Сын пламени - Айше Лилуай

 Да, я плохо, очень плохо знал Альдера. Но я успел полюбить его… Да только в моем сне я ничего не почувствовал! Как будто никого там и не было. Вместо нашего храброго провидца мне явилось нечто иное – меч, длинный, прямой, притягивающий взор… Небесный Меч. Я сразу это понял. Только он мог затмить собой сущность живого, сильного, разумного мужчины.

 Увы, вскоре я осознал, что дело было не только в этом. Не только в силе божественного клинка, но и в самом Альдере: он ослаб душой.

 Не глядя на меня, провидец с трудом вымолвил:

 - Ты сделал это. Ты его добыл! Его – Небесный Меч, величайшее оружие во Вселенной… Детище молота Вардвана, этот знаменитый клинок теперь отправится на Амарис, а Альдер останется здесь… Никто не вернётся.

 Так он сказал, а я… а мне почему-то захотелось обнять его за плечи – крепко-крепко. И не дать упасть.

 Мне просто показалась тогда, что он вот-вот рухнет на землю – и уже не встанет. Но он выстоял. И пошел вперед. И, вскочив на спину Тенкиуна, ускакал прочь, по разбушевавшимся волнам… В его глазах отражалось сияние Небесного Меча. И только – ничего больше.

 … Сильфарин взглянул на Сайибик.

 - Наставница, я не знал, за какой именно вещью Палнас отправил Альдера на остров. Не знал до этой ночи. Но я… я ничего не понял, наставница! Объясни мне, что он сделал с собой? – Голос молодого человека задрожал, и он впился ногтями в свои же ладони, чтобы не дать накопившимся слезам излиться наружу. – Что он с собой сделал?

 Только тут Сильфарин понял, что Сайибик сотрясается от беззвучных рыданий.

 - Ты ведь и сам догадываешься, - выдавила Великая. – Вардван потребовал у Альдера самое, самое ценное, что только может быть у живого существа. И Альдер отдал…

 В памяти вспыхнули первые картины из сна. Море, звезды, голос Сайибик… И после этого – воспоминания о детстве, урок, Галь-та-Хур…

 Сангмайхи.

 Беспомощным взглядом окинув всех своих друзей, недоумевающих и напуганных, Сильфарин запрокинул голову к небу и пронзительно закричал.

 Подошедшая в это время Люсмия, которая с самого утра ходила в лес за осиновой корой, подбежала к спутникам, бледнея от тревоги и растерянности.

 - Что с ним? – Княжна взглянула на Сайибик.

 Великая вытерла слезы.

 - Он потерял друга.

 Разгулявшаяся зима медленно пожирала день за днем. Постепенно становилось все холоднее и ветреней; поблекло солнце, утонув в серой пелене, что заслонила небо. Метель почти не прекращалась: снег стал тяжелым и мокрым и все колол лица путников своими иглами – неистово и яростно. Холод подгонял вперед, еще быстрее, на восток – навстречу могучему и влажному дыханию океана. И вопреки ему.

 А время все шло и шло, и едва слышно хрустел снег под его легкими стопами…

 Так путники миновали рельмийскую равнину, сперва казавшуюся такой бескрайней, и замершую в ожидании весны реку Тауну, оставили позади Аруман, ставший мрачным и безмолвным… и наконец-то вступили во владения великого вождя людей.

 - Теперь будь осторожен, сын Рунна, - в первый же день шепнула Сильфарину Галлу. – Люди больше уже не дикари, да. Но многие из них еще не могут справиться с ненавистью к тому, кого называют врагом племени – и могут забыть о том, что вождь ждет тебя. Так что… все вы, будьте начеку.

 В тот же вечер, проходя мимо какой-то маленькой деревушки, они впервые увидели людей. Темноволосые и бледнолицые, эти непонятные существа стояли в ряд всего в нескольких шагах от дороги и кутались от холода в меховые тулупы. Их жилистые руки крепко сжимали мечи и копья, а глаза в полумраке горели ледяной яростью – права была Галлу. Но никто из людей так и не решился напасть на путников, среди которых были женщины, и даже слова не сказал. Молча, провожали жители деревни уходящий дальше на восток отряд чужаков, и только по глазам можно было прочесть: «Сын Рунна! Враг, враг!»

 Враг…

 Впервые в жизни Сильфарин почувствовал себя несчастным изгоем, впервые содрогнулся от этой незнакомой боли – быть чужим среди своих. Ведь вот же они – его сородичи, собратья! Он пустился в свой долгий путь ради них. Ради них он покинул теплый дом своего детства, пережил заточение в Заршеге, отправился в Андагаэн, где ему так и не было суждено встретиться с Палнасом, а потом учился у Сайибик в Галь-та-Хуре. Ради того, чтобы спасти людей…

 Но их спас другой. А Сильфарина они сочли предателем.

 Как и Рагхан.

 Но… удалось ли великому вождю дойти до конца? Он совершил подвиг, превратив варваров в Высших. И все же его народ служит теперь Ганнусу и не ведает о Правде. Так ли должно быть? Нет. Не так. «Я покажу вам истинный Свет – Свет Рунна, - обещал Сильфарин и себе, и этим молчаливым людям, стоящим вдоль дороги. – Вы не должны служить дьяволу, потому что храните в себе добро: оно вернулось к вам вместе с разумом. Оно было у вас когда-то – еще до того, как вы или ваши предки прошли по Мосту Тьмы. Теперь оно снова ваше, так почему же вы поклоняетесь тому, кто воплотил в себе все зло? Вы просто не знаете его подлинного лица, вы ослеплены маской своего бога так же, как и великий вождь. Вы несчастны… Но я помогу вам ступить на верный путь, и вы увидите, что величия можно достичь и без кровопролития».

 - Сильфарин! – Улдис тряс его за локоть.

 - Что? – словно в тумане отозвался юноша.

 - Не смотри на людей, - предостерег сатир. – А то… у меня возникло ощущение, что их глаза тебя притягивают. Прямо вот-вот возьмешь ты – да и рванешь к ним. Вот тут-то они тебя и растерзают!

 - Улдис прав, - сказала Галлу, подходя. – Взгляни: ты отстал от отряда. – Сильфарин удивленно моргнул, видя, что остальные ушли вперед, но остановились и обернулись в ожидании. Галлу нахмурилась и коротко бросила: - Не отставай больше.

 Что-то такое было в ее голосе, отчего молодой человек сразу понял: действительно, лучше не отставать: не выживешь. А девушка только отвернулась и, прибавив шагу, возглавила отряд.

 - Далеко ли теперь до Балгуша, Галлу? – спросил Норах.

 - Если поторопимся, придем через четыре дня. Но для этого, кажется, придется вам за руки тащить за собой Сильфарина.

 Норах переглянулся с Ругдуром. Тот обернулся снова.

 - Эй, малыш! Ну, чего же ты как на прогулке? Поспеши: тебя Кальхен-Туф уже заждался!

 После его слов Сильфарин взбодрился и решительно сжал кулаки, заставив себя улыбнуться. Да, Рагхан ждет их встречи и жаждет ее так же страстно, как и его враг!

 Ты ведь ждешь меня, верно, брат? Верно. И каким бы ни оказался твой прием, я не остановлюсь. Я иду к тебе, чтобы обличить тебя во лжи!

 Спустя четыре дня отряд Сильфарина, как и планировала Галлу, уже разбил лагерь чуть в стороне от западной окраины Балгуша.