По следам минувшего - Ирина Яковлева

Ну, а малыши-танистрофеи? Их тоже удалось найти в захоронениях. Но оказалось, что они жили далеко от берега и зубы у них были как бы молочные, не такие, как у взрослых, а, скорее, как у всех насекомоядных рептилий. Это само по себе уже наводит на мысль о том, что бегали малыши-танистрофеи по суше и ловили насекомых. А длинная шея помогала им доставать пищу даже с листьев кустарников. С ростом тела выпадали «детские» зубы, на их месте появлялись другие, и молодые танистрофеи переходили к образу жизни взрослых.

Танистрофей — небольшой ящер с маленькой головой и острыми зубами. Шея-удилище была вдвое длиннее его тела.

Жили танистрофеи на берегах морей 220 миллионов лет назад. В прибрежных отложениях они хорошо сохранились, и сегодня в брюхе окаменевших танистрофеев находят остатки панцирных рыб и роговые челюсти головоногих моллюсков. Малыши-танистрофеи тоже найдены в захоронениях. Но оказалось, что они жили далеко от берега и зубы у них были как бы молочные, не такие, как у взрослых, а скорее, как у всех насекомоядных рептилий. Бегали малыши-танистрофеи по суше и ловили насекомых. А длинная шея помогала им доставать пищу даже с листьев кустарников.

Или вот проколофон — близкий родственник парейазавров, о которых мы говорили в предыдущей главе. Но если парейазавры все вымерли в пермском периоде, то проколофоны попытались приспособиться к новым условиям. И их развитие пошло по тому же пути, что и развитие зверообразных рептилий. Они приобрели коренные зубы со сложной коронкой. Это сразу дало им большое преимущество перед другими древними рептилиями — котилозаврами, большинство которых вымерло еще в палеозое. Проколофоны расселились на обширных равнинах и попытались конкурировать со зверообразными, точнее, с наиболее прогрессивной их группой — зверозубыми. Но бой этот проколофоны проиграли, и к концу триаса все вымерли, потому что вторичное нёбо им приобрести так и не удалось, а, значит, и жевать по-настоящему они тоже не смогли.

Листрозавры — наиболее многочисленные представители дицинодонтов — настоящие «бегемоты» того времени. Слово «дицинодонт» на русский язык переводится как «двусобакозуб» или «двуклыкозуб». Именно два огромных клыка в верхней челюсти, похожих на клыки моржей, были главным оружием этих животных. В поздней перми — раннем триасе Южной Африки 85–90 процентов находок приходится на листрозавров.

Дицинодонты были очень разнообразными. Одни маленькие, до пяти сантиметров в длину. Другие побольше — до двух метров. И питались они тоже каждый на свой манер. Были и хищники и падалееды. Были растительноядные, а среди них такие, что питались только корой деревьев.

Длинная, опущенная вниз морда, высоко посаженные ноздри и глаза листрозавров убедили специалистов, что перед ними водные рептилии, по образу жизни напоминающие современных бегемотов. Так же, как бегемоты, они питались водными растениями, а наевшись, застывали, погрузившись в теплый ил, и только верхняя часть морды, как перископ, торчала над водой.

СТАРТ ДИНОЗАВРОВ

В сентябре 1854 года крупнейшие ученые Англии получили необычное приглашение на обед, который должен был состояться в брюхе динозавра. В самом деле, банкетный стол был накрыт внутри макета только что открытого в те времена гигантского чудовища. Макет этот был изготовлен по последнему слову тогдашней науки, в натуральную величину, и был одним из экспонатов первой Всемирной выставки. «Игуанодон» — так был назван этот ящер — действительно предстал удивленному взору публики в виде стократно увеличенной ящерицы наших дней — игуаны. Он стоял на четырех массивных ногах, и брюхо его почти касалось земли.

С тех пор прошло 125 лет. Ученые нашли тысячи скелетов динозавров, и сегодня уже никто не поставит игуанодона на четыре ноги, потому что животное это было двуногим. И вообще динозавров от других ящеров отличала именно их двуногость. Со временем некоторые из них все-таки встали на четыре ноги, но это было уже вторичным явлением. В триасе по земле бегали небольшие ящеры на двух ногах — текодонты, предки динозавров. Текодонт — это по-русски «ячейкозуб». Размеры их были такими же, как и у современных ящериц, на которых они, возможно, и были немного похожи. Подвижные хищники с острыми зубами бегали в полувыпрямленном положении, балансируя длинным и мощным хвостом. А раз животное встало на задние ноги, значит, сразу произошло перераспределение центра тяжести его тела. Теперь основная нагрузка приходилась на задние ноги. Чтобы выдержать тяжесть тела «в одиночку», задние ноги непременно должны были стать мощными, гораздо мощнее передних. И ноги эти не могли оставаться растопыренными, как у ящериц и крокодилов. Поэтому у текодонтов стопа повернулась вперед, а ноги значительно выпрямились. Получилось нечто вроде высоких мощных колонн, поддерживающих тело. Передние ноги, лишившись опорной функции, становятся короче и слабее. Они теперь помогают ящеру расправляться с добычей, придерживая ее, как руки.

Стоит такой ящер на задних ногах — далеко видит. А зачем, собственно, понадобилось ящерам видеть далеко? Да за тем, что сухой климат истребил леса и ящерам пришлось приспосабливаться к жизни на открытых пространствах. Тут в чащу не юркнешь, и поэтому, кто первым заметит добычу или врага, тот и в выигрыше. К тому же животное, ходящее на двух ногах, должно быть более ловким, чем животное на четырех, так как двуногое хождение возможно только в случае более совершенного развития нервной системы и мозга. И конечно, существо, вставшее на задние ноги, всегда кажется более грозным и большим и менее уязвимым. К тому же двуногий хищник нападает сверху и обороняться от него трудно, если стоишь на четырех ногах. Видимо, из-за этой особенности поначалу текодонты были только хищниками.

Но проходили тысячелетия, и на смену текодонтам пришли их потомки — динозавры, что значит «удивительные» или «ужасные» ящеры. Слово это произошло от двух греческих: «дейнос» — страшный, удивительный и «заурос» — ящерица. Назвал так этих ящеров в 1834 году знаменитый английский натуралист Ричард Оуэн, который первым понял, что в руках ученых оказался совершенно новый отряд ископаемых рептилий, совсем не похожих на ящериц, крокодилов и черепах — на тех пресмыкающихся, что окружают нас сегодня.

Среди динозавров постепенно появляются и растительноядные формы. Многие со временем снова встают на четыре ноги. Динозавры равномерно заселяют Землю, оттесняя на второй план других пресмыкающихся, среди которых уже были известные нам сегодня черепахи и клювоголовые.

Черепах-то все знают хорошо. А вот клювоголовые? До наших дней дожил лишь один представитель триасовых клювоголовых — гаттерия. Это существо только внешне очень похоже на ящерицу. Живет оно на нескольких маленьких островах возле Новой Зеландии. Роет норы или селится в норах буревестников, где живет с хозяевами в мире и согласии. Гаттерия в наши дни достигает длины 75 сантиметров, а в триасе ее родственники были и поменьше — 15 сантиметров и побольше — до 2 метров в длину.

Одни динозавры питались только растительностью, другие нападали на этих мирных животных и пожирали их, третьи питались падалью, а четвертые уже переходили к смешанному питанию, которое мы теперь называем всеядностью.

Постепенно динозавры увеличиваются в размерах, и к концу триаса хищные динозавры достигают 5 метров, растительноядные — 6 —10 метров, и только всеядные остались маленькими — с кошку или зайца величиной.

Платеозавр

Игуанодон.

Глава VIII

НА ЗЕМЛЕ, В ВОДЕ И В ВОЗДУХЕ. РАСЦВЕТ ДИНОЗАВРОВ

Если бы мы смогли взглянуть на нашу планету 160 миллионов лет назад, то нас прежде всего поразили бы непривычные для глаз очертания материков.

Ближе к Северному полюсу — простертая в широтном направлении Лавразия. Ближе к Южному — расколовшаяся на три части Гондвана.

Море Тетис узкой полосой разделяет два некогда великих и монолитных материка. Теперь один из них медленно расползается по швам. К северо-западу стремится Южная Америка, пока еще накрепко спаянная с Африкой. Антарктида с Австралией остаются на месте в цепком единении.

Кроме непривычных очертаний материков, непривычно и отсутствие снежных шапок. На всей Земле снова теплый и дождливый климат.

Вернулось вечное лето.

Но в истории, как вы заметили, ничто полностью не повторяется. И тепло юры было не совсем таким, как тепло карбона. Разница заключалась в том, что в карбоне не было климатических зон. Везде было одинаково жарко и одинаково дождливо.