Цвет небес - Джулиана Маклейн

Он покосился на меня:

— Значит, ты веришь в рай на земле.

Я не удивилась, что с ним так легко говорить на такие серьезные темы. В моем окружении никто не хотел обсуждать подобное. Никто не задавался такими вопросами, по крайней мере, не вслух, не в разговоре.

— Кто знает? — ответила я. — Возможно, это всего лишь часть того, что ждет нас после смерти. Потому что вся эта радость — она в наших душах, верно? Не в голове или в плоти наших тел. Даже не в сердцах. Думаешь, говоря о радости в сердце, люди разве не имеют в виду душу? Потому что сердце — это всего лишь орган, и когда мы умираем, оно останавливается. Умирает вместе с телом.

— Но продолжают ли души жить? — спросил он. — Вот уж вопрос так вопрос.

Я внимательно посмотрела на него:

— А ты в это веришь?

Ветер разметал его волосы. Мэтт отвел глаза от горизонта и снова посмотрел на меня.

— Думаю, я тоже ищу доказательств, — ответил он, — как и ты. Хотя кто-то может и возразить, что нам не хватает вовсе не доказательств, а веры.

Он слегка крутанул руль, чтобы выровнять курс, и я восхитилась его четким профилем.

— А у тебя она есть, Мэтт? Вера?

— Иногда, — ответил он, — в определенные дни. Но, наверное, недостаточно. По крайней мере, пока. Думаю, я чего-то жду — разверзшихся небес, горящего куста… Не знаю.

— М-да, — согласилась я, тихо фыркнув. — Возможно, чем мы старше, тем понятнее становится.

— Может быть. — Мэтт посмотрел на большой белый парус, натянувшийся на ветру. — Но я верю во все остальное, что ты сказала — что на земле может возникнуть рай в определенные моменты нашей жизни. И этот день — один из них. Не думаю, что бывает лучше.

— Я тоже, — с готовностью согласилась я. — Надеюсь, что в моей жизни таких мгновений будет много.

Мы улыбнулись друг другу, и внутри меня затрепетала безумная смесь страха и желания.

— Ты голодна? — спросил Мэтт, меняя тему, чтобы улучшить настроение — Можем перейти в более спокойные воды и встать на якорь.

— Звучит здорово.

Когда мы вошли в тихую бухту, было уже около трех часов дня.

Приложив усилия, мы опустили паруса, бросили якорь, а затем Мэтт спустился вниз и принес тарелку сэндвичей и бутылку прохладного белого вина.

— Должно быть, в Чикаго ты скучаешь по морю, — сказала я, прислоняясь к транцу и изучая лицо Мэтта, поднятое к небу.

Я тоже подняла голову и увидела пушистое белое облачко, медленно проплывающее над верхушкой мачты.

— Я иногда отправляюсь поплавать на озеро Мичиган, — сказал он, опуская голову и протягивая руку за сэндвичем. — Но там весьма странно.

— В каком смысле?

Он откусил кусочек и проглотил его.

— Потому что оно выглядит и звучит как океан. Глаза говорят, что оно и есть океан, но чего-то не хватает. Чего-то… — Мэтт запнулся, словно подыскивая правильное слово. — Чего-то необходимого. — Он пригубил вино. — И все чувства кажутся неудовлетворенными, потому что все пахнет совсем по-другому, не так, как должно. Огромный водный простор, но вода пресная и на губах и коже не остается соли. А когда заплываешь подальше, то отсутствие запаха начинает по-настоящему тревожить. — Он положил руку на спинку скамьи. — Там мило, но не так, как здесь.

— Я никогда об этом не думала, — сказала я, хотя полностью понимала чувственность этого дня.

— Наверное, когда ты растешь рядом с морем, — сказал Мэтт, — оно у тебя в крови. Ты никогда не можешь уйти от него. Оно — часть тебя.

— Это не вызывает в тебе желания вернуться домой и провести остаток жизни на побережье? — спросила я.

В последнее время мне было трудно представить себе, как я возвращаюсь в Кэмден после выпускного и навеки остаюсь в родном городе. Но если бы там жил и Мэтт, если бы я видела его каждый день, то ничего более чудесного я и желать не могла.

— Вызывает. Отчаянное.

Удивленная его ответом, я нахмурилась:

— Так что тебя держит? Просто соберись и возвращайся.

Сначала он не ответил, словно хотел проигнорировать вопрос. Но, помолчав, он приподнялся на локте и посмотрел на тарелку с сэндвичами.

— Все не так просто.

— Почему?

Он посмотрел на меня долгим взглядом и покачал головой, без слов давая мне понять, что не хочет об этом говорить.

Я не стала на него давить, несмотря на то, что сгорала от любопытства, желая узнать о его жизни в Чикаго. Что его там держит? Должно быть что-то. Или кто-то. Внезапно меня пронзила ревность, когда я представила, что в его жизни есть женщина, пусть он и сказал мне, что нет.

Я приказала себе набраться терпения. Время ещё есть. Мэтт всё расскажет, когда будет готов.

Мы доели сэндвичи и заговорили о книгах. Обсуждали романы, прочитанные за последние годы, и Мэтт рассказал немного о написанных им рассказах и начатом романе. Поведал, что книга будет о мальчике, который осиротел и нашёл отцу странную замену в виде старого нью-йоркского дворника.

И я снова попросила его закончить роман.

— Может быть, — ответил он. — Посмотрим.

Волны бились о корпус, а чайки кружили над яхтой. Я не помнила, когда в последний раз так наслаждалась волшебством подобного дня. Казалось, что весь мир поёт рапсодию, переливаясь особенной энергией.

О, как я скучала по Мэтту. До этой минуты я не до конца это понимала. За последние шесть лет я вычеркнула из памяти воспоминания о счастье, которое испытывала рядом с ним в детстве, потому что всегда оплакивала его потерю. Я чувствовала себя так, словно в день отъезда Мэтта из Кэмдена у меня отобрали половину сердца.

Он увез с собой ту часть меня, которая могла испытывать эйфорию, подобную сегодняшней.

И тут же я нестерпимо захотела оказаться ближе к нему. Подвинуться на лавке и свернуться в его объятиях. Мне всегда этого хотелось, даже когда мы были детьми, но тогда я не совсем понимала, на чем основывается это желание. Я не понимала, что мои чувства, даже тогда, имели отношение к сексу.

Теперь это отрицать не стоит. И я сидела, всецело ошеломленная только что открывшейся мне истиной. С одной стороны, на берегу была безопасность — Питер, а с другой, в море, — Мэтт, безмерно глубокий и неизвестный, со всеми его непредсказуемыми опасностями: цунами и айсбергами, штормами и прибоем.

Мэтт допил вино и поболтал пустым бокалом в воздухе, глядя на бурные воды Атлантики.

— Похоже, надвигается туман. — Мэтт встал. — Видишь его?

Я тоже поднялась на ноги.

— Да. Чувствую прохладу.

— Наверное, пора в обратный путь.

Он посмотрел на меня и протянул руку, чтобы забрать мой пустой бокал. Наши пальцы на секунду соприкоснулись, и меня словно пронзило током. Похоже, что он тоже это почувствовал, потому что надолго замер, глядя мне в глаза.