Фальшивые лабиринты, или Иллюзия отражений - Сергей Трищенко

— Да ладно, — отмахнулся сэр Жеральд, — я придумал нечто иное.

— Что? Пусть он расскажет, что с нами связываться опасно?

— Нет, огонь. Будем их сразу жарить. Я не думаю, что они смогут сражаться зажаренными!

— Жаль, что у нас нет с собой собак, — сказал я, — собаки сожрали бы их еще на подходе.

— Приручим волков? — предложил Юнис.

— Нет, просто постараемся купить собак где-нибудь в городе... Если будем возвращаться этим путем.

— Лучше не надо, — помотал головой Юнис.

— Может, проследим, где у них логово? — предложил сэр Жеральд. — Надо бы обезопасить себя.

— Ну да. И приведет он нас к какому-нибудь мясокомбинату, — усмехнулся я. — Правда, такие куски мяса могут быть вырезаны разве что у китов. Или у бронтозавров. Но это еще менее реально.

Собственно, почему нереально? Тут все может быть реально. Дракон что, реален? Так и бронтозавров можно увидеть.

— А что такое бронтозавры? — спросил Юнис.

— Похожи на драконов, только не летают, и с одной головой, — пояснил я. - Тонн полтораста туша, с одной стороны хвост, с другой — длинная шея. Но раз ты спрашиваешь, значит, не видел.

- Почему не видел? Видел, — возразил Юнис, — у моего дядюшки в поместье таких разводят.

- Вот как? — удивился я. — А чего ж ты тогда спрашиваешь?

— Только зовут их не бронтозавры, а длинношеи, — продолжал Юнис, -в озере пасутся. Котлеты из них хорошие, — вздохнул он.

— Так, может, попробуем? — кивнул я на куски мяса.

— А вдруг не из них? — усомнился Юнис. — Лучше не надо.

— Давайте поищем воду, — предложил сэр Жеральд, — надо бы обмыться.

Предложение было дельным, и, главное, своевременным. Мы развернули карты — не возвращаться же назад, на прачечную — и в полумиле от нас по ходу движения обнаружили небольшой пруд.

Ехать в мокрой от крови, а потом высыхающей и становящейся колом одежде было очень неприятно. Утешало одно: ехать предстояло недолго.

Сразу же за рощицей мы увидели небольшой, но живописный пруд: голубая вода в обрамлении зеленой травы, да еще и украшенная ожерельями желтых кувшинок.

А возле пруда, на взгорке, мы заметили двух совершенно обезвоженных коров — скелеты, обтянутые кожей — и убегающий от них кусок мяса; быть может, тот самый, которого мы отпустили. Выходит, они не так уж и безобидны.

Я живо представил себе наши мумии, лежащие рядком на лужайке... Бр-р-р!

— И ты их пожалел? — сэр Жеральд испепелил меня взглядом и поскакал вслед за куском мяса.

Мы с Юнисом переглянулись и устремились за ним. Отдохнувшие лошади несли быстро, и мы догнали его в два счета.

Сэр Жеральд успел пригвоздить кусок мяса копьем к земле и теперь, соскочив с коня, кромсал его на части. Мы спешились и в три меча быстренько превратили кусок мяса в пюре.

— После этого я не мог оставить его в живых, — сурово сказал сэр Жеральд, выдергивая из земли копье и пряча меч в ножны.

— Ты прав, — согласился Юнис, а я просто положил ему руку на плечо:

— Извини, я забыл, что если на тебя кто-то напал, то это неспроста. Тем более если нападает не человек... Да, они хотели нас съесть. Но теперь, я надеюсь, они знают, что сделать это будет нелегко.

НОВОЕ СРАЖЕНИЕ

Мы подъехали к пруду.

— Купаться! — объявил я.

— А если они вернутся? — предположил Юнис. — Может, будем дежурить по очереди?

- Они нас боятся, — успокоил я его, — вспомни, как убегал тот последний кусок...

И тут же мне в голову пришла дикая мысль. Я вспомнил, как мамы обычно говорят детям: «Вот не доешь этот кусочек — будет он потом за тобой гоняться!». Так, может быть, это как раз и есть те самые кусочки, которые кто-то из нас когда-то не доел в детстве? Они с тех пор выросли, разжирели - в безуспешных попытках догнать маленьких мальчиков, — а потом решили сами съесть своего бывшего едока. Но за собой я ничего подобного не помнил. Так значит, виновники — Юнис или сэр Жеральд?

Я им так и рассказал. Но они только посмеялись над моим предположением Юнис пробормотал, что недоедал только манную кашу, так как терпеть ее не мог — тут мы немного посмеялись и представили, как бы за ним гонялось разросшееся озеро манной каши... Смеялись мы не потому, что так уж смешно было, а потому что требовалась разрядка после схватки. Сэр Жеральд заметил, что за собой он вообще ничего подобного не помнит: в детстве он доедал абсолютно все, да еще и просил добавки.

— Что же касается более зрелого возраста, — сказал он, — то недоесть кусок мяса можно только на пиру, но там обычно все недоеденное подбирают слуги и собаки, так что о том и думать нечего.

— Ну, значит, это не наши куски, — резюмировал я, — и нам их опасаться не стоит.

Несмотря на это, сэр Жеральд и Юнис все же обнажили мечи и в воду вошли вместе с ними. А я обнажил себя, а меч оставил в ножнах, хотя и положил его у самой воды — на всякий случай. Но мне казалось, что повтор случившейся схватки невозможен: сколько можно крутить один и тот же цикл?

Я опасался, что Вика может в этот момент выкинуть какой-нибудь иной фортель, но, очевидно, она довольствовалась малым: созерцанием нас. Впрочем, сэр Жеральд и Юнис все равно прикрывались, входя в воду — по средневековой рыцарской привычке. Так что я не могу даже сказать, были ли они прорисованы с такой же тщательностью, как и я...

Пока наши постиранные камзолы сохли на воткнутых в землю копьях, я позагорал, а сэр Жеральд и Юнис облачились в запасное нижнее белье с кружевами и шитьем. Глядя на них, я подумал, что мода циклично возвращается: в двадцать первом веке она почти такая же, как и в семнадцатом, то есть мужская одежда приближается по фасону к женской. Собственно, такие экспансии предпринимались неоднократно, и с обеих сторон: взять хотя бы женские брюки. Может быть, не так уж не правы были классики марксизма-ленинизма, когда говорили о стирании граней между городом и деревней, умственным и физическим трудом, между мужчиной и женщиной... э-э-э, нет, это уже Стругацкие устами профессора Выбегаллы, да и то в шутку Другое дело, кому и для чего это нужно? Кому нужно нивелирование абсолютно разных людей? Вот как в Китае было: восемьсот миллионов — и все в одинаковой одежде. Но, с другой стороны, там же от этого отказались! То есть, следовательно, существует и обратная тенденция: подчеркивание индивидуальности каждого человека. А по-моему, главное — не обращать ни на кого внимания и оставаться самим собой.

Вот поэтому я и загорал голышом, пока сэр Жеральд и Юнис сидели в своих белых одеяниях. Ночью их выпустить — за привидения сошли бы.

Когда мы оделись, сэр Жеральд обозначил новую проблему: