Смерть травы - Джон Кристофер

— Я поймал какую-то станцию. Что за язык — не понял. Похоже, где-то в Центральной Европе. Голос диктора такой напуганный…

— А короткие волны?

— Не пробовал.

— Дай-ка я, — Джон начал медленно поворачивать колесико настройки. Наконец, после долгого молчания, сквозь треск и помехи послышалась английская речь. Джон включил громкость до отказа.

«…доказывает, что Западная Европа прекратила свое существование, как часть цивилизованного мира», — диктор говорил с американским акцентом. — «Вчера вечером в Соединенные Штаты и Канаду прибыло несколько самолетов с беженцами. По приказу президента всем предоставлено убежище. Среди прибывших — президент Франции и французское правительство, члены королевских семей Голландии и Бельгии. Как сообщили из Галифакса, Нова Скотиа, туда благополучно прибыли члены британской королевской семьи. В том же сообщении говорится, что по заявлению бывшего премьер-министра Великобритании Раймонда Уэллинга, катастрофа произошла из-за распространившихся слухов о якобы планируемой атомной бомбардировке крупных городов в целях спасения оставшейся части населения страны от голода. Как подчеркнул Уэллинг, абсолютно беспочвенные слухи и породили панику. В ответ на сообщение Комиссии по Атомной Энергетике о ядерных взрывах, произошедших несколько часов назад, Уэллинг заявил, что допускает возможность применения подобных мер отдельными частями ВВС, но не отвечает за их действия.»

— Он умыл руки и сбежал, — сказал Роджер.

«Передаем заявление президента, — продолжал голос диктора, — прозвучавшее сегодня по Вашингтонскому радио в девять часов утра.

Скоро наша страна будет оплакивать Европу, колыбель западной цивилизации. Не имея возможности помочь, мы сможем лишь скорбеть и ужасаться тому, что происходит по ту сторону Атлантики. Но это вовсе не значит, что нашу страну ожидает та же печальная участь. Запасов продовольствия у нас достаточно. Хотя не исключено, что в ближайшие месяцы нормы будут снижены. В скором времени мы одолеем вирус Чанг-Ли, и известим об этом весь мир. А пока наш святой долг — сохранить человеческий облик хотя бы в пределах собственной страны.»

— Звучит весьма обнадеживающе, — с горечью сказал Джон. Повернувшись, он увидел Оливию. Они спускались по лестнице вместе с девочкой. Теперь, когда та была в платье, Джон видел, что она года на два-три старше Мэри. Девочка взглянула на Джона, потом — на кровавые пятна на полу. Лицо ее оставалось непроницаемым.

— Это Джейн, — сказала Оливия. — Она пойдет с нами. Теперь мы готовы, Джонни.

— Хорошо. Значит, можно отправляться.

— А можно мне взглянуть на них, хоть разочек? — спросила вдруг девочка, обращаясь к Оливии.

Растерявшись, Оливия молчала.

— Нет, — резко бросил Джон. Он представил трупы, без всякого сожаления втиснутые в тесную каморку под лестницей. — Ни тебе, ни им это не поможет. Да и времени нет.

Он думал, что девочка будет настаивать. Но Оливия легонько подтолкнула ее вперед, и она повиновалась. Обвела прощальным взглядом комнату и вышла.

— Все, уходим, — сказал Джон.

— Еще один штришок, — небрежно заметил Пирри. Радио еще работало. Диктор бубнил о каких-то способах распределения запасов продовольствия, голос звучал неровно, постоянно прерывался помехами. Подойдя к столу, Пирри резко смахнул приемник на пол. Стекло разбилось вдребезги, но этого Пирри показалось мало. Он пинал и топтал ящик приемника, пока тот не раскололся. Потом твердо припечатал каблуком и растер в порошок начинку, осторожно высвободил ногу и вышел из дома.

Оставшийся путь решили разделить на три дня. В первый — граница Уэнслидейла, второй — через вересковые поля в Седберх и, наконец, в последний день — Слепой Джилл.

Джон понимал — отдаляться от главной дороги нельзя, да и машин уже вряд ли будет много. Примеру Мэшема наверняка последовал почти весь Северный Округ.

Они спустились к опушке леса.

— А если раздобыть велосипеды? — сказал Роджер. — Как думаешь, Джон?

Джон покачал головой.

— Все равно опасно. Да и где взять десять велосипедов? Не станем же мы разделяться, если их будет меньше.

— А ты не собираешься разделяться? — спросил Роджер.

— Нет. Не собираюсь, — ответил Джон, взглянув на него.

— Я так рад, что Оливии удалось уговорить девочку пойти с нами. Страшно подумать, что было бы с ней там!

— Ты становишься сентиментальным, Родж!

— Нет, — Роджер поправил рюкзак. — Просто ты становишься жестче. Наверно, это хорошо.

— Наверно?

— Да нет, пожалуй, действительно хорошо. Ты прав, Джонни. Так и должно быть, если мы хотим добраться живыми.

— Да, — сказал Джон. — Так и должно быть.

Они проходили мимо запертых домов с наглухо закрытыми ставнями. Может, там и были люди, но сидели тихонечко, ничем не выдавая себя. По дороге почти никто не встречался, а редкие прохожие, издали завидев вооруженных людей, спешили обойти их стороной. Правда, дважды они видели группы, схожие со своей. Первая — пять человек, двое несли на руках совсем маленьких детей, прошла мимо, сохраняя безопасную дистанцию. Вторая была больше, чем их собственная — около дюжины человек, одни мужчины, многие вооружены. Случилось это днем, в нескольких милях восточнее Айсгарха. Шли они, похоже, в Бишопдейл. Увидев Джона и его спутников, остановились посреди дороги, наблюдая издали. Разговор, видимо был неизбежен, и Джон тоже остановился ярдах в двадцати.

— Откуда вы? — крикнул один из них.

— Из Лондона, — ответил Джон.

— Здесь и без паршивых лондонцев полно народа, — в голосе звучала открытая враждебность.

Вместо ответа Джон поднял дробовик, Пирри и Роджер сделали то же самое. Несколько секунд стороны напряженно смотрели друг на друга.

— Куда вы идете? — наконец спросил тот же парень.

— В Уэстморленд, — сказал Джон, — через вересковые пустоши.

— Там не лучше, чем здесь, — он с вожделением смотрел на ружья. — Если умеете обращаться с этими штуками, можем взять вас с собой.

— Умеем, — сказал Джон. — Но предпочитаем оставить все, как есть.

— Сейчас надо кучковаться. Так безопаснее. — Джон промолчал. — И для ребятишек, и вообще…

— Мы сами о себе позаботимся, — ответил Джон.

Пожав плечами, парень махнул своим. Они пошли дальше. Сам он шел последним. На обочине дороги остановился и, обернувшись, закричал:

— Эй, мистер! Нового ничего не слышали?

— Ничего, кроме того, что мир стал честным, — ответил Роджер.

Парень рассмеялся.

— Ага, то-то же. Страшный Суд скоро!