Русские сказки - Народные сказки

На другой день старшие братья снова в город поехали, а Иванушка взял лукошко и пошел за грибами.

Вышел в чистое поле, в широкое раздолье, лукошко бросил, сам свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:

— Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет.

Прибежал и стал перед Иванушкой, как вкопанный.

Влез Иванушка коню в правое ухо, в левое вылез и стал молодец молодцом. Вскочил и поскакал ко дворцу.

Видит — на площади народу еще больше прежнего. Все на царевну любуются, а скакать никто не думает: кому охота шею ломать!

Ударил тут Иванушка своего коня по крутым бокам. Заржал Сивка-бурка, прыгнул и только на два бревна до царевнина окна не достал.

Поворотил Иванушка Сивку и ускакал. Видели, откуда приехал, не видели, куда уехал.

Отпустил Иванушка своего коня, а сам пошел домой. Сел на печь, сидит, дожидается братьев.

Приезжают братья домой и рассказывают:

— Ну, хозяйки, тот же молодец опять приезжал! Не доскочил до царевны только на два бревна.

Иванушка и говорит им:

— Братья, не я ли там был?

— Сиди, дурень, помалкивай!..

На третий день от царя опять клич. Братья стали собираться ехать, А Иванушка говорит:

— Братья, дайте мне хоть плохонькую лошаденку: поеду и я с вами!

— Сиди дома! Только тебя там и не хватает!

Сказали и уехали.

Иванушка вышел в чистое поле, в широкое раздолье, свистнул молодецким посвистом, гаркнул богатырским покриком:

— Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

Конь бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. Прибежал и стал перед Иванушкой, как вкопанный.

Влез Иванушка коню в правое ухо, в левое вылез. Стал молодец молодцом и поскакал к царскому дворцу.

Прискакал Иванушка к высокому терему, стегнул своего коня плеткой… Заржал конь пуще прежнего, прыгнул и — доскочил до окна!

Поцеловал Иванушка царевну в алую щечку, снял с ее пальца дорогой перстень, повернул коня и умчался.

Тут все зашумели, стали кричать:

— Держи его! Лови его!

А Иванушки и след простыл! Только его и видели!

Отпустил он Сивку, пришел домой. Одна рука грязной тряпкой обмотана.

— Что это с тобой приключилось? — спрашивают братнины жены.

— Да вот искал грибы да сучком накололся…

И полез Иванушка на печку.

Вернулись братья, стали рассказывать, что и как было.

— Ну, хозяйки, тот молодец как скакнул сегодня, так до царевны доскочил и перстень с ее пальца снял!

Иванушка сидит за трубой да знай свое:

— Братья, а не я ли это там был?

— Сиди, дурень, не болтай зря!

Тут Иванушке захотелось на царевнин драгоценный перстень посмотреть.

Как размотал он тряпку, так всю избу и осияло!

— Перестань с огнем баловать! — кричат братья. — Еще избу сожжешь. Пора тебя совсем из дому прогнать!

Ничего им Иванушка не ответил.

Через три дня царь снова клич кликнул: чтобы весь народ, сколько ни есть в царстве, собирался к нему на пир и чтобы никто не смел дома оставаться. А кто царским пиром побрезгует — тому голову с плеч долой!

Нечего делать, пошли братья на пир, повели с собой и Иванушку-дурачка.

Пришли, уселись за столы дубовые, за скатерти узорчатые, пьют, едят, разговаривают.

А Иванушка забрался за печку, в уголок, и сидит там.

Ходит Елена Прекрасная, потчует гостей. Каждому подносит вина и меду, а сама смотрит — нет ли у кого на руке ее перстенька заветного. У кого перстень на руке — тот ее жених.

Только ни у кого перстня не видно…

Обошла она всех, подходит к Иванушке последнему. А он за печкой сидит, платьишко на нем худое, одна рука тряпкой завязана.

Братья глядят и думают: «Ишь ты, царевна и нашему Ивашке вина подносит!».

А царевна подала Иванушке стакан вина да и спрашивает:

— Зачем это у тебя, молодец, рука обвязана?

— Ходил в лес по грибы да на сук накололся.

— А ну-ка развяжи, покажи!

Развязал Иванушка руку, а на пальце царевнин перстень заветный. Так всех и осиял!

Обрадовалась царевна, взяла Иванушку за руку, подвела к отцу и говорит:

— Вот, батюшка, мой жених!

Умылся Иванушка, причесался, оделся и стал он не Иванушкой-дурачком, а молодец молодцом, прямо и не узнаешь!

Тут веселым пирком, да и за свадебку!

Я на том пиру был, мед пил, по усам текло, а в рот не попало.

Василиса Премудрая

Как-то раз поехал царь в чужие земли, в дальние страны и долгое время дома не бывал. Вот стал он держать путь в свое государство, уж стал и к своей земле подъезжать. А день-то был жаркий-жаркий, солнце так и пекло! Одолела царя жажда. Только у него и думы, где бы воды выпить! И видит царь невдалеке большое озеро. Подъехал он к озеру, слез с коня, прилег на берегу и давай глотать студеную воду. Пьет и не ждет беды. Вдруг кто-то ухватил его за бороду и тянет в озеро.

— Пусти! — просит царь.

— Не пущу, я царь Морской. Не смей мою воду пить!

— Какой хочешь возьми откуп, только отпусти!

— Давай то, чего дома не знаешь. Только смотри не обмани, а не то плохо тебе будет.

Царь подумал, подумал, чего он дома не знает, как будто все знает, — и согласился.

Потянул царь бороду — никто не держит. Встал с земли, сел на коня и поехал восвояси.

Вот приезжает домой, а дома-то у него новость: царица сына родила — Ивана-царевича. Встречает царя такая радостная.

А царь, как взглянул на свое милое детище, так и залился горькими слезами. Рассказал он жене, как и что с ним было, поплакали они вместе, да ведь слезами делу не поможешь.

Стали они жить по-старому.

А Иван-царевич растет себе да растет, словно тесто на опаре, — не по дням, а по часам, и вырос молодец молодцом.

«Сколько ни держать при себе, — думает царь, — а придется