Секретный модуль - Валерий Рощин

– А почему звучит исключительно классика? Неужели все ваши подчиненные в полном составе млеют от увертюр, симфоний и оркестровых пьес?

– Некоторые действительно млеют, остальные относятся терпимо. В общем, классика – это единственный компромисс, устроивший абсолютно всех.

Сотовый телефон Паниной обнаружился под подушкой. Прихватив его, Горчаков вышел в коридор.

– К Соменковой? – поспешил за ним Иноземцев.

– Да. И хотелось бы услышать о ней что-нибудь интересное.

Переход по коридору, короткая задержка у стандартной двери с номерком.

– Светлана очень спокойная, интеллигентная, мягкая женщина. Она и мухи понапрасну не обидит. Кандидат наук, мой заместитель по научной части. Обязательная, исполнительная. Пожалуйста, проходите…

– Иван Ильич, меня не интересует официоз. Озвучьте особенности характера, недостатки, привычки.

– Недостатки?… Э-э… Курит. Светлана очень много курит.

«Он упрямо избегает говорить о своих коллегах в прошедшем времени. – Генерал заглянул внутрь шкафчика с множеством полок. – Не хочет верить в худшее или делает вид?…»

– И что с того? Я тоже много курю.

– Вы же просили вспомнить о недостатках, – смутился Иноземцев. – Просто в лаборатории курить строжайше запрещено, а она неоднократно нарушала инструкцию. В последний раз мне даже пришлось наложить взыскание.

– Кстати, вы же не курите, верно? – тонкие пальцы Горчакова пробежали по корешкам книг, пролистали записную книжку, пошерудили в косметичке; ястребиный взгляд цеплялся за каждую мелочь.

– Не курю.

– Тогда почему все время подкашливаете?

– А-а, вы об этом. Старая баротравма.

Однажды пришлось экстренно подниматься с большой глубины, вот и…

– Понятно. Скажите, а что случилось с освещением центрального модуля?

– Понятия не имею. А что с ним случилось?

– Мои люди докладывают о его неисправности – будто он постоянно мигает.

– Эти вопросы в компетентности инженера смены – Нины Комаровой. Видимо, она не успела починить.

– Хорошо. Больше о Соменковой рассказать нечего?

– Пожалуй, нет.

Порывшись в нижнем ящике стола, генерал выудил на свет мобильный телефон и спрятал его в карман.

– Не беспокойтесь, после проверки все телефоны будут возвращены хозяевам. Да, и вот еще что…

Иноземцев замер в ожидании очередных указаний.

– Не пугайтесь, – мягко улыбнулся Горчаков, – я всего лишь хотел узнать о центральном компьютере лаборатории.

– Центральный компьютер – это обычный сервер с настроенной сетью.

– С платформы имеется к нему доступ?

– Конечно. На платформе, по сути, установлен дублирующий сервер на случай отказа или ЧП под водой.

– Значит, связь имеется?

– Да.

– Вы позволите мне взглянуть на содержимое сервера?

* * *

Скоротечная проверка лабораторного сервера ничего интересного не дала. Горчаков скопировал на флешку кое-какую подозрительную мелочь, разбираться с которой предстояло не ему лично, а специалистам. Остались мобильные телефоны. В их содержимом его в первую очередь интересовали входящие и исходящие звонки, тексты sms-сообщений, а также фамилии абонентов из записных книжек.

Вернувшись в свою каюту, генерал упал в кресло, вооружился блокнотом и принялся изучать содержимое трофеев…

В телефоне Амбарцумяна не нашлось ничего интересного – он куплен недавно, блестит новеньким стеклом экрана, а в списках контактов сиротливо значатся жена с сыном, мама и несколько коллег, обитавших здесь же на восточном берегу Байкала.

Аппарат Маргариты Паниной оказался куда более информативным. Список контактов поражал объемом, зато все «эсэмэски» аккуратно удалены. Генерал внимательно просмотрел список и взял кое-что на заметку – так, пару-тройку номеров, перед которыми вместо фамилий маячат подозрительные сокращения. При наличии времени он передал бы по спутнику в радиотехнический отдел «конторы» все номера без исключения. Их пропустили бы через нужные компьютерные программы, и ответ пришел бы часа через три-четыре. Но этих часов у Горчакова нет. Под платформой на глубине пятидесяти метров остаются люди, и счет идет на минуты.

Отшвырнув телефон Паниной, он придвинул к себе последний аппарат, принадлежащий Светлане Соменковой. Та же схема проверки: контакты, звонки, сообщения…

– Стоп, – возвратил он список.

Насколько имен и фамилий написаны по-английски: Joseph Moore, Monica D., Sandra Wil-n. Ничего удивительного – ученый люд часто общается с зарубежными коллегами. Далеко ходить не надо – тусуются на палубе в пяти километрах к северу.

Теперь sms-сообщения. Ага, вот одно, адресованное Джозефу в тот день, когда смена Амбарцумяна уходила на рабочее дежурство в лабораторию. Пробежав по короткому тексту, генерал перевел на русский: «Готовность через две недели. Встречай у шлюза».

Он подхватил свой тонкий портфель и выдернул из его недр десяток скрепленных стандартных листов, испещренных мелким текстом.

– А вы как думали, господа? – ухмыльнулся Сергей Сергеевич. – У нас имеется досье на каждого из вас. Да-да, на каждого!

На титульном листе значился самый свежий список команды, подготовленный помощниками накануне вылета группы из Москвы. Прочертив вертикальную линию, указательный палец замер возле фамилии Дэвис.

– Моника Дэвис, – прошептал Горчаков, – биолог, университет города Лидс, Великобритания.

Палец дальше наткнулся на фамилию Уилсон.

– Сандра Уилсон – профессор факультета биологии и биомедицины Калифорнийского университета, город Фуллертон, США.

В конце длинного списка обнаружился и главный фигурант, коему было адресовано sms-послание.

– Джозеф Мур. Командир водолазно-спасательной группы, прошедший специальную подготовку в SEAL – основных тактических подразделениях Сил специальных операций ВМС США. Так-так-так… – длинные музыкальные пальцы пустились барабанить по столешнице. – Это уже интереснее. Это уже теплее…

Закончив проверку телефонов, генерал развернул аппарат с каналом закрытой спутниковой связи и отправил соответствующим адресатам все то, что удалось отыскать за пару последних часов. Спустя несколько минут стали поступать лаконичные ответы, по смыслу сводившиеся к одной фразе: «Принимаем к срочному исполнению. Результаты будут высылаться по мере получения…»

Позабыв о недавней головной боли, Горчаков потянулся к сигаретам. Щелкнув зажигалкой, подошел к открытому иллюминатору и долго глядел на полоску западного берега. Правее – к северу – зловеще темнел силуэт американской лаборатории.

«Предприимчивый народец. Нашли старенький прогулочный кораблик, отремонтировали, переоснастили, – выпустил Сергей Сергеевич облачка табачного дыма. – Получилась современная лаборатория, с которой можно совершать регулярные погружения в любой точке озера. А они почему-то стоят на якорях аккурат в пяти километрах от нашей платформы. С какой стати они решили исследовать растительный и животный мир Байкала именно здесь? Протяженность озера более шестисот пятидесяти верст, по берегам разбросаны десятки подходящих бухт. Странно. Очень странно…»

Затушив окурок в пепельнице, он вдруг ощутил нарастающее волнение. Причин для подобных ощущений в последние часы было множество.

«Итак, главная версия такова: кто-то украл технологию изготовления сверхсекретного «Тайфуна» и передал ее людям с плавучей американской лаборатории. Осталось выяснить, кто это сделал: Амбарцумян, Панина или Соменкова…»

Некоторое время генерал продолжал вглядываться в горизонт, пытаясь понять, что именно вызывает сильнейшее беспокойство.

– Черенков, – тихо произнес он, срываясь к выходу. – Какого черта так долго молчит Черенков?!

Глава четвертая

Озеро Тахо, граница штатов Калифорния и Невада, США. Несколько лет назад

Организация контрольной тренировки мало чем отличалась от десятков предыдущих учебных задач. На поросшем травой берегу, как всегда, был установлен раскладной шезлонг, на котором восседал пожилой худощавый мужчина в темных очках. Взгляд его, как всегда, пристально следил за водной рябью, а на коленях покоился раскрытый ноутбук. Немного выше – под сенью вековых деревьев – своих хозяев дожидался скромный мини-вэн…

Сегодня Марго предстояло сдать последний экзамен. Сегодня она должна была показать максимум из того, чему ее научили за прошедший год. В случае успеха девушку ждало далекое путешествие: сначала в Европу, а оттуда – в холодную Сибирь. И чем ближе подбирался момент истины, тем чаще мужчина задумывался над главным вопросом: прав ли он был, согласившись на участие дочери в грандиозной и очень рискованной авантюре?…

Последняя тренировка точь-в-точь походила на все предыдущие, за исключением, пожалуй, предстартового инструктажа.