Паутина Белого Паука - Синчан

Фальшивый храм.

Пристанище вампиров.

И молятся здесь фальшивым богам.

— Идемте, — сказал Ной, стоя у открытой калитки.

Почему-то Еве он показался демоном у врат Ада, предлагающим добровольно обречь свою душу на вечное проклятье.

Вампиры страшатся истинной веры, потому что нет вечной молодости без соответствующей платы. Ни в Еве, ни в ее братьях истинной веры не было. Как и в большинстве людей.

«Мы сами, — поняла вдруг девочка, — лишили себя единственной защиты».

И теперь, когда они трое пали, можно ли мечтать о Спасении?

Вампиры не способны получить отпущение грехов, — говорили по телевизору. А Ева… та, кто втравила собственных братьев во все это, не посмеет теперь переступить порог настоящего храма Божьего. Не теперь.

«Что бы ни случилось, — решила она, — я останусь с ними. Да простит меня Господь».

— Идем, — откликнулась Ева. Рука об руку с Исаией они вступили под своды лживого храма, чтобы поприветствовать местного Дьявола. Или Бога — как посмотреть.

Как сказал Ной: «И в мире фальшивого чуда молимся мы фальшивым богам».

…

Знакомой дорогой Ной провел Исаию и Еву через центральную общину прямо к дверям в гостиную, где Еву всего несколько дней назад вынудили обратить братьев в вампиров.

По пути Исаия заметил, что охраны на каждой этаже стало больше, а сами местные жители были явно чем-то подавлены, если не сказать напуганы.

— Стало больше охраны, — высказал свое наблюдение парень.

— Меры предосторожности, — кратко отозвался Ной, кого каждый охранник приветствовал кивком головы.

— От кого?

Ной не ответил, лишь открыл для гостей дверь.

Первым вошел Исаия, следом Ева. Ной остался снаружи, прикрыв за ними дверь. Еву это насторожило, но бежать домой было уже поздно. Переведя дух, она оглядела опостылевшую с прошлого раза комнату.

Здесь ничего не изменилось. Огромный портрет Агари, журнальный столик с креслами, небольшой диван и пуфики, книжные полки во всю стену. И Измаил у одной из них.

Совсем недавно из душа, он надел лишь простые льняные штаны на босую ногу. Кончики волос влажно темнели. Измаил не стал их укладывать, и пряди свободно обрамляли лицо легкими волнами цвета почти черного багрянца. Короткие, они заканчивались у края изумительной формы губ, алевших на фоне совершенной, белой кожи. Удивительно стройный и подтянутый, с узлами мышц на широких плечах, узкой талией, с проглядывающими тазовыми косточками из-за пояса штанов — Измаил был красив мужественной красотой, родившейся не в спортзале, но в тяжелом труде.

Однако не это вызвало у Евы восхищенный вздох. Она впервые увидела его без рубашки, и потому для нее стало сюрпризом, что тело вампира покрывала сложная вязь белых шрамов-татуировок. Блестящие, они отчетливо проглядывали на матовой коже сложным узором, начинаясь ожерельем под ключицами, переходя на руки и спускаясь вниз, за край штанов.

Ева потеряла ход времени, разглядывая их, словно под гипнозом. Они были красивы, просто изумительны. Девочке до дрожи в руках хотелось их потрогать. Она перевела взгляд с узоров на лицо вампира — мирное, с искрой веселья в серых глазах. Перевела и тут же покраснела, устыдившись собственной реакции.

— Добро пожаловать, Ева. Исаия, — дружелюбно поприветствовал гостей Измаил, словно старых друзей. Исаия ответил в том же духе, но Ева продолжала таращиться на шрамы. Брат тронул ее за плечо, и только тогда девочка опомнилась, скороговоркой пробормотав «привет».

— Ева, — позвал ее Измаил, и она нехотя подняла к нему глаза от пола. Вампир склонил голову, откровенно забавляясь ее поведению, и мягко спросил: — Шрамы — они тебе нравятся?

Еве стало жарко от собственного смущения, но все же она нашла в себе смелость кивнуть.

— Правда? — вернув книгу, что он просматривал до прихода гостей, обратно на полку, Измаил вышел на середину комнаты и, расправив руки, повернулся, предоставив девочке полный обзор на работу неизвестного мастера.

— Потрясающе, — хрипло выдохнула она, захваченная хитросплетениями бледных, гладких линий на его спине.

— Честь для меня быть усладой для твоих глаз, — Измаил отвесил ей настоящий поклон, приложив правую руку к сердцу.

Не зная, что на подобное можно ответить, Ева сменила тему:

— Мм, надеюсь, мы не отвлекли тебя ни от каких важных дел?

— Не будет таких дел, что оказались бы для меня важнее твоего визита, — улыбка Измаила стала шире, показались кончики клыков. Он подошел к своим гостям и галантно предложил Еве руку:

— Прошу, проходите. Присаживайтесь.

Не задумываясь, девочка вложила пальцы в его раскрытую ладонь и, то и дело оглядываясь на брата, позволила подвести себя к креслу. Полубезумный князь вампиров вел себя настолько нормально, настолько разумно и обходительно, что она неверяще покачала головой:

— Куда только все твое безумие подевалось?

Краем глаза Ева заметила, как Исаия вздрогнул и вытаращился на нее. С опозданием она сообразила, что сказала и, главное, кому.

— О, я стараюсь оградить тебя от своего… безумия, — мягко, совершенно не обидевшись, ответил Измаил, опустившись на соседнее кресло. Ева потерла между собой кончики пальцев, что он краткое мгновение удерживал в своей руке. Его внимание к ней не переставало нервировать девочку. Нервировать и пугающе льстить. Любой приятно чувствовать себя особенной.

— А… а почему сегодня здесь все такие нервные? — не зная, как попроще подступить к интересующим вопросам, спросила Ева. Исаия опустился на подлокотник ее кресла, благо тот был достаточно широким.

— Нервные? — призадумался Измаил, но тут же его лицо осветила полубезумная усмешка: — Ах да, вероятно, это из-за смерти Вариса.

— Кто такой Варис? — заинтересовался Исаия. Измаил на краткое мгновение перевел взгляд на него.

— Вампир, что выступил за немедленное использование Евы.

— И что с ним случилось? — с нехорошим предчувствием спросила Ева.

— Я его убил, — невинно сказал Измаил, любуясь тем, как у девочки перехватило дыхание от шока.

— Боже, но зачем?!

— Ради твоего покоя и безопасности, — почти радостно сообщил Измаил, облокотившись на руку щекой ленивым, домашним жестом. Несколько прядей сползли ему на глаза, создав ощущение, будто это глаза зверя смотрят на тебя из зарослей леса. И, как у зверя, в выражении глаз Измаила не было ничего человеческого.

Ева подалась назад, как можно дальше от этого страшного, пустого взгляда. Исаия обнял ее, ободряюще стиснув плечо.

— Твои братья хотят тебя, ты знаешь? — сказал вдруг Измаил с неприкрытой ревностью. Ева замерла, стиснув зубы, чтобы не ляпнуть чего-то неправильного. А у Исаии свело скулы от желания оскалиться и просто врезать ублюдку. Только слепой не заметил бы страсти Измаила к его сестре, и только дурак позволил бы такому психу к ней приблизиться.

— С чего… — Ева сглотнула и попробовала снова: — С чего ты взял?

— Потому что я сам взял Агарь на вторую… нет, на третью ночь после того, как она обратила меня.

— Я не такой, как ты, — с отвращением выплюнул ошарашенный новостью Исаия.

— Разумеется, — ухмыльнулся Измаил со злой радостью. — А твой брат? Он такой?

…

Алисе не спалось. После столь сумасшедшего дня на нее напала вполне объяснимая бессонница. А тут еще Вадим не прекращал названивать и слать бесконечные смс, общий смысл которых сводился к его извинениям, пусть он и считал, что львиная часть вины лежит на самой Алисе, и с ее стороны непорядочно строить из себя обиженную.

Оскорбленная девушка не пожелала ответить ни на одну.

Она сидела на официальном русскоязычном сайте Дамиана Янга и уже подумывала лечь спать, когда с работы вернулся Илья. Конечно, девушка не видела сквозь стены, но Исаия, а потом и Ева предупредили ее о примерном времени возвращения второго из близнецов. А часы как раз показывали начало седьмого утра. У Илии вот уже минут сорок, как окончилась смена в автомастерской.

Выходить к нему и Ева, и Исаия строго-настрого запретили, так что Алиса не сдвинулась с места, лишь прислушалась, гадая, уйдет ли Илья сразу спать или попытается… А что он, собственно, мог попытаться? Укусить ее?

Вспомнив лицо Евы, когда Исаия всадил в нее зубы, Алиса призналась себе, что ей… любопытно. Неужели оно и правда настолько приятно? Ева выглядела так, словно была в шаге от оргазма.

Мысли ее прервал шум по ту сторону двери. Казалось, Илья то ли обо что-то споткнулся, то ли попросту пнул.

— Ева-а! Ева-а-а! — на разный лад позвал он сестру. Глаза Алисы округлились: Илья был пьян.

Илия действительно напился. Четыре банки пива он выпил на работе, а после один опустошил бутылку водки. Но хуже того, где-то он умудрился засветить клыки, и на полдороге домой к нему пристала какая-то девица. Судя по многочисленным следам на коже, «клыкнутая», давалка для вампиров. Получив от парня резкий отказ, девица пустила себе кровь на шее и вновь повторила свое предложение: «Хочешь меня? Хочешь?»