Сын боярский. Победы фельдъегеря - Юрий Корчевский

Алексей брал за основу обучение гоплитов – у них и переноска тяжелей была, и бег, и учебные бои на деревянных мечах.

Так ведь мало того, что они камни на полях искали – они и возили их к усадьбе не на телеге, а носили на руках, да не шагом неспешным, а бегом. Поперва всего часок с тяжестями побегали, а у парней уже и дыхание сбилось. Он им отдышаться дал и марш-бросок на две версты устроил, только без тяжестей – после него уже и одежда от пота мокрая была. Однако храбрились оба, признаваться не хотели, что устали, выдохлись. Алексей же только вспотел слегка.

А после всего он их в пруд погнал. Разделись донага – и в воду. Бабы, полоскавшие бельё на другом берегу, взвизгнули:

– Окаянные, хоть бы срам прикрыли!

Алексей обратил внимание, что Прохор от берега не удалялся.

– Ты что, плавать не умеешь?

– Ага! Я воды боюсь.

– Я тебя научу. В ратном деле умение за спиной не носить, обязательно пригодится.

В два броска оказавшись рядом с парнем, он поддержал его снизу:

– Руками и ногами работай, плыви! Доброму пловцу этот прудик переплыть – пара пустяков!

– Ага, вдруг там водяной?

– Брось ты эти мысли! Ты крещён?

– А как же!

– Ну вот! Бог один на земле, никакой нечисти нет, выдумки это всё!

После водных процедур – да за обед. Поели сытно. Кухарок на кухне прибавилось: ведь народу прибыло, всех кормить-поить надо.

Когда они, сытые и довольные, вышли из трапезной, во дворе уже вдоль деревянного забора лежали кучи камней.

Алексей увел парней на задний двор и дал каждому по деревянной оструганной палке. Вынув свою саблю из ножен, он начал показывать, как нападать и как отражать атаку.

– Врага вымотать надо, чтобы он силёнки подрастерял, устал – тогда внимание притупится. В грудь не бей, у противника броня может быть – кольчуга либо кираса, или бахтерец. Наноси удары по открытым частям – рукам, шее, ногам. Два-три ранения нанесёшь, вроде и невелик врагу урон, а кровью исходить будет, быстро силы потеряет. Да и нервничать начнёт, ошибки делать. Вот так!

И показывал, отрабатывая каждое движение помногу. У парней уже кисти рук в синяках и ссадинах, больно, а вида не показывают.

Похоже, не прогадал Алексей с их выбором. Научить, подкормить, натренировать тело и дух закалить – хорошие новики выйдут.

Первый раз Алексей выступал в роли учителя, наставника. Раньше его учили, а когда уже декархом стал, центурионом, он получил в подчинение уже обученных солдат.

К вечеру парни вымотались, но не жаловались, не скулили. Алексей воспринял это как хороший знак, значит – есть терпение.

На второй день оба новика обмотали кисти рук тряпьём.

Увидев это, Алексей усмехнулся. Всё в истории повторяется, когда-то и он делал так же.

И опять бег, переноска камней, схватка на деревянных палках. Физическая нагрузка каждый день росла, но парни переносили её всё лучше, физически окрепли, мышцы уже выпирали под рубахами.

Алексей включил в программу обучения работу со щитом – для победы в равной мере нужно владеть нападением холодным оружием и щитом. Вроде простая штука деревянный щит, однако, окованный железной полосой по окружности, он легко выдерживал удар меча или сабли, а в некоторых случаях мог сам служить инструментом нападения в опытных руках. Им можно было толкнуть врага, железным краем ударить по коленной чашечке или по лицу – такие удары довольно болезненны. А ещё из-за щита иногда удавалось наносить скрытые удары.

Когда парни освоили щит в полной мере, они взялись за копья и сулицы. Копьё нужно и конному, и пешему, а сулица – коротенькое метательное копьё. Метнут пешцы разом сулицы во врага – и нанесут урон, расстроят ряды. И потому парни учились бросать их во врытый кусок столба – сначала с малого расстояния, затем постепенно увеличивали дальность броска. Когда стало получаться, стали метать сулицы с хода.

Боярин периодически выходил на задний двор, а то и вовсе в чистое поле, где тренировались новики. Он наблюдал за тренировками, довольно поглаживая усы.

В один из дней Алексей подступился к боярину:

– Всё, что надо пешему знать, парни освоили, пора их на коней сажать. Строевые кони потребны, седло, сбруя.

– Вижу. Бери деньги, езжайте на торг, выбирайте. Только уговор: не досмотрите, хромую или болящую клячу купите – за свои деньги покупать ей замену будете.

– Согласен. Парням ещё шлемы нужны и кольчуги.

– Шлемы в оружейке подберёшь по размеру, а кольчуги заказывать надо. В Куркино кузнец знатный есть. Будут лошади – сам с вами съезжу, договорюсь.

За лошадьми направились в столицу великого княжества Рязанского – в Переяславль. Город крупный, торг огромный. Лошадей полно – и тягловых, и верховых, и мохноногих татарских. Да разных мастей и пород!

Выбирали долго, придирчиво, а купив, тут же подобрали сёдла – без излишних украшений, но добротных. В бою красота седла роли не играет. Сбрую Алексей сам проверял – тянул, дёргал, и шорник даже обиделся:

– Найдёшь хоть один изъян – деньги верну, а сбрую себе оставишь.

На остатние деньги Алексей купил парням боевые ножи – в кожаных чехлах, из толстой свиной кожи. Такие обоюдоострые ножи, едва ли не с локоть длиной, больше напоминали короткие мечи и прозывались «боярскими».

Глаза у парней блестели, когда они рассматривали боевое железо в лавках оружейников. Всего полно, только деньги из калиты доставай.

– Всё, парни, в усадьбу пора! Деньги кончились.

Обратно ехали довольные, подбоченившись. Как же, ратники едут! Любуйтесь, девки красные, на новиков! Куда селянину до ратника!

В имение прибыли уже затемно, пропылённые, но не себя приводить в порядок пошли – сначала лошадей вычистили, напоили, в денники завели, овса в кормушки насыпали.

Алексей же, видя такое радение, только хмыкал одобрительно. Похоже, не прогадал он с парнями. Конечно, насколько они хорошо подготовлены, первый бой покажет. Ежели струсят, сбегут – грош цена им в базарный день. Да и ему, как наставнику.

Утром боярин сам осмотрел лошадей – изъяны искал. Не найдя, ухмыльнулся в усы:

– Завтра к кузнецу едем, в Куркино. А сегодня – защиту подбирать.

В оружейке шлемы стальные по размеру подобрали, сабли с ножнами, копья да сулицы – почти полностью укомплектовались, за исключением кольчуг.

Парни нехотя сняли с себя шлемы и щиты повесили – уж больно хотели перед дворовыми девками покрасоваться. Ведь пришли к Кошкину все холопами, крестьянами, а теперь ратниками стали, пусть и новиками. Однако ратники на голову выше селянина стоят, на равных с боярином за одним столом трапезничают, поскольку в бою и ратник и боярин жизнью одинаково рискуют. Совместная трапеза чести боярина не роняла, в боевых походах приходилось из одного котла кулеш хлебать.

Утром конны и оружны выехали в Куркино. Впереди боярин, обочь – Алексей – всё же сын боярский, а позади – новики.

Через час скачки по проселочным дорогам въехали в село. Со звонницы церкви стлался малиновый звон колоколов, и все перекрестились на храм.

Боярин со свитой ратников поперва к местному боярину Плещееву направился, поскольку не заехать – значило обиду нанести.

Плещеев в имении оказался и встретил гостей радушно, обнял посреди двора, расцеловал троекратно.

– Глафира! Сбитню дорогому гостю!

Не зря боярин охлопывал да лобызал Кошкина – он время тянул, давал возможность своей супружнице одеться, как подобает, да прихорошиться.

Павой выплыла Глафира на крыльцо. В сарафане и кокошнике, пальцы в перстях, на шее – жемчуга, собою дородна да пригожа. К Кошкину подошла, корец сбитня с поклоном вручила. Выпил гость, крякнул и корец перевернул, показывая, что ни капли не оставил, боярыню в щёки и уста расцеловал по обычаю.

А уж после в дом, в трапезную прошли. Во главе стола хозяин сел с боярыней, по правую руку, на почётное место – Кошкин, рядом ратники его. По левую руку – старший гридь Плещеева.

Боярыня лишь вина из кубка пригубила и откланялась. Не след женщине мешать мужам разговоры серьёзные вести.

Сначала, как водится, об урожае, что в закрома собрали, потом на татар да прочий степной люд перешли.

Кошкин на новиков показал:

– Пополнение в дружине моей, троих на смотр по зиме выставлю.

– Похвально!

– За тем к тебе приехал. Кузнец у тебя есть, кольчугами славен.

– Сделает! Он у меня мастер, не хуже иного заморского плетение делает, сабля не берёт.

Когда перекусили немного, Плещеев обратился к своему гридю:

– Степан, проводи ратников к кузнецу, пусть заказ примет. А мы с гостем дорогим потолкуем покамест.

Степан поднялся, кивнул, и воины направились к кузнице.

Во всех сёлах кузницы стояли на окраинах. Избы деревянные, а в кузне огонь не утихает, потому от греха огненного подальше держались.