Радуга любви - Маргарет Уэй

Пейдж не знала, как красит ее это новое выражение, придавая загадочность ее юному лицу, подчеркивая его красоту. Даже Трейси заметила это, и Пейдж уже не в первый раз подмечала, что она неотрывно наблюдает за ней.

Ела она очень мало, хотя кухня здесь была прекрасной, больше слушала, изредка присоединяясь к разговору, касавшемуся многих тем, но неизбежно возвращавшемуся к засухе и делам на пастбищах. Вначале ей показалось, что, вернувшись из Богабиллена, Тай ничуть не изменился, но затем она поняла, что ошиблась. Он похудел, у губ залегли складки, лицо его было каким-то озабоченным, почти суровым.

Почувствовав на себе ее взгляд, он вдруг поднял голову, и улыбка сделала его прежним Таем.

— Ну, и каков будет приговор, юная Пейдж?

— Я тоже об этом подумала! — с мелодичным смехом заметила Трейси, что как-то не вязалось с ее настороженным взглядом.

— Да, скажи нам, детка, — улыбнулась Дайана.

Пейдж слегка покраснела, губы ее сложились в невеселую усмешку.

— Извините, я, кажется, в самом деле засмотрелась. Мне просто показалось, что вы сильно похудели, Тай.

Он не сводил с нее блестящих глаз.

— Может быть, сбросил пару фунтов, — согласился он с улыбкой. — Если вам кажется, что здесь жарко, малышка, можете как-нибудь проехаться со мной. Почти все это время мы тушили пожары вокруг Мундоры. Там сейчас просто ужасно. Каждый день — огонь. Видит Бог, при такой жаре этого стоило ждать. То и дело образуются смерчи, которые разносят повсюду искры и горящее дерево. И стоит им лишь попасть на смолистую акацию… — Он с силой сжал кулаки. — Боб с парнями совершенно измотаны. — Он вдруг помрачнел — Пожары на пастбищах, пожары на выгонах. Все время, что я там был, солнце закрывали черные облака дыма. Молю Бога, чтобы все было позади. Если в ближайшее время не пойдет дождь, то ветры повсюду разнесут огонь. Никто нам тогда не поможет. — Он взглянул куда-то вдаль: — Боюсь, нам и здесь придется прожигать бреши.

— Ты думаешь, не обойдемся? — с удивлением спросил Джоэл.

— Да! — коротко отозвался Тай. Спорить было бесполезно. Да у него был такой вид, что никто бы и не рискнул возразить ему.

Тай вновь поднял голову и посмотрел на Пейдж. Волосы ее сверкали, в них играли блики света.

— Странная вещь огонь, — заметил он зачарованно, но в голосе его звучали и гневные нотки. — Он так прекрасен. Днем Мундора — вся черная, разоренная. Ночью… такая дьявольски прекрасная! Нам с Бобом довелось проехать семь миль вдоль горящей рощи, где деревья рушились на землю в каскадах искр. Настоящие огненные водопады, повсюду догорающие обломки и ветви, словно факелы… Это напоминало скорее карнавал, где забываешь о смерти и разрушении, об опустевших землях и гибнущем скоте.

Соня Бенедикт резко отложила в сторону вилку.

— Ты устал, милый, — печально заметила она. — Пусть лучше Джоэл с рабочими займутся завтра прожиганием брешей.

— В любом случае придется, — отозвался Тай. — Завтра я собирался пригнать стадо из Джамп-Ап. Думаю, придется продать еще пять сотен голов скота, пока они в хорошем состоянии. — Голос его звучал невесело. — По сравнению с тем, что мне довелось повидать, здесь у нас настоящий рай. Только бы продержаться до дождя.

— Ты прав! — Соня Бенедикт рассеянно крутила на пальце великолепное бриллиантовое кольцо.

Сегодня она какая-то усталая, подумалось вдруг Пейдж. Дайана, как видно, была того же мнения. Она наморщила свой белый лобик.

— Ложись сегодня пораньше, мамочка. Ты слишком много работала в саду.

— Да, признаюсь, я что-то устала сегодня. — Соня наклонилась и погладила дочь по руке. — Должно быть, это жара.

Но Пейдж знала, что виной тому были новости, принесенные Таем. Все они были расстроены и напуганы. Кофе пили в молчании, и тоска волнами накатывалась на них, словно вода на скалы. Пытаясь оживить разговор, Джоэл обернулся к брату.

— После ужина я найду парней и договорюсь с ними на завтра. Где ты хочешь, чтобы мы прожгли бреши?

Тай невозмутимо начал перечислять эти места, и Джоэл внимательно его слушал.

Много позже Соня дала Пейдж внушительный бокал виски с содовой и велела отнести на веранду Таю.

— Он так переживает за Мундору, — пояснила она устало, и ее любовь к пасынку никогда не была столь заметна, как в эту минуту. — Это поможет ему расслабиться. Как всегда, он слишком многое держит в себе. Ему стало бы легче, если бы он поделился с нами!

Трейси, подошедшая к ним в этот момент, предложила безапелляционным тоном:

— Давай я отнесу, тетя Соня.

Но та вдруг возразила неожиданно резко:

— Я попросила это сделать Пейдж, моя дорогая.

Не сказав больше ни слова, Трейси, развернувшись, ушла в гостиную и уткнулась носом в книгу, Дайана, свернувшаяся калачиком в кресле над модным журналом, на миг подняла глаза, отметив про себя негодующее лицо Трейси, и вновь вернулась к чтению. Через несколько минут она поднимется к матери и пожелает ей спокойной ночи, проверив, как та себя чувствует. Хотя Соня и не любила признаваться в этом, но у нее было слабое сердце, и дочь пристально следила, чтобы она не переутомлялась.

С бокалом в руке Пейдж вышла на веранду, в восхитительную ночь с алмазной россыпью звезд и серебристой луной, какие бывают лишь в пустыне.

— Тай? — неуверенно окликнула она. Сразу с яркого света она не заметила его, только почувствовала аромат его сигареты.

— Спускайся сюда! — Услышав его напряженный голос, она поспешно расправила плечи, прошла через всю веранду, сквозь блики света, падавшего из окон. Он сидел в бамбуковом кресле, обманчиво праздный, и легкий ветерок уносил прочь сигаретный дымок.

— Ну что, моя прелесть? — пристально вглядывался он в ее лицо, пытаясь понять, что привело сюда Пейдж.

— Соня решила, возможно, ты захочешь что-нибудь выпить, — натянуто отозвалась она.

— Милая Соня! — воскликнул он весело, принимая у нее из рук бокал.

Пальцы ее слегка дрогнули от их краткого прикосновения.

— Я не буду тебе мешать, — сказала она быстро. — Вижу, как ты устал.

Похоже, это был неосторожный ответ.

— А что ты еще видишь, волнующая моя крошка? — лениво усмехнулся он.

Она начала что-то говорить, но тут же передумала. Его мужское высокомерие и неуязвимость выводили ее из себя и причиняли боль. Никогда прежде не испытывала она ничего подобного.

— Я видела, что ты избегаешь меня все это время, — отозвалась она, признавая, что отдает себе в этом отчет, но не более того.

Он сделал большой глоток и отставил бокал в сторону.

— Значит, ты не настолько бесчувственна?