Маршал Рыбалко - Семен Мельников

И все же мысль о постройке моста не оставляла Рыбалко. Этому вопросу было посвящено заседание Военного совета армии вечером 24 сентября. Присутствовали заместители командующего, начальники служб и командир 182-го армейского мостового батальона майор Н. А. Жеребной. Майор накануне провел инженерную разведку и побеседовал с местными рыбаками.

Военный совет заседал в боевой обстановке, накоротке,— артобстрел и бомбежка не располагали к долгим словопрениям.

Николай Алексеевич Жеребной доложил:

— В войну 1914 года саперами царской армии в двух километрах от села Козинцы был построен деревянный мост на свайных опорах. Вот я и думаю...

— Правильно думаете,— подхватил Рыбалко, понявший уже замысел майора.— Если такой мост построили они, то и наши саперы смогут. Вопрос лишь в сроках...

По поводу сроков высказывались разные мнения. Рыбалко пресек все препирательства.

— Мост должен быть готов через тринадцать дней!

Мне поручили возглавить всю организационную,

партийную и хозяйственную работу. Вместе с Переяславским райкомом КП (б) У и райисполкомом требовалось мобилизовать рабочую силу из местного населения. Начальнику политотдела Капнику и начальнику отдела кадров Меркульеву было приказано подобрать грамотных офицеров, в обязанности которых входило проведение политинформаций среди мобилизованных. Начальника тыла генерала И. К. Николаева обязали организовать рабочим трехразовое питание. Поскольку речь шла о большом количестве людей, Иван Карпович забеспокоился:

— Армейские базы не могут полностью обеспечить потребность войск, а тут еще тысячи мобилизованных...

— Организуйте заготовку продуктов в Переяславском районе,— посоветовал Рыбалко.— Местные партийные и хозяйственные органы вам помогут.

Начсанарму полковнику Л. Н. Васильеву приказали выделить врачей для медобслуживания привлекаемых к строительству людей и развернуть близ стройплощадки внештатный госпиталь. Генерал Ю. Н. Соловьев и майор Н. А. Жеребной должны были составить план работ и расчет необходимого для постройки моста количества автомашин, тракторов, ремонтных средств, горючего и в двухдневный срок представить на утверждение Военному совету. К постройке землянок для рабочих решили приступить немедленно.

В населенные пункты Переяславского района сразу же выехали уполномоченные Военного совета. Жители охотно откликнулись на наш призыв; желание помочь армии в разгроме врага было всеобщим. Таким образом, главный вопрос был решен успешно и оперативно; до 5 октября к строительству моста приступило более двух тысяч человек.

Лесорубов, плотников, кузнецов организовали в роты. Их возглавили наши офицеры и политработники. Большую часть рабочих поставили на заготовку лесоматериалов в урочище Гать, расположенном в восьми километрах от Днепра. В лесу, на стройплощадке, начал действовать лесозавод, где четыре пилорамы, работая в три смены, обеспечивали строительство качественно обработанными деталями. На стройплощадке росли кубометры оттрелеванного леса, сваи, насадки, прогоны, поковки, скобы для креплений.

Теперь все зависело от организованности и патриотической сознательности рабочих и их руководителей. И с первых дней они показали, что нет предела человеческим возможностям, если люди прониклись верой в свои силы, в необходимость своей работы для достижения победы над врагом. Двухтысячный коллектив строителей моста совместно с инженерными частями армии ежедневно показывали образцы самоотверженности и подлинного героизма.

Чтобы представить объем выполненной работы, приведу некоторые цифры: длина моста 720 метров, ширина проезжей части 4,1 метра, количество опор — 170, свай под опорами — 935, насадок — 200, прогонов — 1183 и т. д. Всего предстояло переработать 3500 кубометров леса, а также заготовить 19 тонн различных поковок.

Сваи забивались «бабами», вручную, со сколоченных на плотах подмостей. Течением плоты сносило, поэтому одна группа рабочих удерживала их на веслах, а другая забивала сваи. По каждой свае требовалось сделать от 1500 до 2500 ударов тяжелой «бабой». Поистине титанический труд! И все же 2 октября было забито 16 свай, а в последний день — 215! И все это совершалось под артогнем и бомбежкой...

При разработке плана мне пришлось «повоевать» с инженерами, которые отклоняли предложение вести строительство одновременно с противоположных берегов реки. Утверждали, что при этом исключена встреча на середине реки, поскольку трасса не обеспечена инженерной ПОДГОТОВКОЙ, КОТОрая В обыЧНЫХ УСЛОВИЯХ ПрОЕО-дится при таком способе строительства. Я настаивал: встреча произойдет!

Рыбалко не принимал участия в нашем споре. Только однажды, отозвав меня в сторону, он сказал:

— Не хочу сдерживать твоей инициативы, за строительство моста несешь личную ответственность. Но подумай сам: они — инженеры, а ты?

— А я помогал отцу строить мосты на Дону. Он был простым плотником, но мосты получались отличные. И строил именно так, как предлагаю я. Это намного ускорит дело, а по «науке» мы и за месяц не справимся.

—- Что ж, если ты убежден — действуй! — сказал Павел Семенович и больше не пытался меня разубеждать.

Не стану описывать, как именно я «действовал», но организованные нами пять участков, обосновавшись на противоположных берегах и ведя работу по всей ширине русла реки, в конечном счете обеспечили точность встречи сооруженных частей моста.

Налеты фашистской авиации и артобстрел не прекращались. 5 октября 1943 года противник нанес нам тяжелый урон. Авиабомбы повредили конструкцию моста, разрушили четыре куста опор, разбили несколько подмостей. Восстановительные работы заняли 2,5 суток.

Но самые горькие утраты — потеря людей. В этот день погибло несколько руководителей стройки, в том числе и Михаил Васильевич Онучин.

Образованнейший инженер и прекрасный организатор, коммунист Онучин ни на час не покидал переправу. Он вникал во все сложности строительства, возникавшие на каждом шагу, и неутомимо искал решения, казалось бы, неразрешимых проблем. Этого обаятельного человека любили и уважали все, жому довелось его знать...

Рыбалко был потрясен гибелью Онучина. Сказал:

— Такого человека потеряли...— и надолго умолк.

Кто-то заметил:

— Он так сейчас нужен...— и Павел Семенович отозвался:

— Он всегда был нам нужен.

М. В. Онучина представили к званию Героя Советского Союза посмертно. В Указе Президиума Верховного Совета СССР о присвоении этого высокого звания имена полковника М. В. Онучина и генерала М. И. Зинь-ковнча стояли рядом.

Однако попытки гитлеровцев сжечь мост и сорвать стройку цели не достигли: невозможно сломить патриотизм советских людей, их волю к победе и несгибаемое мужество. Как только самолеты противника ложатся на обратный курс, все строители снова на рабочих местах. И если почему-либо график не выдерживается, люди не уходят, пока не выполнят сменного задания. А в некоторых ротах план выполняется на 125—150 процентов! Так, 8 октября задание — забить 150 свай — было перевыполнено: забито 220 свай и еще уложено 62 прогона!

В ночь на 11 октября была забита последняя свая. Шла укладка насадок, прогонов и настила. Работа близилась к концу, и это вызывало новый прилив энергии, увеллчивало темп строительства.

Утром 14 октября начальник строительства инженер А. В. Топальский и замполит полковник В. С. Рыльский доложили, что строительство окончено. (Забегая вперед, скажу, что по представлению Военного совета особо отличившиеся мостостроители — солдаты, офицеры и мобилизованные рабочие — были награждены орденами и медалями).

Убедившись, что мост действительно готов к эксплуатации, я отправился к командарму. Он и сам уже знал об этом — с неослабным вниманием следил за ходом работ, но мой доклад выслушал до конца и, хитро прищурившись, с нарочитой официальностью сказал:

— А вы, товарищ Мельников, решение Военного совета не выполнили: этот доклад надо было сделать вчера, 13 октября...

— По-моему, перевыполнили,— в тон ему ответил я.— Построить мост мы должны были за 13 дней, а построили за 11. Вы забыли учесть 2,5 суток простоя...

*— Ничего я не забыл, дорогой ты мой! — воскликнул Павел Семенович.— И великое спасибо!

...С наступлением сумерек по мосту двинулась техника, давно замаскированная в прибрежном кустарнике и ожидавшая приказа на выступление. За первые сутки на Букринский плацдарм прошли сотни автомашин и повозок с боеприпасами, снаряжением, людьми и, наконец,— танки и тяжелая артиллерия. К чувству радости примешивалось опасение, что противник предпримет массированный налет по этой жизненно важной для нас коммуникации.

Именно так и случилось. Но решительные действия нашей авиации и зенитное прикрытие войск, наносившие Брагу значительный урон, сделали бомбежку моста безрезультатной.