Вторжение. Том 1 (СИ) - Фарг Вадим

— Теперь твоя очередь, Аки, — спокойно произнёс я и кивнул на раненого. — Нужно, чтобы его раны затянулись как можно скорее.

— Хорошо, — девочка подошла ближе и присела рядом с Сэнго. — Простите, господин, но вам придётся потерпеть.

— Что ты можешь сделать такого, чего не смогли…

Но не успел он посмеяться и показать свою «мужественность», как Аки протянула над ним руки. С кончиков её пальцев заструился мягкий зелёный свет, потянувшийся к ранам. И стоило ему коснуться тела Сэнго, как тот не удержался и закричал от боли.

М-да, вот тебе и героизм.

Лечение продлилось не более десяти минут, после чего уставшая Аки встала и шатающейся походкой отошла от Сэнго.

— Больше не получится, — извиняющимся тоном произнесла она. — Простите, Ито-сан, но раны слишком глубоки, а я…

— Не надо извиняться, — улыбнулся, глядя ей в лицо. — Ты и так многое сделала для нас за эту поездку. Возможно, когда вернёшься к Рангику, она будет приятно удивлена твоим усиленным способностям.

Девочка выдавила улыбку. Всё же она ещё чувствовала себя скованно рядом со мной. Но, как сказала её наставница, время лечит. Надеюсь, когда-нибудь Аки меня всё же простит.

— Я могу идти? — спросила девочка.

— Конечно, — я открыл ей дверь и выпустил на улицу.

Она довольно вздохнула и направилась к домику, где были дети. Я же, прикрыв комнату, вернулся к Сэнго и присел рядом.

— И как оно? — спросил у парня.

— Что именно? — процедил тот, скрипя зубами.

— Отвечать за ошибки отца.

— Пошёл ты, — огрызнулся он и бросил на меня хмурый взгляд. — Думаешь, мне приятно осознавать, что мой отец был такой мразью? Всё, чему он меня воспитывал, все слова о чести клана, о достоинстве каждого вана, оказалось ложью. Он стал одним из тех, кого сам учил презирать. И нет ничего странного, что в его память не было торжественных похорон. Мы сожгли его тело в кругу семьи, а пепел развеяли по ветру — это всё, чего он был достоин.

— Хоть что-то, — пробормотал я.

— Да что ты понимаешь? — хмыкнул тот. — Легко говорить, когда о своих родителях ничего и не знаешь.

Вот теперь я недобро на него покосился, отчего вызвал на лице Сэнго ехидную улыбу.

— Да брось, Тсукико, всем нам давно известно, что ты приёмыш. Чего хмуришься?

— Не об этом я хотел с тобой поговорить.

— И о чём же?

— Нападения монстров становятся всё чаще. Даже у себя дома я такого не замечал. У вас же твари зашевелились после смерти Изао, — при этих словах Сэнго вновь поморщился, но промолчал, а я продолжил: — Ты ведь понимаешь, что мне придётся задержаться на ваших землях ещё какое-то время. Путь к острогам неблизкий и…

— Я поеду с вами, — прервал меня тот. — Не хочу потом слышать от каждого вана, что Ватанабэ Сэнго лежал в постели, когда Ито очищали наши земли от опасности и спасали народ.

— Неужто ты о нём заботишься? — усмехнулся в ответ.

— О народе? — переспросил парень. — Конечно. Или ты думал, что мы бездушные твари, наподобие ицумадэн? Нет, мы стали правителями непросто так. Народ выбрал наш клан, и теперь на нас лежит большая ответственность.

— Какие мудрые речи от того, кто любит ребячиться.

— Кто бы говорил, — отмахнулся парень и скривился от резкой боли. — Чёрт, Тсукико, твоя девка… Аки, точно мне помогла?

— Она спасла от ран Рико, значит, и тебя вытащит.

— Кстати, насчёт этого, — вздохнул Сэнго и, собравшись с духом, заговорил более почтительным тоном: — Ито-сан, вы спасли мне жизнь. Теперь я в неоплатном долгу…

— Передо мной, знаю, знаю, — с лёгкой улыбкой ответил я. — Единственное, что мне от тебя требуется, как от главы соседнего клана, так это мир. Поместье я и так выиграл в честном поединке и всех подданных тоже.

— Меч не поднимался, — воспротивился парень, но сделал это с усмешкой, понимая, что звучит глупо.

— Потому что ты стал его недостоин. Если в начале поединка магия не решила насколько ты хороший ван, то под конец всё встало на свои места.

— Бред, — огрызнулся он. — Я не плохой ван, просто…

— Что?

— Просто в тот момент я вспомнил смерть отца и того, кто в ней виновен, — покосился на меня и устало вздохнул. — Разумом я понимаю, насколько он был отвратным, но сердцу не прикажешь, Тсукико. Прости, но тебе не понять, ведь он родной отец. Тот, кто помогал мне всё жизнь. Сделал из меня настоящего мужчину. И пусть он предал все идеалы, о которых говорил, но в памяти осталось ещё много светлых моментов, связанных с ним.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я склонил голову. Как ни крути, но он прав.

— Прости, Сэнго, — тихо произнёс я. — Мне бы очень хотелось, чтобы всё закончилось миром. Чтобы Изао, Дэйсьюк и… Эми остались живы.

— Хочешь мира, готовься к войне, — пробормотал Сэнго. — Я не знаю, что натворил мой отец, но завтра надо будет отправляться в путь.

— Ты успеешь прийти в себя?

— Если Аки постарается, то да.

— Не тронь её, девочка и так работает с детьми, ей нелегко.

— А она симпатичная.

— Вряд ли она согласится остаться с тобой и стать твоей второй женой. Тем более она ещё мала.

— В наших краях именно в этом возрасте выдают замуж.

— Сэнго, — я нахмурил брови. — Ты понимаешь, о чём я.

— Ладно, ладно, — взмахнул рукой тот. — Как скажешь, твоих подчинённых я не трогаю.

— Благодарю.

Я слегка поклонился и поднялся с места. Но перед уходом вспомнил ещё одну вещь, о которой хотел поговорить.

— Кстати, что насчёт торговли?

— В каком смысле?

— Мост, соединяющий наши земли, слишком мал, да и опасен, как выяснилось. Дороги просто отвратны, я удивлён, что вы вообще смогли провести к нам свою армию.

— Для этого использовали паромы.

— Так и думал. Но как вы тащили всё к каналу, если дорога хуже, чем тропинки в лесу?

— Вот так и тащили, — пробормотал тот. — С трудом и энтузиазмом.

— Безумие, — вздохнул я. — Но всё же, если между нами не осталось недомолвок, необходимо наладить торговлю между нашими кланами. Нам удалось договориться даже с Ямадзаки, и теперь их купцы так и рвутся на наш рынок. Если они двинутся к тебе, то сделки будут весьма щедрыми.

— Это надо обдумать, — тяжело вздохнул Сэнго. — Но позже. Сперва обезопасим дороги, сам ведь говорил. Как только зачистим остроги, тогда и обсудим это.

— Договорились.

Я снова поклонился и вышел из комнаты.

* * *

Меня провели в спальню самого Усао, видимо, слуги уже были в курсе, что поместье в который раз за день перешло к новому хозяину.

Надеюсь, меня там не ждут никакие сюрпризы.

Мысли вернулись к Ханако и Кай.

Интересно, а как выглядят остальные жёны Усао? Есть ли у них такие же порезы или побои?

Вспомнив тело старшей жены капитана, невольно содрогнулся. Это каким же надо быть ублюдком, чтобы такое сотворить с женщиной?

Помещение оказалось таким же просторным, как и то, где сейчас поправлялся Сэнго. В центре лежали татами, на которых постелили толстые перины и одеяла.

Можно подумать, мне это понадобится.

Подойдя ближе, откинул одну из перин, освободив для себя место.

— Так-то лучше, — довольно пробормотал я и только скинул грязную одежду, как в дверь постучали.

— Да? — я подошёл ко входу и открыл.

На пороге стояла Асэми. Увидев меня в полуголом виде, смущённо отвела взгляд.

— Раньше ты вела себя более игриво, — усмехнулся я.

— Прости, если отвлекла тебя, Тсукико, — девушка всё же посмотрела мне в глаза. — Просто хотела спросить, не нужна ли тебе помощь после боя?

— Думаю, что нет, — покачал головой и посмотрел на кучу вещей, валявшихся позади. — Только если чистую одежду и часик спокойного сна.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Думаю, с первым справятся слуги, — улыбнулась кицуне. — Со вторым же помогу я.

После чего вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

Глава 23

В тот момент я несколько удивился, поэтому не сразу сообразил, что делать, когда тёплые губы прикоснулись к моим. Но уже через секунду ответил на поцелуй, прижав к себе кицуне. Её руки пробежались по моей спине, и стоило чуть надавить, как под лопатками вспыхнула острая боль.