Почему мужчины врут - Дарья Калинина

Гаврош поежился. Он не очень любил, когда его отца при нем называли геем. Это выглядело как-то не очень красиво. И в первую очередь вызывало недоумение существование самого Гавроша. Откуда у гея вдруг мог взяться сын? Если уж ты гей, то будь им. А если женился и завел ребенка, то будь верен своей семье.

Во всяком случае, Гаврош не сомневался в цельности своей собственной натуры и в душе осуждал отца. Вот если он – Гаврош полюбит, то обязательно женится. А если женится, то это уже на всю жизнь!

Но вслух он ничего не сказал. И, кивнув, продолжал слушать Хамиса.

–  Итак, Маниолу и Филимона вырастила их бабушка. Увы, я недолго был знаком с ней, но все же могу сказать, что она была удивительной женщиной. Ради внуков она пожертвовала своей карьерой. Осела в провинциальном театре. Она больше почти не гастролировала, тратила все свое свободное время и силы на то, чтобы научить своих внуков всему тому, что умела и знала сама.

Таким образом, трудами своей бабушки подросшая Маниола поступила в театральный институт без особого труда. Ее бабушку еще помнили многие ее коллеги по театральному цеху. И пара звонков, плюс личные способности Маниолы сделали поступление девушки в театральный вуз решенным раз и навсегда.

Студенты много учились. А чтобы подработать к крохотной стипендии, участвовали в небольших постановках и сборных концертах, которые давали по клубам, школам, домам пионеров и даже заводам.

–  Мы с Маниолой как раз и познакомились на одном из таких выступлений. У меня и двух моих друзей был номер с контрабасами. Мы играли на них, меняясь инструментами по ходу выступления. Перебегали от одного контрабаса к другому, стараясь, чтобы музыка ни на мгновение не прерывалась. Бывало, даже подкидывали инструменты перед собой или подпрыгивали на них сами. Зрителям эта гимнастика очень нравилась. Боюсь, зрелище ловко прыгающих молодых людей увлекало их куда больше, чем сама музыка. А Маниола… Она с группой студентов разыгрывала перед зрителями целые сценки. Преимущественно комедийного характера, как ты сам понимаешь.

Роман между молодыми людьми вспыхнул стремительно. Маниола была страстной по своей натуре, а Хамис унаследовал тонкую душу своего отца – араба. Он умел чувствовать и сочувствовать. И необычайно сильно полюбил свою подругу. А еще он уважал ее за силу духа, которую не сломили даже перенесенные ею в детстве лишения.

–  Мы поженились. Потом Маниола вызвала к нам Фила. А потом… Потом случилась трагедия.

Впрочем, беда пришла не прямо к Хамису в дом. Она прислала привет издалека. Бабушка Маниолы и Фила угодила под машину. Срочно требовались деньги на операцию. Бабушка могла остаться парализованной, могла лишиться подвижности обеих ног, остаться инвалидом. Операцию брался сделать один известный хирург, но, увы, не бескорыстно. Он оценивал свою работу в такую сумму, какой, конечно, не было да и не могло быть у бедных артистов.

Одним словом, Маниола металась по городу в поисках денег. И однажды вернулась мрачная, но очень решительная. И придя домой, она заявила мужу и брату:

–  Вы двое – самые близкие мне люди. Ты, Хамис, всегда говорил, что готов ради меня на все. А ты, Фил, любишь бабушку не меньше меня. Я знаю, где взять деньги на ее лечение. Но одна я не справлюсь. Вы оба должны мне помочь!

–  Я готов! – вызвался Фил не раздумывая.

–  И я тоже! – подтвердил Хамис, которому очень не хотелось разочаровывать свою горячо любимую жену.

К тому же вначале все выглядело не так уж страшно.

–  Ты пойдешь со мной в один дом, – сказала Маниола мужу. – Мы будем давать там представление. Ничего необычного. Ты заменишь одного из наших артистов. Справишься?

–  Если ты дашь мне роль, то я ее выучу.

Несколько удивленный легкостью своего задания, Хамис принялся учить роль. Выступление было назначено через три дня. И все три дня Маниола провела в состоянии повышенной нервной возбудимости, однако не желая поделиться ни с мужем, ни с братом своим планом.

–  Ваши задачи я вам уже объяснила. Ты участвуешь со мной в спектакле. А ты, братец, договариваешься с Сашкой Воронцовым. У него ведь отец любит разные старинные штучки? Вот и пусть готовит деньги. Скоро мы сделаем ему предложение, от которого он не сможет отказаться.

С каждым днем Хамису становилось все тревожнее. Поведение Маниолы ему решительно не нравилось. И что это за намеки на какие-то старинные штучки? Где жена собирается их раздобыть? Но Маниола не желала ничего объяснять. Она лишь твердила, что они поступают справедливо и их дело правое. А значит, им должно повезти.

Наконец наступил день выступления. Маниола и Хамис поехали вместе с другими актерами на маленьком автобусе. И оказалось, что выступать им предстоит не в клубе или школе, а в частном загородном доме.

В советские времена богатые люди в Советском Союзе, несмотря на политику коммунистической партии, имелись в большом количестве. Это были и влиятельные чиновники, не гнушавшиеся брать взятки, и директора крупных и не очень крупных магазинов, спекулирующих дефицитным товаром. Но особенно хорошо и богато жили подпольные «цеховики», которые держали небольшие мастерские по пошиву одежды, обуви или изготовлению других остродефицитных в советское время вещей.

И вот к одному из таких тогдашних хозяев жизни и попали на вечеринку Хамис с Маниолой.

–  Имени я его не знал ни тогда, ни теперь. Дом у него стоял неподалеку от города на побережье Финского залива. Конечно, по теперешним временам ничего особенного – просто деревянный двухэтажный дом. Но по тем временам он был невероятно шикарен! Оцените размах, там была даже ванная комната с настоящей ванной и фаянсовым унитазом!

В доме было шесть больших комнат, заставленных антикварной мебелью. Представление планировалось в самой большой из них, находящейся на первом этаже рядом с библиотекой. Обнаружив это, Маниола возликовала:

–  Все складывается просто великолепно! – воскликнула она и ткнула от избытка чувств мужа в бок.

Маленький Хамис сложился от тычка своей крупной супруги почти пополам и жалобно простонал:

–  Можно поподробнее?

–  Играй свою роль, а остальное предоставь мне.

Хамис пожал плечами, но на разговоры времени уже не было. Пора было начинать представление. В ходе него у Маниолы было несколько выступлений. Она хоть и училась на драматическую актрису, умела многое из тех вещей, которые нравятся публике – жонглировала, пела и неплохо музицировала на нескольких музыкальных инструментах. Сказывалось всестороннее образование бабушки, которая считала, что настоящий актер должен уметь все, что умеют другие его собратья.

В данном представлении Маниоле предстояло использовать все свои умения. Она вертелась как могла. Но в один момент в представлении у Маниолы был перерыв. Она укрывалась за искусственным деревом. А потом вновь неожиданно выскакивала на сцену.

Представление было сыграно с большим успехом. Актеров наградили, а потом и накормили. Правда, ели они на кухне, вместе со слугами. Но о том, чтобы сесть с хозяином и его гостями за один стол, никто и не мечтал. Маниола поторапливала своих друзей.

–  Скорей! Нечего нам тут делать. Деньги мы получили, пора уезжать.

Коллеги ее мнения не разделяли.

–  Погоди ты! Куда спешить?

–  Сейчас все нажрутся, песни потянутся петь. А тут мы! Песня – трешка. Поди плохо?

–  У них свои музыканты! – торопливо возразила Маниола. – Негоже товарищам дорогу переходить. Им тоже что-то заработать надо.

Одним словом, ворча, актеры все же послушались свою руководительницу. Они загрузились в арендованный автобус и укатили. Все были изрядно навеселе, потому что на кухне их не только накормили, но и дали выпить. Да еще и с собой налили и закуски отложили. И несколько бутылок к закуске тоже сунули.

Так что никто из актеров не обращал внимания на Маниолу, которая всю дорогу нервно оглядывалась назад. Только лишь Хамис обратил внимание на странное поведение супруги. И оно ему очень не понравилось. Маниола вела себя так, словно она ожидает погони.

–  Что с тобой? – шепотом спросил у нее Хамис.

–  Ничего. Все в порядке. А скоро все будет совсем в полном порядке.

До города они доехали без проблем. А в городе Маниола тут же уединилась в комнате вместе с братом. Впрочем, долго они там не пробыли. Фил выскочил и сразу же убежал из дома. А Хамис удивился:

–  Куда это он на ночь глядя?

–  По делам! Скоро вернется!

Филимон действительно вернулся быстро. Но вид у него был далеко не радостный, а какой-то тоскливый. Маниола ойкнула, увидев брата. А Филимон, не заметив присутствия в комнате Хамиса, зло выкрикнул:

–  Этот гад обманул нас!

–  Тише!

И Маниола взглядом указала на мужа. Но тут уже не выдержал сам Хамис. Горячая арабская кровь, долго молчавшая, наконец взыграла в нем. И он хлопнул кулаком по столу и закричал: