Призрак Тилацина - Влада Ольховская

ты говоришь про травмы. Даже если ее изнасиловали, какие травмы можно увидеть у только что родившей женщины? Да и потом, тут у нас не просто тело. Это труп, который обработал какой-то дегенерат, считающий себя художником. Пластинация как техника позволяет творить с мышцами что угодно, пока они не затвердеют. Но по тому, что осталось, я могу сказать, что сильного избиения не было, кости у нее целые, и до самых родов она жила в не самых плохих условиях.

— Понял… Тогда вопрос про пластинацию.

— От тебя это звучит как угроза, — вздохнула Соренко. — Причем не мне, а человечеству. Задавай.

— Можно провести пластинацию трупа в домашних условиях?

— Конечно! Иди в «Детский мир», попроси набор юного пластинатора! — демонстративно жизнерадостно ответила Соренко. Но тут же посерьезнела: — Чисто теоретически? Если какой-нибудь богатый извращенец решит этим озадачиться, все возможно. Для этого не нужно быть гением. И все равно пластинация требует большого помещения, определенного набора оборудования и реагентов, долгого времени, ну и по мелочи — стальных нервов или полного отсутствия всего человеческого в душе. Но это не случай вашей красавицы.

Ее ответ был предсказуемым — до последнего. Ян бросил на собеседницу удивленный взгляд:

— Откуда такая уверенность?

— С пластинацией очень легко накосячить. Тогда труп все равно будет… скажем так, сохранным. Но не таким идеальным, как этот образец. К тому же, тело не просто привели в такое состояние, его передали в нужном виде псевдо-художнику, это еще сложнее. Полагаю, это фабричная работа. Да, целые фабрики занимаются этим мраком. Вот в такие времена живем.

— И много ты знаешь про такие фабрики?

Он ожидал очередной шуточки, однако Соренко снова сумела его поразить.

— Как ни странно, прилично. Несколько лет назад… Да много лет назад, у тебя память так далеко не тянется. Короче, появились такие ушлые типчики, старавшиеся наладить контакты в моргах и выторговать побольше неопознанных тел, за которыми никто не пришел. Чем оригинальней тело, тем больше платили. Их планировали вывозить за границу, не уточняя, ради чего, но как будто так много вариантов. Потом на государственном уровне была закуплена партия ссаных тряпок, чтобы гонять таких вот торгашей. Но контакты, оставленные ими, еще сохранились, и я знаю, у кого их получить.

— Буду признателен, если получишь. Понимаю, маловероятно отследить, где с Арсенией все это проделали, но… Вдруг?

— Я-то попробую, — кивнула Соренко. — Скорее всего, даже смогу, я много что могу. Но ты не о том думаешь.

Ян как раз думал о том, что человек, сотворивший такое с Арсенией, прямо сейчас, возможно, наблюдает за Александрой. Но говорить об этом было слишком тяжело, и он просто спросил:

— А о чем должен?

— О том, что я сказала чуть раньше. Эта женщина была здорова до самых родов, ребенок, которого она родила, вероятнее всего, выжил, и к выставке трупов он, к счастью, никакого отношения не имеет… Так что же с ним стало?

Глава 8

Бывшая жена Игоря Фунтова, фотографа, разоблаченного Арсенией, всегда работала под именем Аннабелла Андервуд. Александра сильно сомневалась, что русские родители однажды решили назвать свою дочь именно так — сейчас мода на подобные имена разгорелась вовсю, но во времена, когда родилась Белла, это было не настолько распространено. Узнать паспортное имя самопровозглашенной мисс Андервуд было возможно, однако Александра не собиралась тратить на такое ни время, ни ресурсы полиции. Какая разница, как эта женщина себя называет? Главное, чтоб говорить начала!

Белла была оригинальна в выборе не только имени, но и профессии. Сама себя она именовала мастером-проводником телесных практик. При этом ни она, ни кто-либо еще не мог точно объяснить, что это такое и насколько сильно отличается от той самой порнографии, за которую досталось Игорю. Изучая соцсети Беллы, Александра для себя решила, что это нечто среднее между инструктором по йоге и секс-консультантом.

Вызвать Беллу на допрос было невозможно, любые официальные попытки назначить ей встречу могли спугнуть подозреваемую — пока единственную в этой истории. Поэтому Александре пришлось идти обходным путем: она просто записалась к Белле на парную консультацию, индивидуальные та не давала. Андрей невозмутимо заявил, что попытается справиться с ролью реквизита.

Первая часть плана прошла отлично. Когда они вошли в зал консультаций, Белла лишь улыбнулась им, не похоже, что она заподозрила здесь какой-то подвох.

Устроилась она неплохо, и это удивляло. Белла арендовала зал в дорогом районе, да еще и оформила его под собственные нужды. Помещение было просторное, приятно прохладное, с выкрашенными в белый цвет стенами. Звукоизоляция работала отлично, шум большого города остался где-то далеко, окна скрывались за непрозрачными светлыми шторами. Стены были увешаны весьма откровенными фотографиями, на большинстве которых мелькала сама Белла, явно пренебрегавшая одеждой. Напротив окон шумел водой заключенный в стеклянные берега пруд, вокруг которого цвели белоснежные орхидеи. Мебели как таковой не было — только подушки разной формы и размера.

На одной из таких подушек сидела, скрестив под собой ноги, Белла. Вся в белом, как и следовало ожидать. Она, наверно, предполагала, что так поддерживает общую гармонию. Но из-за того, что белые одежды сливались со стенами, она напоминала зависшую в воздухе голову. Александра упрямо гнала из памяти мысли про Колобка, но они возвращались с удивительной настойчивостью.

Чувствовалось, что Белла много времени уделяет собственной внешности — то ли по зову сердца, то ли потому, что это часть ее работы. Но у природы свои представления об иронии, и сквозь дорогой макияж просматривалась дряблая, уже свисающая складками кожа, обрамлявшая наставленные пластической операцией щеки и губы.

— Добро пожаловать, — Белла улыбнулась гостям. Голос у нее был приятный, она говорила негромко и будто нараспев. — Вы попали в мир гармонии и любви. Я уже вижу, что вы крепкая пара с яркой энергетикой. Я помогу вам усилить чувственный опыт и пережить невероятное путешествие…

— Да мы тут уже по уши в невероятном путешествии, — вздохнула Александра. Она достала смартфон и открыла заранее приготовленную фотографию Арсении Курцевой. — Мы, как ни странно, не на тренинг по постельным утехам пришли. Вы знали эту женщину?

Знала. Александре хватило одного взгляда на лицо Беллы, когда та увидела фотографию, чтобы убедиться: это двое были знакомы. Любительница телесных практик наверняка была хорошей актрисой, иначе в такой «профессии» многого не добьешься. Но сейчас Белла не готовилась ни к чему подобному, не ожидала, что история многолетней давности снова всплывет, и упустила контроль.

Впрочем, ненадолго. Она сориентировалась за секунду и вскоре снова блаженно улыбалась.

— Мы не будем об этом говорить.

— Почему