Казанец повернулся к Зуйкову. — Давай, Серега, берем с четырех концов. Сначала погрузим в машину командира, потом вернемся за Гаро.

Они подхватили одеяло за четыре конца, приподняли и понесли к машине. Капитан Дорохин уже успел погрузить в салон «уазика» Вираба и пришедшего в сознание Ованеса. Полковника Богданова они уложили на заднее сиденье своей машины, а Гаро отправился в «УАЗ» к своим подельникам. Чтобы не оставлять трех преступников без присмотра, в «УАЗ» отправился и Зуйков. За руль «УАЗа» сел Дорохин, Казанец занял место за рулем второй машины. Стрелки часов показывали четверть второго, когда обе машины выехали из Джрвежа.

К дому в Ариндже они подъехали почти одновременно с машиной подполковника Дубко. Он как раз выводил из салона Альберта Мкртчяна, когда кортеж из двух машин въехал во двор. Дубко передал Мкртчяна капитану Лепилину, а сам подошел к Казанцу.

— Что у вас? Мкртчян сказал нам, что Богданова держат в Джрвеже. Вы его нашли?

— Нашли, Саша, правда, не совсем так, как представляли себе, но он жив, и это главное.

— Сильно ему досталось? — Дубко нахмурился. — Эти подонки его покалечили?

— Не так сильно, как их. — Он перевел взгляд на «УАЗ», Зуйков и Дорохин как раз выгружали из салона тело Гаро.

— Это вы их так? — спросил Дубко.

— Нет, Саша, это полковник их так. — Казанец рассмеялся, увидев, как от удивления вытянулось лицо Дубко. — Это долгая история, подполковник. Разгребем срочные дела, обязательно расскажу. У вас в Аргаванде как все прошло? Вижу, Мкртчяна вы взяли.

— Взяли. Пока молчит, но, думаю, его молчание продлится недолго. Как только заговорят его подельники, расколется и он.

— В любом случае нам теперь есть откуда плясать, верно, подполковник?

— Да, Юра, теперь нам многое известно, и АСАЛА от нас никуда не уйдет.

Глава 6

Спустя тридцать шесть часов после возвращения полковника Богданова, лейтенант Казанец сидел в шахматном клубе на проспекте Ленина и любовался видом из панорамного окна. Его товарищи, Зуйков и Дорохин, расположились на скамейке в нескольких метрах от входа в клуб. Большей части посетителей клуба их скамейка, скрытая кустарником, была не видна, но перед Казанцом они были как на ладони. Он сидел в клубе уже больше часа, поджидая прихода Кудояна. К двум часам дня в клубе собрались трое из известных Казанцу связных Кудояна, но его все не было видно. Казанец начинал нервничать, так как никто из группы «Дон» не знал, как на членах партии НОП отразилось задержание Мкртчяна и Гаро.

После задержания их передали службам госбезопасности, но не армянской, а московской. Всех четверых тайно вывезли в столицу и уже там начались допросы. Мкртчян оказался мелкой сошкой, несмотря на свой высокий пост в госструктурах. Члены группы подкупили его только тогда, когда стало ясно, что деятельность НОП в Москве не останется безнаказанной. Это произошло в конце октября, после ареста Степаняна и Багдасаряна. Мкртчян с радостью согласился оказать помощь соплеменникам. Он начал следить за коллегами в КГБ и собирать сведения о ходе расследования по делу «Взрывников». Появление Удилова оказалось как нельзя кстати, и Мкртчян решил воспользоваться ситуацией и предложить свою помощь. Неудивительно, что Удилов купился, ведь он пробыл в Армении всего несколько суток. За такой короткий срок невозможно узнать, чем дышит человек, особенно когда не ждешь подставы.

Четыре человека, которых по совету Удилова взяли в разработку члены спецподразделения «Дон», оказались пустышками именно потому, что их «слил» Удилову Мкртчян, а вот двое, Геворкян и Кудоян, чьи фамилии Удилов получил из другого источника, были ценными. За домом, где Уфимцев впервые увидел вместе Геворкяна, Уильямса и Давида, продолжили слежку, как только вернулся Богданов. Слежка дала неплохие результаты: Давид привел бойцов спецподразделения к дому, расположенному на отшибе в поселке километрах в пятнадцати от Еревана. Дом оказался напичкан оружием и взрывчатыми веществами, его охраняли трое бойцов армянского происхождения, сам же Давид приезжал туда чисто для проверки обстановки. Убедившись, что никаких эксцессов за неделю не произошло, и в доме, кроме него, никто не появлялся, Давид уехал, а лейтенант Зуйков, следивший в тот день за Давидом, остался у склада боеприпасов, собираясь выяснить, посещает ли его кто-то другой.

Это решение также принесло свои плоды: через сутки после визита Давида на склад приехала группа мужчин разного возраста, но все без исключения кавказской национальности, с военной выправкой и твердой дисциплиной. Они приехали на двух автомашинах, быстро выгрузили деревянные ящики и уехали. Все, что смог сделать Зуйков, это запомнить номерные знаки. Их передали в Москву и теперь ожидали ответа.

Связь между Геворкяном и Кудояном установить пока не удалось, но бойцы не теряли надежды. Поведение Кудояна было слишком подозрительным, чтобы можно было считать его непричастным к делам партии НОП. Полковник Богданов поставил перед бойцами задачу: любой ценой получить доказательства причастности Кудояна к подпольной деятельности армян-националистов. Именно этим сейчас и занимались Казанец, Дорохин и Зуйков.

— Как думаешь, придет сегодня Кудоян? — сидя на скамейке, размышлял вслух Зуйков. — Я думаю, должен прийти. Ведь он не пропустил прошлый понедельник, не пропустит и этот.

— Мы не знаем, таков ли его график и есть ли у него вообще график. — Дорохин лениво жевал пожухлую травинку и безучастно смотрел перед собой.

— Не знаем, но верить должны, — убежденно произнес Зуйков. — Иначе какой смысл здесь сидеть?

— А вот и ответ на твой вопрос, — не повышая голоса, проговорил Дорохин. — Видишь мужика с шахматной доской? Похоже, это наш.