Тени старинных замков - Николай Непомнящий

Предположим, что совершена ампутация, например, ноги, флюид подвержен все тем же изменениям, идет по тем же направлениям, как и до операции, и поэтому естественно, что оперированный субъект чувствует боль в отрезанной ноге, так как боль испытывает ее флюид и последний уже передает мозгу это ощущение. Однако в случае чрезмерного насыщения атмосферы электричеством флюидическая нога не чувствует того, что чувствовала до операции:

1. Потому что не имеет уже тех размеров, а потому и той чувствительности вследствие большого расходования, так как на ней нет предохраняющей ее оболочки. Следовательно, чтобы вызвать сильное болевое ощущение, нужен чрезвычайно резкий электрический удар.

2. Потому что оперированное лицо или сосредоточивает свое внимание на отсутствии ноги или на каком-нибудь другом предмете. В первом случае мысли по поводу отрезанной ноги не дают испытывать тех же ощущений, как до операции, а во втором благодаря отвлеченному чем-нибудь вниманию чувствительность сильно ослабевает.

3. Если бы у меня было более опыта, может быть, я привел бы много примеров, как оперированные люди, забывая об ампутации, пользуются флюидическим членом взамен отрезанного. Я знал молодую девушку, у которой не было бедра. Утром, вставая с постели, она настолько об этом забывала, что присутствующая мать должна была напоминать ей, что она не надела деревянную ногу.

Один знакомый доктор рассказывал, что видел офицера с отрезанным бедром, разгуливавшего свободно по комнате до тех пор, пока не вспоминал, что у него нет деревянной ноги, и тотчас же хождение прекращалось, потому что тогда флюидическая нога более была не в состоянии поддерживать тяжесть тела. Конечно, будут удивляться, как может флюидическая нога, нечто невидимое, неосязаемое, невесомое, выдерживать тяжесть туловища, но еще более удивительно, как может проделывать это грубая материальная нога.

Без сомнения ответят, что она оживлена и что поэтому исполняет свое назначение. Но в свою очередь я скажу, что эту жизнь ей дает жизненный флюид и что, будучи отделен от нее, он не теряет свою силу, в особенности если его направляет могучая воля или какая-нибудь другая заменяющая волю энергия.

Что делается с астральным телом, когда физическое лежит на операционном столе в полном распоряжении хирурга?

Вопрос этот очень сложный и трудноразрешимый. Очевидно, что под влиянием хлороформа происходит раздвоение, но оперируемый только в исключительных случаях отдает в нем себе отчет.

Следующий случай, описанный «Оккультным обозрением», передавая интересные впечатления хлороформируемого, проливает немного света на это состояние.

Г. Роже де С. рассказывает, что, будучи захлороформирован, он наблюдал, что стоит у окна огромной залы и видит вроде знакомый пейзаж, но никак не может его узнать. Солнце светит так тепло, небо такое голубое, а ветер такой мягкий, что, кажется, деревья, цветы и птицы, одним словом, все ликует. Он продолжает: «Мне захотелось выглянуть из окна, я приподнялся на носках, а ноги уже не касаются пола и туловище наполовину высунулось наружу. Я думал, что вот-вот упаду, но, к моему удивлению, почувствовал, что летаю в воздухе. В комнате несколько фигур окружили стол, на котором что-то лежало. Когда я, не замеченный ими, подошел поближе, то увидел, что две женщины и несколько мужчин внимательно разглядывают лежащее на столе тело, а один из них кладет нож и вытирает окровавленную руку. Я понял, что только что произошла операция.

— Как пульс? — спросил хирург.

— Сильно ослабел.

— Тогда нужно торопиться. Давайте скорей компресс.

Сиделка подала его, рука хирурга прошла через меня, чтобы его взять.

— Доктор, довольно эфира. Я кончил. Бинт.

Сиделка подала обвернувшийся опять вокруг меня бинт, не причинив мне ни малейшей боли. То, что было покрыто простыней на столе, казалось мне удивительно знакомым, хотя лица благодаря салфетке и напитанной наркозом вате не было видно. Мне представлялось, что и я был в таком же положении. Когда же я захотел отойти опять к окну, то уже не мог.

— Скорее, — сказал доктор, развертывая бинт и делая узел.

Ассистент снял с лица салфетку и вату, и меня невольно потянуло посмотреть, но узнать лицо, несмотря на знакомые черты, не мог. Пока я всматривался, мне пришла в голову мысль: не мое ли это лежащее тело? Мысль эта скоро перешла в твердую уверенность. Тело начало понемногу приходить в себя, ресницы зашевелились, и на лице отразилось страдание. У меня явилось непреодолимое желание войти в это тело. Тут-то и произошло со мной странное — казалось, будто тело крепко со мной слилось, так крепко, что сделалось как бы частью меня. Вдруг я потерял сознание, перестал даже существовать, люди и комната подернулись дымкой, и все пропало. Очнулся я в постели, испытывая сильнейшие боли после операции».

Помимо этого рассказа есть еще несколько подобных фактов, но они переданы не так подробно.

Инженер Варлей, хорошо известный психолог, во время зубной боли был захлороформирован и видел своего двойника.

X. У животных. Человек привык смотреть на себя, хотя совершенно неразумно, как на совершеннейшее создание природы, не зная ни своего происхождения, ни своей окончательной судьбы. Если он в смысле чувствований занимает высшее место между существами ему подобными, но менее его развитыми, считающимися поэтому низшими, то из одного этого положения выходит, что не только могут, но и должны быть еще более высокие единицы, которые он когда-нибудь будет в состоянии лицезреть непосредственно. Мы знаем, что все живые существа поразительно схожи по своему устройству. Животные рождаются, умирают, растут, радуются и страдают, воспроизводят и умирают, как и мы. Но у них есть инстинкт, которого у нас уже нет, и они часто проявляют свою смышленость и волю. Раз мы в известных, трудно определимых условиях можем отделять составляющие нас элементы, очевидно, и животное, по крайней мере более близкое к нам по своему строению, может дать такой же феномен, а что это безусловно истина — доказывает народное верование, что животные, подобно людям, могут видеть призраки. Существует бесконечное число рассказов о том, как лошадь дрожит, покрывается потом, встает на дыбы и отказывается ехать дальше, если ее всаднику является видение.

Так же и собака воет и высказывает все признаки страха. В Библии говорится об осле Валаама, имевшем видение, когда хозяин ничего еще не видел; вьючные и упряжные животные видят иногда то, что управляющие ими люди не могут себе даже представить.

Призрак раздвоившегося человека бывает часто виден, тогда как призраки животных наблюдаются довольно редко, разве только сила их желания, ум, память и воля стоят на известной степени развития, как, например, у высших животных. Приведу два примера.

1. Советник Хаан д’Ингельфинген, занимавший высокий пост при князе — правителе Гогенлоэ, и его друг детства К. Керн были в конце 1806 года в замке Славесик в Силезии. Несколько комнат в нем считались неспокойными, благодаря чему друзья невольно видели много страшного: между прочим, один из них слышал призрак собаки, а другой и видел и слышал его. Советник Хаан передал об этом случае биографу г-ну Хауффе, доктору Кернеру, который напечатал его в «Ясновидящей из Превоста». Когда Хаан, возвращаясь домой, шел по мосту, он услышал бегущую за ним собаку. Он стал оглядываться, звать по имени, предполагая, что это его охотничья собака, сильно к нему привязанная. Хаан, в конце концов решил, что идущие за ним шаги — игра его воображения. Как только он вошел в комнату, Керн поспешил удержать дверь, чтобы она не затворилась, потому что он видел белого пса, наполовину уже вошедшего в комнату, позвал его: «Флора! Флора!..» Но сейчас же пес исчез. Хаан спросил его, хорошо ли он видел собаку, и после утвердительного ответа оба стали ее искать и нашли запертой в сарае, где она и сидела целый день.

Самое поразительное в этой истории, что Керн видел Флору, когда Хаан еще ничего ему не говорил о бежавшей за ним собаке, тем более что похожей на нее в округе не было, да к тому же было еще настолько светло, что он при своем прекрасном зрении не мог ошибиться.

2. Следующий случай приведен Д’Ассье в его «Опыте над посмертным человеком».

«18 апреля 1705 года Миланж де ла Ришардьер, сын адвоката парижского парламента, катаясь верхом в Нуази ле Гран, видел, что лошадь без всякого видимого препятствия не желает идти вперед. В это время зловещего вида пастух с палкой в руках, в сопровождении двух черных короткоухих собак, сказал ему:

„Барин, вернитесь, ваша лошадь все равно дальше не пойдет!“

Всадник сначала посмеялся на эти слова, но, когда ни понукания, ни шпоры не заставили животное двинуться, он поневоле должен был возвратиться.

Несколько дней спустя он заболел. Позвали докторов, которые после всевозможных медицинских попыток заявили, что болезнь молодого человека необычная, и стали поговаривать о колдовстве. Тогда больной вспомнил случай с лошадью и пастухом и рассказал о нем родителям. Они продолжали сомневаться, пока молодой Миланж не увидел однажды пастуха сидящим в кресле в его комнате в том же костюме, с той же палкой и двумя собаками, как и в день встречи. Испуганный его появлением, Миланж позвал прислугу, но, как всегда бывает в подобных случаях, кроме него, никто ничего не видел. Около 10 часов вечера пастух бросился на молодого человека, последний ударил его в лицо ножом пять или шесть раз, пока тот его не оставил. Спустя несколько дней этот пастух пришел просить у него прощения, сознавшись, что, будучи колдуном, он его преследовал.