Пособие по Выживанию (СИ) - Кристианна Капли

— Что скажешь?

— Ну… Она милая. Такая вся… Милая, — кажется, мол словарный запас на этом и закончился. — Мне как-то больше нечего добавить, — пожала плечами. — Тебе самому она хотя бы нравится?

Мой вопрос явно застал братца врасплох. Он мотнул отрицательно головой и бросил взгляд на смеющуюся Мелани. Но какой это был взгляд. О таком обычно пишут в романах… Знаете, он взглянул на нее, и в его глазах она увидела столько нежности и любви, что аж дыхание перехватило. Я не сильна в описаниях, но как-то оно так. Да и думаю, вы меня поняли.

Собственно, и тут-то до меня дошел истинный мотив всех поступков клыкастого братца. Нет, все-таки какой же он гад!

— Самую малость, — буркнул демон. — Даже не то, чтобы нравится… Просто…

И в ту же секунду мой кулак угодил ему в грудь. Братец ойкнул. Не от боли, конечно. Сил-то во мне немного.

— За что? — обиженно надулся Деми.

— За все прекрасное в этой жизни, — раздраженно отозвалась я. — Сложно было мне сразу сказать, что она тебе нравится. А не выдумывать всю эту фигню со спором?

— Говори тише, — прошипел мне в лицо демон и толкнул в сторону колонн, за которыми мы и скрылись от посторонних глаз. Ой, да ладно. Такое чувство, кому-то могут быть интересны наши перебранки. — Мне она не нравится… — и замолчал под моим выразительным взглядом. Давай сознавайся, братец. Я жду. — Хорошо. Мелани мне нравится. Очень нравится. И мне нужна твоя помощь, потому что я без понятия, как сделать первый шаг. И да я соврал тебе. Мне показалось, что идея с пари тебя заинтересует больше… — кому-то не помешало бы потренироваться в раскаянии. Не очень правдободобно получается.

Поздравляю, Деми. Фантазия у тебя наибогатейшая. Хоть стой, хоть падай, как говорится.

— Ты дурак.

— Ты мне поможешь? — и жалостливо так в глаза посмотрел.

О, нет. Только не этот собачий взгляд. Терпеть не могу, когда на меня давят подобным способом.

— Естественно, — сердито фыркнула. — Мы же «семья», — сделала воздушные кавычки. — Только еще одно условие: никакого больше вранья. Я тебе помогаю от чистой души, — плюс, конечно, небольшие и приятные бонусы, — а ты мне вешаешь лапшу на уши. Так не делается.

— Договорились. Обещаю тебе больше не врать, — Демиан поднес к груди правую ладонь, а потом быстро добавил, — во всем, что касается Мелани. Сойдет?

— Сойдет. А теперь давай пойдем домой. Скоро должен начаться мой любимый сериал, — глянула на наручные часы.

— Боги, — выдохнул клыкастый, следуя за мной, — женщина, тебя хоть что-нибудь в этом мире интересует, кроме телевизора?

Сделала вид, что задумалась. Забавно, что этот вопрос задает мне тот, кто проводит возле телика больше времени, чем я. Да еще и пульт отбирает, когда видите ли «матч начинается».

— Конечно. Не забывай пожалуйста, что широкий круг моих интересов также включает в себя лень, сон и ночные похождения к холодильнику.

— Такое сложно забыть, — ехидно отозвался Демиан. Он шагал рядом со мной, засунув руки в карманы. Я глянула на братца. Взъерошенные темные волосы, лукавая полуулыбка на губах, свободная походка… Братец, конечно, гад редкий. Но гад как ни крути симпатичный. Неужели влюбленность его так преобразила?

— Итак, — я хлопнула в ладоши, — приступим-с!

Демиан, сидящий за столом, неодобрительно покосился в мою сторону. Да не бойся, клыкастый, ничего страшного с тобой не случится. После любовных писем еще никто не умирал.

— Судя по всему твоя ненаглядная любит романтику, — я облокотилась на край стола, скрестила руки на груди. — Это намного облегчает задачу. Начнем с письма. Я все подготовила, — указала на груду романов, взятых из нашей библиотеки. — Даже листик бумаги надушила.

Демиан поднес его к носу и шумно втянул воздух. Поморщился.

— А я-то думаю, чем воняет… — пробурчал.

— Перестань, — хлопнула я его по руке. — Лучше пораскинь мозгами о том, что ты там напишешь.

— Не знаю, — отозвался клыкастый задумчиво. — Может что-нибудь про ее глаза… Вроде, они такие красивые и большие… И красивые…

— Угу, — отозвалась я, вспоминая кое-что из далекого детства. — Твои глаза, как два алмаза, блестят из дырки унитаза… Что? — поинтересовалась, поймав недовольный взгляд Демиана. — Детсадовская шуточка. Помню, мальчишки частенько ею дразнили, — что ж, видимо, клыкастый юмора не оценил. — Ладно, Деми, я тут полистала Соршины книженции. Сделала кое-какие заметки, — продемонстрировала братцу исписанный моим куриным почерком листок. — Если сумеешь собрать все в одно письмо, то выйдет вполне сносно.

— А ты мне разве не поможешь?

— Я тебе уже помогаю.

Демиан взял одну из книжек. Открыл страницу наугад и углубился в чтение. А затем поинтересовался:

— И Сорша это читает? Или ты таким увлекаешься? «Несмотря на столь жаркую ночь, Селина дрожала, попирая босыми ногами песок. Бесконечное жужжание насекомых и щебетанье птиц в сочетании с воздействием пищи и вина убаюкали ее до состояния свинцового оцепенения», — зачитал он громко — я не удержалась и прыснула со смеху. — Или вот, «В глазах его пылал такой огонь, что она похолодела. Ее плоть раскрылась и сомкнулась вокруг него, словно это был секретный проект». Ты мне это предлагаешь Мелани написать?

— Да, — я широко улыбнулась. — Нефритовые жезлы, гроты, пылающий огонь в груди и свинцовое оцепенение в компании насекомых. Каждая девушка об этом мечтает.

— О, буду знать, Лена, о твоих предпочтениях, — хмыкнул Демиан.

Ну-ну. Только мне пожалуйста подобных писем не пиши.

— Знаешь, книжечку эту я пожалуй возьму почитать, — выдернула роман из его рук. Уж очень интересно, чем там все эти секретные проекты закончатся. — Вот, тебе Евгений Онегин. Я там загнула уголки страниц, где письма Татьяны и Онегина. Глянь. Пригодится.

— Евгений Онегин, — прочитал Деми на обложке. — Как мне это поможет?

— Не знаю. Может вдохновишься, — пожевала нижнюю губу, припоминая. — Как там было… Ммм…

Предвижу все: вас оскорбит

Печальной тайны объясненье.

Какое горькое презренье

Ваш гордый взгляд изобразит!

Чего хочу? с какою целью

Открою душу вам свою?

Какому злобному веселью,

Быть может, повод подаю!

Случайно вас когда-то встретя,

В вас искру нежности заметя,

Я ей поверить не посмел:

Привычке милой не дал ходу;

Свою постылую свободу

Я потерять не захотел, — и двинулась к выходу, прижимая к груди то самое потрясающее чтиво, найденное у Сорши на полке. Теперь ясно, что на самом деле сестричка читает.