Служба в потешных войсках ХХ века - Анатолий Отян

Я очень внимательно его слушал и не верил, что он говорит серьёзно. Человек, которому доступны прекрасные, лучшие санатории Советского Союза, распложенные на море, в горах, пустыне, где угодно, предпочитает быть вымазанным вонючими нефтепродуктами, способными отогнать не только комара а и…

И вдруг, я, провернув в голове всё, что он рассказал, захохотал.

Нет, со мной была истерика. Я плакал и через слёзы спросил его:

– А Вы не про-об-бова-али обмаза-а-ться битумом, или мазутом?

Не поняв ехидства в моём вопросе, он спросил:

– А зачем?.

– Обмазались ним один раз, и на весь отпуск. Класс!

До него дошло, что я уже издеваюсь, замолчал и отвернулся от меня. Его заместитель давно толкал меня в бок, чтобы я перестал смеяться, но я уже не мог остановиться. К счастью, мы подъехали к моему дому, я сквозь слёзы попрощался и вышел. Двери мне открыла жена и перепугалась:

– Что с тобой, что за слёзы?

Мне было трудно говорить, но я кратко рассказал Эмме эту историю.

В связи с этим задаю вопрос: "Смерть комарам?" Не знаю. Когда-то в Китае объявили смерть четырём вредителям: воробьям, мухам, комарам и крысам. Почти уничтожили первых троих. Не знаю, как с мухами, а вот оставшимся в живых воробьям и комарам объявили амнистию и стали разводить. Уменьшился урожай риса, а в реках и озёрах стала исчезать рыба.

Оказывается, воробей, когда кормит потомство, приносит ему вредителей, уничтожающих урожай риса, и ущерб принесённый серенькой птичкой, гораздо меньше, чем потерянный урожай.

Комар в процессе метаморфозы в своём развитии превращается из червячка (мотыля), единственного корма мальков некоторых пород рыб, которые начали вымирать в китайских водоёмах. Так, что, не знаю.

За двенадцать лет жизни в Германии рядом с судоходной рекой Майном и множеством других рек, я не видел ни одного комара, а рыбаков с рыбой и на Рейне и на Майне. Воробьёв видел только в вольерах у животных в зоопарке, а риса в Германии в любом магазине, звались, несколько сортов Так что опять, НЕ ЗНАЮ!

13 мая я получил из дому телеграмму, что Эмма родила нам сына, и я ходил гордый и радостный по этому поводу, ощущая себя на ступень выше как мужчина. Я был ОТЕЦ!

В начале июня прошли соревнования на первенство Томской области (По сути только одного аэроклуба). Я без труда занял первое место, второе укладчик парашютов инструктор Рахматулин, третье Лев Красильников, студент ТГУ (Томского Государственного Университета), четвёртое, знакомый вам "циркач" Суворкин. Мы были включены в команду для выступления на соревнованиях на первенство Сибири. Во многих аэроклубах того времени женщины были слабым местом, и их брали в команду, потому что иначе не допускалась бы и мужская команда. В Томском аэроклубе прыгало несколько начинающих девочек и одна замужняя женщина, которая имела достаточно прыжков, позволяющих ей выступать на соревнованиях, но она обладала уникальной способностью делать всё наоборот, то есть не так, как надо. Этим она мне запомнилась, да ещё длинным, тонким, как у Буратино, носом. Что бы она в воздухе не делала, у инструкторов вызывало раздражение, и, глядя на неё, они только и произносили:

– Ну б…!. Ну ё.! Ну мать твою!

Нам, спортсменам было смешно. Правда, до той поры, пока она не зависла на высоковольтной ЛЭП и чудом осталась жива. Тем не менее она тоже поехала с нами на соревнования.

Соревнования проходили в городе Омске. Город мне очень понравился. В нём было много цветов, много новых зданий. И Река Иртыш. Омск тогда называли цветником Сибири. Для парашютистов, и не только, Омск был известен тем, что в нём жила всемирно известная парашютистка Валентина Селиверстова, заслуженный мастер спорта и прочая. Я уже видел её на всесоюзных соревнованиях в Тушино, в 1958 году.

(Справка из интернета; Почти два десятилетия высочайшие результаты и мировые рекорды в парашютном спорте были связаны с именем омички, заслуженным мастером спорта СССР Валентиной Селиверстовой, ставшей 8-кратной чемпионкой СССР, 5-кратной чемпионкой мира, обладательницей 56 мировых рекордов!)

То лето в Сибири было очень теплым, даже жарким, а это чревато лесными пожарами. В Красноярском крае горели леса. Ветер был восточный и небо над всей центральной и западной Сибирью до Урала было закрыто дымом и солнце в Томске смотрелось как через закопчённое стекло. Самолёты не летали. Я встречался с людьми, работающими там, на пожаре, они рассказывали что в населённые пункты, спасаясь от огня, прибегали дикие звери: волки, медведи, лисы и др., и никто никого не трогал. Огонь сумел остановить только Енисей.

В Омске погода была прекрасная. В один из дней нас всех повезли в Омск, на Иртышский пляж позагорать и поплавать. Мне и Суворкину пришла в голову дикая, как оказалось, мысль: переплыть Иртыш. Мы не учли, что Иртыш довольно быстрая река, и пока переплывали, нас отнесло вниз по течению не меньше, чем на километр. Моста через реку тогда не было и нам пришлось плыть назад. Для этого, чтобы попасть на пляж, надо было пройти по берегу вверх по течению уже два километра. Но дело в том, что на этом берегу лежали тысячи кубометров леса, вытащенного на берег во время сплава, и лежащего в беспорядке. Вот и пришлось мне с Суворкиным в одних трусах пробираться по этим завалам, обдирая себе кожу. Мы очень долго преодолевали эту нескончаемую полосу препятствий, и когда приплыли на пляж, там уже не было никого наших, и о Боже… и нашей одежды тоже не было. Аэродром находился километров 15 от города. Не бежать же нам в трусах, босиком через весь город, Выручила милиция. На пляж заехал милицейский патруль на мотоцикле с коляской. Мы обратились к ним, нас двоих сунули в коляску, и мы с ветерком "отдохнувшие", под смех спортсменов и ругань начальства, прибыли к вечеру на аэродром.

На соревнованиях я рассчитывал на первое место, и это было реально. После прыжков на задержку в раскрытии парашюта и выполнение фигур,. был впереди, но на комбинированном прыжке со мной случился непредвиденный случай. При комбинированном прыжке надо было пропадать 20 секунд, а потом выполнять точность приземления.

Пропадал я без штрафных очков, но в момент раскрытия моя нога попала в стропы раскрывающегося парашюта, две стропы обожгли и сорвали кожу на левой ноге и порвались. Купол к тому же вывернулся. Мне уже было не до первого мест, а как бы не занять последнее. Купол стал вращаться, и сидел я задом наперёд по отношению к куполу.

Представьте себе ситуацию, при которой вы сидите за рулём мотоцикла задом наперёд, причём когда поворачиваете руль вправо, он едет влево и наоборот. Примерно в таком положении очутился и я. О высоком результате нечего было и думать. Но немного зачётных очков я заработал и после прыжков на точность приземления, по сумме всех прыжков занял 3 место, а это не давало права выступать на чемпионате Союза. Нужно было только первое место, которое неожиданно для меня и его самого занял член нашей команды Лёва Красильников. Лёва был из тех спортсменов, которые умеют собраться, и максимальный результат показать на соревнованиях. Он был полупрофессионалом и в хоккее. Это очень хорошее качество не только для спортсмена.