Я стираю свою тень (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич

— Ты не наблюдательный, Гордей. Если устал, иди в машину. Я вернусь, когда решу, что здесь больше делать нечего.

— Ничего я не устал. Просто у меня сложилось впечатление, что мы просто ходим из угла в угол

— Мы не ходим, мы ведем охоту. Чуешь разницу? У меня азарт, найти добычу, — Айрис отвлеклась и поводила носом, как собака-ищейка. — Показалось. Перекусить хочешь?

— С превеликим удовольствием, — согласился я радостно.

Мы поднялись на этаж, где находился фудкорт. Айрис приходила в восторг от ярких вывесок кафе, зная заранее, что в каждом из них готовят вкусно. В сравнении с космическим желе, конечно. Она сама пошла выбирать, чем нам позавтракать. Я сел на красный пластиковый стул и стал ждать, ковыряясь в телефоне.

— Извините, — меня нечаянно задел какой-то мужик, обдав волной знакомого запаха.

— Ничего страшного, — я даже не поднял головы.

Через пару минут вернулась Айрис с подносом, на котором лежали две шаурмы и два бумажных стаканчика чая с висящими через край ярлычками.

— Это приготовили у меня на глазах. Я чуть не переварила саму себя, пока ждала, — она напряглась и задвигала ноздрями. — Чуешь? — спросила она меня подозрительно.

— Несвежая шаурма, — я взял одну из них в руки и понюхал. — Нет, не чую.

— Спирит мэн, — Айрис медленно повела глазами по площадке фудкорта и замерла.

Я собрался повернуться в ту сторону, в которую она смотрела.

— Не двигайся, — ядовитым шепотом остановила она мое движение. — Спугнем.

Глава 11

Возле блинной собралась небольшая очередь. В центре нее стоял мужчина с черной бородой, торчавшей из-под маски. За его спиной висел рюкзак песочного цвета. Мужчина иногда оглядывался по сторонам, делая это чаще остальных.

— Точно он? — спросил я у Айрис.

— Точнее не бывает. У меня память фотографическая, — усмехнулась она, подобрав подходящий аналог в русском языке. — Только куртка и шапка другие. Дешевый трюк, который со мной не прокатит.

— Надо звонить следователю. Мы нашли преступника, теперь это их дело. Пусть берут с поличным, с этой его «удочкой», — я откинулся на спинку стула и полез в телефон. — А дело-то оказалось не таким уж и сложным.

— Подожди, не звони, — остановила меня Айрис.

— Почему?

— Потому что мы с тобой ищем не преступников, а машину. Нам платят за это. Если полиция возьмёт одного, остальные сбегут. Пока из него выбьют признания, ни банды, ни машин в городе уже не будет.

— А что ты предлагаешь? — я понятия не имел, как действовать дальше.

— Пока ничего. Ешь свою шаурму.

— Ты взяла самую огромную, как для двух больших мужиков. У меня уже челюсти устали жевать. Она острая. Я не люблю острую.

— Извини, тупого соуса там не было, — жестко прекратила мои стенания Айрис.

Я замолчал. Мне стало стыдно, что я завелся из-за пустяка, как слабак.

— Не хочешь же ты сказать, что мы поедем за угонщиками, чтобы они привели нас к отстойнику, в котором хранят машины? — от этой мысли мне стало не по себе. Я не хотел прямого контакта с преступниками.

— А тебе не кажется, что мы слишком легко с ними встретились? Прямо с первой попытки? — Айрис откусила кусок от своей шаурмы и блаженно зажмурилась.

— Случайность, — предположил я самую вероятную причину.

— Случайности не случайны. Даю процентов восемьдесят на то, что в его рюкзаке нет никакой «удочки», — Айрис приблизилась ко мне и произнесла негромко.

Мне показалось, что моя напарница просто не любит простых ситуаций. Ей хотелось тяжелых задач, на пределе умственных способностей в совокупности с риском, которые принесли бы максимальное удовлетворение. Ей было скучно признать, что дело закончено на этом этапе. Я посмотрел на рюкзак автовора, чтобы оценить, как он мог выглядеть, если бы в нем лежала большое устройство. Возможно, он был бы более оттянутым на лямках.

— А зачем ему так поступать?

— Не знаю. Возможно, у них такая практика. Украл несколько машин, проверь, не пасут ли тебя, не готовят ли задержание. Или же нас просто сдали, и этот тип пришел спровоцировать.

— На что? — я не понял, какой из этого можно сделать вывод.

— На то, чтобы отбить у нас желание заниматься сыском. Вторая версия хорошо объясняет нашу встречу. Он ведь прошел мимо тебя, раз его запах так задержался.

— А-а-а, — я вспомнил кое-что, — меня толкнули, а потом извинились. Наверное, это был он.

— Толкнули? — подозрительно спросила Айрис. — А ну-ка повернись.

— Зачем? — я повернулся, ничего не понимая.

Айрис прошла ладонями по спине моей куртки, подняла капюшон и замерла.

— Что случилось? — спросил я.

Айрис протянула мне маленький предмет, кустарно изготовленный микрофон с передатчиком. Он крепился на одежду при помощи ножки из тонкой проволоки.

— Сдали, — она забросила прибор в недопитый чай и сверкнула глазами.

Бородач, словно поняв, что ему здесь больше делать нечего, выбрался из-за стола и торопливо направился к эскалатору. Мне стало так нехорошо от осознания, что преступный мир слишком быстро узнал про нас и отреагировал. Я всю жизнь считал, что никогда не соприкоснусь с ним, что это другая параллельная вселенная, в которую мне не надо.

— За мной, — приказала Айрис и сорвалась с места.

Мне было неуютно, потому что я не понимал, что она задумала. Боялся, что вместо детективов мы сами станем преступниками, нарушая юридические нормы, или же попадем в лапы настоящих преступников, непривыкших долго разговаривать с теми, кто им мешает. Все, что мне сейчас хотелось — это уехать в пиццерию и ждать заказ.

— Что ты задумала? — спросил я на бегу.

— Хочу поговорить с ним.

— О чем?

— О взаимосвязи физической боли и желанием говорить правду.

— Не вздумай. У нас нет таких прав. Мы сыщики, мы только ищем улики, но не выбиваем их. Нас посадят за применение насилия.

— Не нас, а вас, — Айрис хохотнула.

А мне было совсем не смешно. Какой идиотской выглядела эта затея сейчас! Разрешить космической преступнице заниматься раскрытием преступлений — это как разрешить алкоголику охранять склад с ликероводочной продукцией. Она дорвалась до бесплатного, и не могла вовремя остановиться. Я проклинал тот день, когда поддался на ее уговоры, но все равно бежал рядом и не думал останавливаться. Почему? Разумного ответа у меня не было.

Бородач сел в лифт, а мы, перепрыгивая ступеньки, помчались по эскалаторам вниз на подземный паркинг. Народ смотрел на нас, как на воришек, которые сбегают от охраны. Однако за нами никто не гнался. Один раз я даже выкрикнул: «Расступись, полиция!», и нам поверили и расступились.

Мы спустились в сумрачный и прохладный подземный паркинг. Айрис огляделась.

— Гордей, заводи машину и подъезжай вон туда, — она указала на нишу в стене возле надписи «Вход№ 3».

— Ага.

Я бросился к своей машине, а Айрис к тому месту, куда мне надо было подъехать. Я сел на свое место и завел машину. Мотор еще не успел остыть, только запотели стекла. Мне пришлось приоткрыть окно со своей стороны, чтобы видеть, что происходит с напарницей. А там уже началось представление. Бородач появился в дверях. Айрис смело направилась к нему. Преступник, не подозревая о том, что внутри хрупкой на вид девушки таится искусственно добавленная мощность, тоже смело пошел в ее сторону. Они поравнялись. Мужчина протянул к Айрис руку. Я не заметил удар. Бородач начал заваливаться набок. Айрис подхватила его и затянула в нишу в стене.

У меня как раз высохли стекла, и я медленно тронулся с места. Меня подрезал белый кроссовер с дамочкой за рулем. Она, видимо, тоже что-то видела, потому что затормозила напротив Айрис. Все, что она увидела, это девушку, стоящую к ней спиной, которую крепко обнимал бородатый мужик. Кроссовер уехал, а я занял его место, прижавшись к стене как можно ближе. Айрис затянула бородача в машину, как тряпичную куклу.

— Он живой? — с надеждой спросил я.