Весенние заморозки (СИ) - Александр Хомяков

Неужели он и в самом деле держит в своих руках судьбы своих близких? Не стали бы Старшие говорить такое почем зря, они с судьбой шутки шутить неспособны.

Руки бывшего воеводы крутило нещадно. Но он полз и не сдавался, пока силы окончательно не оставили его.

Впереди что-то сверкало. С трудом приподнявшись, он заставил себя вглядеться. Далеко, возвышаясь среди прочих камней и отрогов, виднелась скала, высокая и щербатая сверху. Камень этой скалы был весь в прожилках и вкраплениях светлого, искрящегося в дневном свете минерала. Прожилки ветвились, пересекались, в местах, утолщений сияя подобно бриллиантам.

На своем пути Дигбран уже замечал похожие скалы. Но в этот раз рисунок на камне был ему знаком. Не раз представал он глазам бывшего воеводы в пламени костра. Но был при этом красным, а не белым.

Осторожно потряс головой Дигбран, отгоняя воспоминания. Успеет он разобраться с видениями. Сейчас бы встать, хоть на четвереньки. А нет, так поползет он на брюхе. Пока он валялся тут без сознания, Лани успела убежать довольно далеко, а то и вовсе заблудилась. Зная свою внучку, Дигбран был почти уверен, что та не станет плакать и звать на помощь, пока окончательно не вымотается. В него пошла внучка - и твердостью характера, и упрямством, и нежеланием подчиняться кому бы то ни было. Вот только шалила не в меру, но это, как он предполагал, с возрастом должно было пройти.

Все тело превратилось в сгусток боли, но как когда-то на поле возле замка Дубр, преследуемый зеленокожими, обрел Дигбран второе дыхание, так и сейчас оно открылось. Превозмогая себя, полз он вперед, зажмурившись, и только когда понял, что земля под ним пошла под уклон, открыл глаза, но было уже поздно. Съехав вниз, он неуклюже сложился у какого-то камня, чудом об него не расшибшись.

Камень был гладкий и ровный. Пощупав его ладонью, Дигбран отодвинулся, посмотрел на него внимательно. Причудой ли природы, руками ли людей, а может и не людей вовсе, но имел этот валун форму, похожую на наковальню. Кое-как приподнявшись на колени, опираясь на странный булыжник, Дигбран дотянулся-таки до его края. И увидел перед собой бордовый драгоценный камень в оправе, на цепочке с крупными звеньями, лежащий на наковальне.

Скаранит до сих пор он видал только один, и то мельком, но узнал сразу же. Этот Камень магии был цвета густого, как запекшаяся кровь.

Вцепившись скрюченными пальцами, Дигбран смотрел и смотрел на свою находку, не в силах оторвать глаз. Он понял, что может взять камень и ползти назад. Галду-лекарю должно быть едино, из какого скаранита молнии метать. Может. А Лани они отыщут потом, когда от врагов отобьются.

Рука его потянулась к камню, сжала его. Бордовый скаранит был холодным, но повернувшись, заиграл он на свету. Спасение. Спасение для всех, кто сейчас бился где-то позади, удерживая вражеские орды и надеясь лишь на него одного.

Подтащив камень к самому краю наковальни, почти касаясь его своими ресницами, глядя в темные глубины, он догадался наконец, почему не спешит сжать свою находку в руках и возвращаться в лагерь защитников.

Неспроста этот подарок тут валялся, ой неспроста. Звездный пик совсем рядом, Дигбран давно зашел дальше, чем даже в мыслях заходит большинство его суеверных сородичей. Негласный запрет лежит на горах, где обитают боги. Не может смертный ступить туда безнаказанно. Сказочные герои редко возвращались от богов счастливыми или вообще живыми, в то время как убиение тех же горных драконов большинство таких персонажей даже подвигом не считало.

Не был Дигбран суеверен, но одно дело - верить, и совсем иное - знать. Ардены про горы знали, и миакоранских детей сызмальства учили, что людям туда путь заказан. Лани тоже это знала, но разве ж ее когда останавливали запреты? Не пошло ей впрок воспитание Эрви, свои шишки малявка предпочитала набивать самостоятельно. И этим тоже, как ни смешно, пошла она в деда.

Смех смехом, однако что же ему делать? Ползти ли искать внучку, или возвращаться, понадеявшись, что с ней ничего не случится? Колени предательски дрожали, напоминая, что сил у него не так много, и прежде чем немощь снова погрузит его в беспамятство, едва ли успеет он сделать хоть что-то из задуманного. А пока колеблется Дигбран, взирая сквозь скаранит на скалу с яркими вкраплениями, гибнут люди, и грозит его внучке опасность быть замеченной богами и, подобно сказочным героям, пропасть ни за что.

А он слаб. Он стар и слаб, сколько бы ни спорил с собой, как бы не пытался доказать себе и всему миру обратное. И сделать он может ровно столько, сколько по силам старому, слабому и больному человеку.

-Ненавижу... - захрипел Дигбран, впившись взглядом в бордовый скаранит. - как же я сам себя ненавижу...

И грянул гром. Полыхнуло красным, осветив все камни вокруг, и наковальню, и прожилки на далекой скале, и даже тучи над его головой. Вцепившись в скаранит, Дигбран сдернул его с наковальни, а потом встал на ноги и пошел вперед. Спина не разгибалась, и он видел лишь камни под своими ногами, но когда подъем кончился, он снова нашел в себе силы, выпрямился и посмотрел по сторонам.

Не так уж он, похоже, далеко и забрался. Очертания скал позади казались знакомыми, он даже узнал каменный зуб, с которого ардены снимали пьяного Галда-лекаря. С другой стороны совсем рядом были поднимавшиеся на недосягаемую высоту склоны, и что-то там на одном из уступов такое белело странное, но не это привлекло его внимание. Скала с прожилками, оставшаяся в стороне от него, стала теперь красной. Совсем как в его видениях в пламени костров и каминов.

-Маляр из тебя, Дигбран, конечно, знатный, - пробормотал бывший воевода, вглядываясь в красные прожилки. - Разукрасил богам сени.

Он сам не понял, как ему это удалось. Вспомнил только, как потемнело у него в глазах от ненависти к себе и своей немощи, а потом сразу и полыхнуло, да так ярко, что ему почудилось в глубине камня чье-то незнакомое лицо, и было это лицо удивленным до невозможности - как удивился бы Дигбран, если бы, к примеру, на него табуретка залаяла.

-Дедушка! - услышал он. Обернулся резко, застонав от боли.

Лани была совсем рядом. Девчонка успела забраться на довольно высокий для ее роста уступ и теперь стояла там, вертя синий скаранит на цепочке.

-Я - маг Галдор! - заявила она своим тонким голоском. - Сейчас я буду метать молнии. Отойди, дедушка, а то зацепит!

-Спускайся, - устало промолвил бывший воевода, привалившись к скале.

Лани и не думала его слушать. Стояла сверху, напевала какую-то песенку и все пыталась создать молнию. Пока что у нее получилось перекрасить два валуна, но ни одной молнии и даже искры из скаранита так и не вылетело.